Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной

Лидийское царство обнимало теперь всю западную часть Малой Азии, за исключением горных областей на юге и большинства греческих приморских городов. Первые не имели большого значения; тем настойчивее требовали инте­ресы государства покорения эгейского побережья. При по­литической разрозненности Ионии это легко удалось сделать Крезу, который около 560 г. наследовал своему отцу Алиат­ту. Греческие общины, одна за другой, должны были при­знать лидийское господство; один только Милет и теперь отстоял свою независимость.

Но в то время, как Лидия подчиняла себе греческие при­морские города, она сама все более поддавалась влиянию греческой культуры. Уже во время Геродота лидийцы почти совершенно переняли греческие нравы. Как рано проник в Лидию греческий язык, видно из того, что там не было най­дено почти никаких литературных памятников на местном языке. Уже в V веке лидиец Ксанф, первый в длинном ряду греческих писателей варварского происхождения, написал историю своей страны на греческом языке. Царь Алиатт, кроме своей карийской супруги, имел еще жену-ионийку, сын которой, Панталеон, едва даже не наследовал своему отцу вместо Креза. Греческие боги не имели более усердных поклонников, чем лидийские цари; уже Гигес посвятил Дельфийскому храму драгоценные подарки, а расточитель­ная щедрость, которую обнаруживал Крез не только по от­ношению к Дельфийскому храму, но и по отношению к хра­мам Артемиды в Эфесе и Аполлона в Бранхидах близ Милета, известна всякому.

Однако Лидийскому царству недолго суждено было процветать. Только что Крез покорил морское побережье и принялся за постройку флота, чтобы подчинить своей власти и соседние острова, как в центре Азии наступили события, заставившие его обратить свои взоры на восток. Около 550 г. Мидийское царство пало под натиском персидского царя Кира, и Крез решил воспользоваться этим моментом для осуществления планов своего отца Алиатта, которому по­мешал привести их в исполнение мидиец Киаксар. Перейдя р. Галис, он вторгся в мидийскую Каппадокию. Но после нескольких удач вначале он был вынужден отступить перед более сильной армией Кира назад в Лидию; преследуемый неприятелем, Крез потерпел решительное поражение под стенами своей столицы в долине Герма. После непродолжи­тельной осады Сарды были взяты штурмом и сам царь попал в руки победителя (546 г.). Лидийское царство прекратило свое существование; сопротивление, которое еще оказывали ионийские города, с самого начала не обещало успеха и вскоре было сломлено полководцем Кира, Гарпагом. Часть жителей Фокеи и Теоса покинула родину и отправилась ис­кать новых мест для поселения по ту сторону моря; осталь­ные греки покорились персидскому владычеству, которое едва ли было более тягостно, чем прежде владычество лидийцев. Ликийцы, которые до тех пор сохраняли независи­мость, тоже должны были подчиниться, — и Кир владел те­перь всей Малой Азией. Завоеванная страна была разделена на две сатрапии с главными городами Сардами и Даскилеей.

В последние годы своего царствования, занятый други­ми, более важными задачами, Кир не имел времени думать о государствах, лежащих у Средиземного моря. Его сын Камбиз обратил свое оружие против Египта, царь которого Амасис незадолго перед тем умер, оставив престол своему моло­дому сыну Псамметиху III. При Пелусие, близ устья восточ­ного рукава Нила, произошло сражение между греческими наемниками и персами: здесь оба народа впервые помери­лись силою в открытом поле (525 г.). Победа осталась за Камбизом, и участь Египта была решена; главный город Мемфис пал после продолжительной осады, царь был взят в плен. Нильская долина стала персидской сатрапией. Сосед­няя Кирена добровольно подчинилась персидскому господ­ству; города на Кипре уже в начале войны перешли на сто­рону Персии.

Таким образом, несколько более чем в 20 лет, добрая треть греческой нации подпала под персидское владычество. Можно было предвидеть, что персы не остановятся на этом; если не жажда завоеваний, то уже сама сила обстоятельств должна была толкать их вперед по пути, на который они вступили, потому что в области Эгейского моря нет ни од­ной естественной границы.

