Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

Лицо Франца, не подумавшего о таком повороте дела, основательно помрачнело.

- Однако принимая во внимание работу, проделанную тобой, я хочу предложить тебе сто пистолей, - сказал барон.

Это была сумма, которую надеялся получить Франц. Его лицо засияло.

- Сделка состоялась! - согласился он.

Только после того, как Франц Крес ушел, Жан де Верт облегченно вздохнул.

- Теперь я могу спать спокойно! - проговорил он. Господин де ла Герш покойник!

24.

Харибда и Сцилла

Франц Крес, конечно же, чересчур хвастался, когда говорил с такой необычайной любовью о рукоятке своего кинжала, да и рука его, ослабленная полученной раной, была недостаточно крепкой для удара.

Когда утренний холодок привел Магнуса в чувство, он ещё лежал на улице. Он медленно поднялся, оглянулся вокруг и дотронулся пальцами до своей головы, где ощущал сильную боль, потом увидел, что рука его в крови. Мало-помалу он вспоминал произошедшее накануне.

- Глупая скотина! - проговорил он. - Он думает, что убить Магнуса просто, как любого другого. Ну если бы он проткнул мне горло, тогда, понятно, был бы конец... Потому что когда шпага доходит до артерии, то...

Вдруг он смолк, а потом дико вскрикнул: только теперь он вспомнил все.

- Он забрал кольцо! - понял он.

Магнус сразу же вскочил и несколько мгновений смотрел под ноги, взглядом надеясь найти кольцо.

- Ах, бандиты, грабители! - закричал он. - Они меня обокрали, а я жив!

Магнус взвыл, точно дикий зверь, у которого только что отняли детенышей.

- Ну вот что: я убью тебя! - решительно произнес он. И потом, поскольку кольца, конечно же, нигде не было, широким шагом направился к тюрьме г-на де ла Герш. Арнольд де Брае сначала колебался, впускать ли его к арестованному. Начальник тюрьмы уже составил рапорт, все формальности были соблюдены - и г-н де ла Герш долен был теперь предстать перед трибуналом, - всякая связь с внешним миром была для него под запретом: это был вопрос военной дисциплины.

- Если вы не хотите, чтобы старый солдат умер обесчещенным, пропустите меня к нему! - просил его Магнус.

Офицер внимательно посмотрел на Магнуса: печать отчаяния лежала на его мужественном, изрубцованном лице.

- Ну ладно, войдите! Я все беру на себя! - разрешил наконец он.

Стражник проводил Магнуса по длинному лабиринту коридоров и, подойдя к железной двери, бесшумно открыл её, сняв с незаметных крюков, вмурованных в гранит.

Арман-Луи сидел перед столиком из светлого дерева, стоящим у слухового окна, откуда из-за густых решеток падал тусклый свет. Комната со сводчатыми потолками была чистая. Кроме стола, на котором лежала раскрытая Библия, здесь были ещё стул и кровать.

- Как, ты уже вернулся?! - крикнул г-н де ла Герш, увидев Магнуса.

Магнус показал ему свой окровавленный лоб.

- Господин граф, - заговорил он. - Бейте меня, презирайте меня, убейте меня! Называйте меня негодяем и разбойником! Я не буду обижаться... Ваше кольцо...

- Что же?

- У меня его больше нет, а я не умер!

Арман-Луи побледнел.

- Ах! Это последний удар! - прошептал он.

Но, потрясенный лишь в первое мгновение, Арман-Луи поднял затем свое мертвенно-бледное лицо и, ткнув пальцем в одну из страниц Библии, прочел:

- "На то Божья воля".

- И вы не проклинаете меня! Вы не плюете мне в лицо! Вы не называете меня предателем и изменником! Вы не лишаете меня жизни! - вскричал Магнус.

- Если ты исполнил свой долг, я прощаю тебя. Если тебе не повезло, я тебе сочувствую! - ответил ему г-н де ла Герш.

- Послушайте меня! Они схватили меня ночью, как волка, вышедшего на охоту: четверо против одного. Они повалили меня на землю, придушили, а потом пристукнули! По моим венам до сих пор струится холод смерти... Ах! Лучше бы я умер на самом деле! Негодяи! Я уверен теперь, что в зарослях деревьев, когда вы со мной говорили, кто-то был... Но я не придал вовремя этому значения...и я ошибся, я, старая лиса! О, я ещё подержу их на кончике моей шпаги однажды! Но вы, вы!..

Две слезы скатились по обветренным щекам старого солдата.

- Успокойся, Магнус, и иди с миром! Разве жизнь - не сражение, и разве оба мы не солдаты?

- Чтобы я пошел теперь с миром?!.. Я пойду по миру как дикий зверь, пока не буду отомщен!

Магнус задумчиво прошелся по камере, потирая свои грубые руки одна о другую.

- Так вы простили меня? - снова спросил он.

- Да, и лучше тому доказательство то, что я хочу дать тебе новое задание.

- Это задание поможет вытащить вас из этой тюрьмы? Арман-Луи покачал головой.

- Тогда давайте другое! Я сказал, что увижу короля, и я его увижу! Ах, я уже потерял столько времени!

Магнус платком остановил кровь, которая сочилась из раны и затекала на глаз, мешая смотреть, затянул свой пояс решительным движением человека, готового идти на любой риск, и сделала два шага к двери. Арман-Луи жестом остановил его.

- Ну а кому же ты хочешь, чтобы я поручил свое задание?.. Если ты отказываешься, я не знаю, кто бы другой взялся его выполнить! - воскликнул г-н де ла Герш, задумчиво глядя на него.

- Никто. Если речь идет о том, чтобы передать послание мадемуазель де Сувини, Арнольд де Брае, который охраняет вас, пусть займется этим: он молод, сердечные дела ему ближе, у него честное и открытое лицо, он и увидится с Адриен, которую вы любите. Но я хочу быть свободным: я хочу чтобы вы остались живы, и я не хочу, чтобы ваша кровь пала на мою голову, а для этого у меня не слишком много времени!

- Что ты намерен делать?

- Пока не знаю. Но если моя смелость, моя самоотверженность и моя воля способны что-то изменить, я спасу вас.

Выйдя из тюрьмы с сердцем, облегченным прощением г-на де ла Герш, но ещё более укрепившимся в мысли сделать все возможное, чтобы вырвать его из рук смерти, Магнус пошел по дороге к королевскому дворцу. Он не знал, как он проникнет к королю, знал только, что должен его увидеть, и, чего бы это ему не стоило, он добьется своего.

Оказавшись на площади перед входом в замок, он увидел большую толпу людей. Королевский конный эскорт стоял там в оцеплении часовых. Почти в тот же миг король Густав-Адольф показался на крыльце, обутый в сапоги со шпорами.

Магнус принялся расталкивать толпу, расступавшуюся под натиском его мощных локтей.