История раскрывает тайны: Рассказы

Когда Киевская Русь распалась на самостоятельные княжества-государства, летописание продолжалось и там. Наряду со сведениями из общерусской истории такие летописи рассказывали о событиях в своей земле.

Нетрудно себе представить, что в условиях частых междоусобных войн, борьбы за власть, соперничества феодальных владык летописцам было непросто изобразить происходящее вокруг них правдиво и объективно. И это историки давно заметили. К одним и тем же фактам летописцы нередко подходили с разных сторон. Читающему эти повествования недолго и запутаться в противоречиях и недомолвках. (Несколько позже обратимся к наглядным примерам.)

Так что же, может быть, следует отказаться от использования этих источников, признать их недостоверными, отвергнуть основанные на них исторические построения? Примерно так и рассуждали отдельные историки прошлого веке, которых относят к «скептической» школе. Они вообще ранний период нашей истории объявляли «баснословным». Одним из аргументов было то, что в летописях встречается много преданий, легенд, проверить справедливость которых тогда не было возможности.

Но ученые в конечном счете не согласились со скептиками.

Были предложены и со временем усовершенствованы пути и способы анализа летописных текстов, помогающие разобраться в калейдоскопе их сведений. Высоким авторитетом в среде ученых пользуется имя академика А. А. Шахматова (1864-1920). Ему принадлежит заслуга в разработке способов изучения русских летописей.

Разумеется, никто не может дать гарантии, что найдено универсальное средство, освобождающее исследователя от ошибок. И все же дело изучения летописей не столь безнадежно. Метод их сопоставительного изучения, предложенный Шахматовым, дал свои положительные результаты. Самое главное в нем - умение видеть, распознать связь летописных текстов между собой во времени и пространстве.

В старину было принято включать тексты одних летописей в другие, часто без указания источника заимствования. Это считалось в порядке вещей и никого не удивляло. Некоторые летописные тексты похожи на расписных кукол-матрешек, расположенных одна внутри другой. Но обнаружить это трудно. Важно знать, какими исходными источниками располагали летописцы. Выявление и сопоставление этих корней может дать з руки исследователя ключ для оценки достоверности летописи, а также для понимания описываемых событий.

Методы работы А. А. Шахматова и его последователей доказали свою жизнеспособность. Ученый привлек для анализа практически все известные к началу XX века русские летописи и установил их взаимосвязи между собой. И что особенно замечательно - Шахматов научно предсказал существование таких летописных сводов, которые тогда еще не были известны. Он высказал мысль о том, что в Москве в конце XV века была составлена обобщающего характера летопись, названная им Московским летописным сводом. Через некоторое время историки, работая в архивах, действительно обнаружили этот предугаданный Шахматовым летописный памятник. Предпринимались удачные опыты восстановления содержания утраченных летописей. В труде начала XIX века историка Н. М. Карамзина неоднократно встречались выписки из Воскресенской летописи, сгоревшей в 1812 году. Используя метод Шахматова, летопись по этим отрывкам как бы вернули к жизни, реконструировали.

Чтобы использовать источники в историческом сочинении, необходимо их соотнести, сравнить с другими. Историк волей-неволей превращается в «следователя», задавая сопоставляемым источникам интересующие его вопросы. А если показания «свидетелей»-источни-ков расходятся? Ответы ученых, разумеется, могут получиться различными. И это касается не только летописей.

Историк С. Б. Веселовский рассказал об одном немецком ученом-криминалисте, который читал лекции будущим судебным служащим. Чтобы показать всю сложность сбора свидетельских показаний и их оценки, он проделывал со своими студентами такой забавный, но поучительный опыт.

Пригласив домой группу молодых людей (четыре - шесть человек), он с ними сговаривался разыграть на ближайшей лекции скандал. Разумеется, остальные студенты в заговор не посвящались.

Ученый начинал читать лекцию и наблюдал за аудиторией. Как и обычно, одни слушали внимательно и записывали, другие делали вид, что слушают, третьи потихоньку занимались своими делами. Вдруг раздается звон разбитого стекла. К студенту, стоящему у окна, подскакивает ближайший товарищ. Они о чем-то шепчутся. Затем разговаривают громче и громче. Один замахивается на другого. Вскакивают несколько студентов и бросаются разнимать поссорившихся. Профессор дает сигнал всем успокоиться и занять свои места. Затем он обращается к аудитории: «Возьмите теперь тетради, и каждый из вас пусть напишет, как он себе представляет происшедший скандал*. Затем тетради были собраны, профессор дома проанализировал записи и на следующем занятии рассказал об этом студентам. Насколько же разными оказались эти описания!

Как будто все были свидетелями. Но кто-то заметил одно, кто-то другое. Находившиеся ближе к скандалу давали более четкие показания (хотя и не всегда совпадавшие), сидевшие далеко мало что могли сообщить. Но ведь так бывает и с любыми историческими событиями. Даже современники о них рассказывают по-разному.

Итак, достоверность источников неодинакова. Только критический подход способен выявить крупицы истины.

Поскольку мы повели разговор о летописях, покажем это на их примере. Если бы летописцы следовали тому принципу, который был провозглашен А. С. Пушкиным устами Пимена из бессмертной народной драмы «Борис Годунов», как бы облегчилась работа историков! Вспомните, что говорил Пимен:

Добру и злу внимая равнодушно, Не ведая ни жалости, ни гнева…

Свои сказания Пимен называл правдивыми и надеялся, что они будут переписаны его последователями без изъятий и дополнений:

Когда-нибудь монах трудолюбивый Найдет мой труд, усердный, безымянный… И, пыль веков от хартий отряхнув. Правдивые сказанья перепишет…

Пожалуй, не найдешь такого идеального летописца среди тех, кто составлял эти исторические хроники. «Правдивые сказанья» сплошь и рядом подвергались переделкам, редактировались. Что-то из них изымалось, что-то добавлялось. Не были летописцы в стороне от перипетий жизни. Их пером водили такие же страсти, убеждения и предубеждения, которые были созвучны времени, политической обстановке, да и требованиям сильных мира сего. Все накладывало свой отпечаток на творения летописцев. Одни и те же факты истории отображались то кратко, то пространно, а иногда умалчивались.