Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению

Непростая обстановка сложилась в 1921–1922 гг. и в 1-м Конном корпусе червонного казачества под командованием В. Примакова. Последний не обращал внимания на процветавшие в корпусе явления «красного бандитизма». По его требованию были заменены несколько начальников Особого отдела, пытавшихся вести борьбу с преступностью. В. Примаков препятствовал реализации на практике решения РВСР от сентября 1921 г. о серьезной чистке личного состава [612].

Только после неоднократных информаций Особого отдела, поддержанного ГПУ, командованию войск Украины и Крыма была создана Чрезвычайная комиссия по чистке корпуса под председательством члена ВЦИК, бывшего члена РВС 1-й Конной армии С. Минина и при участии начальника СОУ ГПУ Украины Е. Евдокимова [613].

По приговору выездной сессии Ревтрибунала 9 человек были расстреляны. Среди них — начальник оперативного отдела штаба корпуса, комендант штаба и адъютант штаба, т. е. приближенные к В. Примакову люди [614].

В отчете ГПУ Украины за январь — июль 1922 г. прямо говорилось о том, что «красный бандитизм» принимает угрожающие размеры в частях 1-го Конного корпуса. «В отдельных воинских частях эти ненормальности разрастались и принимали более серьезный характер. Имели место случаи организации бандитских шаек и дезертирства красноармейцев из рядов армии, часто с оружием и лошадьми, в банды… Такие случаи произошли в кавполках 7-й, 5-й и 24-й дивизий, где были раскрыты бандитские ячейки, имевшие связь с оперировавшими в районе расположения частей бандами», — утверждали авторы доклада [615].

Только в середине 1922 г. удалось стабилизировать ситуацию в корпусе, укрепить его политически.

В итоге, командир корпуса В. Примаков лишился своего поста и был назначен начальником и военкомом Высшей кавалерийской школы [616].

Появились сомнения и в политической лояльности командарма 1-й Конной С. Буденного. Его ближайший соратник К. Ворошилов писал И. Сталину: «Буденный… слишком крестьянин, чересчур популярен и весьма хитер… Внутренняя контрреволюция тоже очень уповает на будущее, в этом будущем, в представлении наших врагов, Буденный должен сыграть роль какого-то спасителя (крестьянского вождя), возглавляющего „народное движение“… Если бы действительно произошло бы когда-нибудь серьезное столкновение… интересов между пролетариатом и крестьянством, Буденный оказался бы с последним» [617].

Если в отношении С. Буденного, к счастью для Советской власти, прогнозы не оправдались, то его бывший подчиненный З. Абрамов, о котором мы уже упоминали, действительно «пошел с крестьянами». Случай с З. Абрамовым показателен как пример просчетов особистов из-за резкого крена в сторону наблюдения за бывшими офицерами и плохого осведомления по красным командирам, прежде всего выходцам из казачьих районов.

Путь к Донской повстанческой армии (ДПА) у З. Абрамова начался еще со времени учебы в Академии Генштаба.

Именно там родилась идея создать альтернативную Красной армии военную силу, которая повела бы борьбу с теми, кто дискредитирует идею Советской власти и проводит политику, ведущую страну к катастрофе [618].

Через своего сокурсника К. Шенполонского, ставшего позднее начальником штаба ДПА под псевдонимом «Хохуленко», З. Абрамов вошел в контакт с группой старого члена партии, крупного военного работника, а затем сотрудника аппарата ЦК В. Панюшкина. Последний, как известно, вышел из рядов РКП(б) в связи с непринятием новой экономической политики и пытался образовать так называемую «рабоче-крестьянскую партию» и даже создал ее Московское всероссийское центральное бюро.

В. Панюшкин и его ближайшие соратники за кражу типографского оборудования были арестованы Московской ЧК и после проведенного расследования предстали перед Верховным трибуналом при ВЦИК Однако ни чекисты, ни следователи трибунала не докопались до связей группы с военными, и в частности со слушателями Академии Генштаба [619].

Все обстоятельства дела выяснились лишь год спустя, в 1922 году, когда развернутые показания дал К. Шенполонский. Оказалось, что на одной из московских квартир собиралась группа слушателей Академии, связанных с В. Панюшкиным, где обсуждались методы сопротивления проводимой РКП(б) политике. В ходе дебатов участники встреч решили, что наиболее эффективным методом воздействия на существующий режим может быть вооруженное восстание на Дону. Туда был распределен для прохождения службы З. Абрамов и выезжал, уклонившись от назначения на Украину, К Шенполонский [620].

«Мы рассчитывали, — показал на допросе К. Шенполонский, — на 1-ю Конную армию, потому что Абрамов был начальником группы войск Шовкопляса, куда входила дивизия Буденного. Абрамов был уверен, что Буденный перейдет на нашу сторону, повлияет на Ворошилова и Ворошилов и Буденный возглавят повстанческое движение» [621].

Таким образом, судя по признаниям начальника штаба ДПА, расчет делался на кавалерийские части Красной армии как на будущий костяк повстанческих войск и на известных в кавалерии командиров.

Несомненно, З. Абрамов знал обстановку в 1-й Конной. Он имел информацию о восстании в частях 1-й бригады 4-й кавдивизии под руководством его сослуживца комбрига Г. Маслакова. Не секретом являлось положение в 6-й кавдивизии, сформированной в Крыму и укомплектованной, в значительной мере, сдавшимися в плен солдатами белогвардейских казачьих частей. За многочисленные бандитские действия дивизия в конце 1920 г. была разоружена. По постановлению Чрезвычайной выездной сессии Реввоентрибунала 141 человек был расстрелян, включая и представителей комсостава [622].

Начальник дивизии И. Апанасенко был снят с должности и направлен на работу в милицию.

Интересно отметить, что даже в изданной в конце 1990-х годов Военной энциклопедии не упоминается о позорном поведении И. Апанасенко, не сумевшего пресечь явления «красного бандитизма» в 6-й кавдивизии, не пожелавшего расследовать убийство нескольких своих подчиненных командиров, пытавшихся бороться с преступностью.

Ставка на С. Буденного тоже понятна. В конце 1920 — начале 1921 гг. он был готов в категорической форме заявить об отставке в случае отказа перебросить армию на Дон и Кубань. Начальник Особого отдела 1-й Конной А. Трушин проинформировал ВЧК 30 марта 1921 г.: «Находим, что уход тов. Буденного может вызвать нежелательные последствия вроде „григорьевщины“» [623].

Чекисты в срочном порядке проинформировали об этом главу военного ведомства Л. Троцкого. Последний предложил экстренные меры: по согласованию с С. Буденным, К. Ворошиловым и М. Фрунзе превратить конную дивизию 1-й Конной в бригаду, основательно очистить личный состав от ненадежных и бандитских элементов. Предложения Л. Троцкого были закреплены, хотя и в несколько измененном виде, на заседании Политбюро ЦК РКП(б) с участием срочно вызванных в Москву членов РВС 1-й Конной армии [624].

З. Абрамов и его соучастники не знали, что их намерениям не суждено было сбыться. Меры, разработанные РВСР и ВЧК и одобренные высшим политическим руководством страны, не дали возможности втянуть части 1-й Конной армии в авантюру, затеянную З. Абрамовым. Вместо поддержки со стороны «красных кавалеристов» ему пришлось вести борьбу с ними. ДПА на практике осталась крупной бандой и была уничтожена уже серьезно отфильтрованными к этому времени буденновцами в 1922 г.