Немцы Армавира (СИ)

Самыми распространенными причинами смертности среди немецкого населения за три десятилетия в документах названы понос (465 случаев) и судороги (304 случая) (Приложение 3, таблица 2). Понос являлся симптомом многочисленных желудочно-кишечных заболеваний как инфекционной (холера, дизентерия), так и не инфекционной этиологии (диспепсия, гастроэнтерит). Данные болезни имели значительное распространение среди детей младшего возраста. Это было в русле общероссийской тенденции тех лет. Анализ материалов обследования, проведенных в начале XX в. в российских городах, показал, что пища населения была недостаточно калорийной, в ней не хватало минералов и витаминов, часто употреблялись недоброкачественные дешевые продукты, что приводило к патологическим изменениям в организме.

Максимум болезней желудка падал на теплое (наиболее благоприятное для размножения микроорганизмов) время, что также было характерно для России в целом ("Летом повсюду свирепствуют поносы"). Ситуация усугублялась отсутствием в Армавире канализации и водопровода.

При описании причин смертности на втором месте указаны судороги. Они также представляют собой один из симптомов широкого спектра заболеваний. Ввиду приблизительной диагностики можно предположить, что их вызывали гипертермический синдром (высокая температура), менингококковая инфекция, повреждение головного мозга, в том числе родовая травма, эпилепсия и др.

Следующими в структуре смертности немецких жителей Армавира назывались такие распространённые в то время и чрезвычайно опасные заболевания, как натуральная оспа (221 случай) и корь (152). Прививки от оспы проводились в течение всего XIX в. (вакцина от натуральной оспы была создана еще в 1796 г.). Однако население зачастую отказывалось от вакцинации, не доверяя медицинским работникам, не всегда хватало средств для покупки лекарств. К тому же в дореволюционный период в Армавире оспопрививатели постоянно не работали. И в целом по России смертность от натуральной оспы и кори была очень высокой, и превышала в 2 раза аналогичные показатели в Бельгии и Германии. Так, в 1895 г. в России от кори по официальным данным умерло 106 451 человек. Вспышки заболевания происходили каждые 5 лет (1897 г., 1903 г., 1908 г.). Корь являлась высококонтагиозным заболеванием, т.е. давала высокую (от 80 до 100% по разным данным) восприимчивость. Летучий вирус распространялся с током воздуха и заражал большое количество населения. Прививок от кори в рассматриваемый период не существовало, что и давало высокую смертность, как в Армавире, так и по России в целом.

Вспышки оспы в Армавире имели ярко выраженный эпидемиологический характер. Первая из зафиксированных в материалах метрических книг лютеранского молитвенного дома случилась в 1897 г. В тот год погиб от этой болезни 41 прихожанин и ещё 9 в начале 1898 г. Самому старшему из умерших было 11 с половиной лет. Наиболее распространённой возрастной группой умерших от оспы были дети 2-5 лет. В некоторых семьях от оспы умирало несколько детей. Так, с 12 по 22 сентября 1897 Яков Штир похоронил троих детей в возрасте от 8 месяцев до 4 лет. Почти в это же время умерли трое детей в семье Генриха Фрица. Двоих детей 1 года и 3 лет похоронил Иоганн Гельдт. Также двоих детей не стало у Генриха Ненштиля. Последний, очевидно, был в крайне стеснённых жилищных и материальных условиях. Весной 1898 г., то есть буквально через несколько месяцев, после смерти старших детей, у него от сухотки умер 8-месячный сын. Этот диагноз к концу 1890-х гг. уже встречался довольно редко.

Появление оспы в Армавире имело достаточно ясно выраженный циклический характер. После 1897 г. эпидемия вновь вспыхивает через шесть лет - в 1903 г. и тоже осенью. Следующая вспышка оспы была зафиксирована почти через 5 лет - в 1908 г., а затем через 7 лет - в конце 1914 и в начале 1915 гг. (16 смертельных случаев). В 1917 - 1919 гг. были отмечены 28 случаев смерти от оспы. То есть, если не считать тяжёлый период революционных испытаний и связанный с этим повышенный уровень смертности, в том числе и от инфекционных заболеваний, то оспа в дореволюционный период проявляла себя в Армавире с периодичностью 5-7 лет. Примерно одинаковой была и длительность каждой из вспышек. Они продолжались по 6-7 месяцев, унося с собой десятки жизней, а потом оспа надолго исчезала из метрических книг, как причина смерти.