ГЛАВА Χ. Господство аристократии и его падение

В то время, как в греческом народе вырабатывалось сознание его национального единства и отдельные области, по крайней мере на самом полуострове, соединялись в поли­тические союзы, не менее глубоким изменениям подверга­лось и внутреннее устройство большинства государств. Уже в гомеровскую эпоху аристократия все более расширяла свое влияние в ущерб царской власти, и уже авторы „Илиады" и „Одиссеи" считают нужным защищать монархию — притом монархию законную — против подобных захватов:

Нехорошо многовластье. Единый да будет властитель,

Царь единый, которому Кроноса хитрого сыном

Скипетр дан и законы затем, чтоб царил он над нами [82]

Однако, если даже в этих словах выразились чувства большей части греческого народа, это большинство еще не могло оказывать деятельного влияния на ход общественных дел. Народ еще не играл никакой роли; политически имела значение только знать, т.е. крупные землевладельцы. „Одис­сея" изображает нам итакийский народ преданным царскому дому; но никто не решается восстать против поведения же­нихов, принадлежащих к знатнейшим фамилиям государст­ва. По отношению к этой аристократии царь был только пер­вым между равными; при небольших размерах греческих государств положение царя должно было быть здесь, разу­меется, совершенно иным, чем в восточных монархиях, или чем в позднейшее, эллинистическое время. Пока продолжа­лись постоянные распри между соседними государствами, аристократия подчинялась царю; но по мере того, как эти распри становились реже, подчинение царской власти каза­лось более ненужным. При таких условиях царь мог сохра­нять свое прежнее значение только в том случае, если обла­дал выдающимися личными качествами, а это, конечно, не всегда случалось. У Гомера среди Народного собрания царю бросают в лицо такие слова, — и нет сомнения, что эта кар­тина взята из действительности:

Пьяница грузный! По виду собака, олень по отваге!

Ты никогда не дерзал в своем сердце ни в бой, ополчившись,

Вместе с народом идти, ни спрятаться в тайной засаде

Вместе с вождями ахейцев, — тебе это смертью казалось.

Царь — пожиратель народа, над трусами царствовать годный!

Ибо иначе, Атрид, ты б в последние нынче был дерзок [83]

Таким образом, уничтожение царской власти было толь­ко вопросом времени.

Как и естественно, республиканское движение началось в тех частях греческого мира, которые достигли наиболее высокого экономического развития. В малоазиатских коло­ниях царская власть была уничтожена в течение VII века, а отчасти, может быть, еще в VIII веке. Приблизительно в это же время монархия была отменена в Аттике и в городах на Истме и, вероятно, также в Беотии и на Эвбее [84] Что касается сицилийских и италийских колоний, то здесь, исключая ле­гендарного царя Сиракуз, мы находим царскую власть толь­ко в лакедемонской колонии Таренте, где она удержалась до начала V века. На Крите также существовала царская власть, по крайней мере до конца VII века; точно так же и на сосед­нем острове Фера в это время, по-видимому, еще держался монархический образ правления, так как основанная около 630 г. выходцами с этого острова Кирена управлялась царя­ми до середины V в. В земледельческих областях Пелопон­неса, как, например, в Аркадии и Писатиде, царская власть удержалась до конца VII или начала VI века (см. выше, с.249 и след.), а в Аргосе монархия пала только в эпоху Персид­ских войн. В Спарте уже в VIII веке, или еще раньше, со­стоялось соглашение между аристократией и царской вла­стью; рядом с древней династией Агиадов во главе города поставлен был на равных с ней правах род Эврипонтидов [85], так что главы обеих фамилий одновременно носили царское звание. Неизбежное соперничество между обеими дина­стиями служило гарантией против превышений власти, и это обстоятельство было одной из главных причин того, что царская власть удержалась здесь в своей двойственной фор­ме до конца III века. В отдаленных и сильно отставших в культурном отношении частях греческого мира древняя на­следственная монархия также отчасти сохранилась до позд­него времени; так, например, у агрейцев в Этоли, у молоссов и афаманцев в Эпире, в Македонии и в городах на Кипре.