Смертность при оспе составляет примерно 1/6 - 1/8 от общего числа заболевших, у младенцев достигая 1/3 умерших. Средним показателем смертности от этого заболевания считается 1/4 от общего числа инфицированных. Поэтому можно предположить, что в немецких семьях Армавира в 1897, 1903-04, 1908 и 1915 гг. этой болезнью болели соответственно около 160, свыше 240, свыше 170 и около 70 детей.

Оспа была настоящим кошмаром для родителей тех лет. Она несла с собой беды таких масштабов, от которых не у каждого хватало сил оправиться. Например, эпидемия 1903-1904 гг. унесла жизни 4 детей Петра Шмидта, младшему из которых было 8 месяцев, а старшему не исполнилось ещё и 5 лет. Потрясает судьба Петра Шефера, который с 24 по 27 апреля 1908 г. похоронил двух дочерей и двух сыновей от 3 до 6 лет.

График 8. Динамика смертности от наиболее распространённых инфекционных заболеваний среди немецкого населения Армавира (1892-1919 гг.)

Четвёртой по распространённости причиной смерти среди немцев Армавира в конце ХIХ - начале ХХ вв. была корь. Ясно, что и этот показатель "поднят" именно за счёт детей. От кори за 30 лет умерло 152 человека.

Вспышки кори имели слабо выраженный циклический характер. Эта инфекция проявляла себя в дореволюционном Армавире наиболее активно в 1892, 1895, 1898/99, 1904, 1906, 1908, 1912, 1915 и 1918/19 гг.

Корь относится к детским заболеваниям и её проявления, должно быть, пугали родителей не менее, чем признаки оспы.

Вот один пример.

В мае 1892 г. корь принесла беду в семью Иоганна Давида Дюринга и его жены Екатерины Маргариты (ур. Триппель), которые приехали в Армавир из колонии Привальной. 12 мая в 2 часа дня от кори умерла их дочь Мария Христина 4 лет и 12 дней от роду. Её хоронили 14 мая после обеда. И уже в это время в семье Дюрингов был ещё один покойник. В этот же день в 6 час. утра умер от кори их сын Иоганн Давид, которому было всего 2 года 4 мес. Его хоронили на следующий день, когда у Дюрингов ещё оставалась дочь Анна Екатерина, которой было 8 лет и 3 месяца от роду. Через три дня в 10 час. вечера она также умерла. Иоганн Дюринг похоронил троих детей в течение 5 дней. Скорее всего, дети заразили друг друга. Однако, учитывая то обстоятельство, что инкубационный период кори длится 9-11 дней, можно предположить, что они заразились одновременно из одного источника. Видимо Дюринги жили в очень стеснённых условиях, не позволивших им вовремя изолировать детей друг от друга.

В начале мая они должны были заметить признаки болезни, которые, по-видимому, повергали в ужас всех молодых родителей тех лет. Дети стали вялыми, у них пропал аппетит, покраснели глаза. Позже появился жар и "лающий" кашель, от яркого света начало "резать" глаза, а позже тело покрыла мелкая сыпь. Трудно представить себе чувства этих безвестных людей, метавшихся в поисках спасения своих детей. Болезнь была беспощадна к их чадам. В метрических книгах армавирского лютеранского молитвенного дома нам не удалось найти упоминаний о каких-либо других детях Иоганна Давида Дюринга и его жены Екатерины Маргариты.

Особое место в перечне причин смерти занимает такой диагноз как "сухотка". Вот какое объяснение сухотки даёт В.И. Даль: "Сухотка ж. болезнь истощенья питания, или непомерная худоба, болезненное изнуренье. Детская сухотка, детская болезнь, собачья старость. Нападет сухотка, так не отъешься. У него в кармане чахотка, в сундуке сухотка". Сходно, но более лаконично, выглядит определение этого слова в толковом словаре С.И. Ожегова: "сильная болезненная худоба". Если доверять записям метрических книг, то от сухотки умирали только дети (в 1892 г. - 29 детей, а годом спустя 13). После 1899 г. этот диагноз исчезает. Возможно, такое состояние детей свидетельствовало о сильной нужде и неустроенности поселенцев начала 1890-х гг., совсем недавно прибывших в Армавир.