История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

Ослепленный этой перспективой, Ракоци вместе со своими румынскими и казачьими союзниками начал военную кампанию в совершенно неподходящее для нее время — в январе 1657 г. Ему и в голову не приходило, что католическая Польша едва ли с нетерпением ждет осуществления его протестантских миссионерских замыслов. От его внимания ускользнули и те серьезные изменения, которые произошли в Османской империи в результате реформ, проведенных начиная с 1656 г. великим визирем Кепрюлю Мехмедом. Он не обратил внимания на приказ Порты воздержаться от этой кампании. Первоначально его продвижение было безостановочным. В июне 1657 г. он даже взял Варшаву. Однако к тому времени наступление датчан заставило шведского короля увести свою армию, а Польша начала контрнаступление, вступив на территорию Трансильвании. Ракоци добился мира за огромный выкуп в 1,2 млн. форинтов и ринулся домой, бросив на поле боя основную массу своих войск, которые по приказу турок были разбиты татарской конницей. Также по требованию Порты государственное собрание Трансильвании низложило Ракоци, чьи злоключения доказали, что ни далекий король Швеции, ни ненадежные восточные соседи не являются достаточной опорой для правителя княжества, если он решается идти на конфликт с обеими империями — Османской и Габсбургской — одновременно.

Золотой век Трансильвании подошел к концу, но осенью 1657 г. сам Ракоци получил последний шанс от группы венгерских магнатов, в частности Зриньи, палатина Ференца Вешшелени, верховного судьи Ференца Надашди и архиепископа эстергомского Дьёрдя Липпаи. Они помешали Габсбургам напасть на Ракоци во время его польской кампании и сейчас предложили военную помощь, чтобы он восстановил свою власть в княжестве и отстоял себя vis-à-vis с турками и венским двором. Взамен Ракоци должен был поддерживать молодого Леопольда I, только что избранного королем Венгрии, на предстоявших выборах императора. Поскольку французская дипломатия, возглавляемая Мазарини, вела интриги за лишение династии Габсбургов короны «Священной Римской империи», Леопольду нужны были веские аргументы в пользу его непревзойденных достоинств. Положение борца против турок представлялось вполне убедительным доводом. Международная обстановка действительно казалась вполне благоприятной для создания новой антитурецкой лиги. В начале 1658 г. Ракоци вновь обретает власть князя Трансильвании. Ему обещано подкрепление в несколько тысяч солдат армии Габсбургов, и он одерживает ряд побед.

Его возвращение во власть оказалось эфемерным. Вскоре после того, как в июле Леопольд стал императором, он уверил Порту, что отнюдь не собирается нарушить мирный договор, вступившись за Ракоци. Не прошло и месяца, как 120-тысячная турецко-татарская армия напала на Трансильванию, методично опустошая все на своем пути. По масштабам разрушений этот удар намного превзошел последствия Пятнадцатилетней войны, и на территории Венгрии появился пятый турецкий вилайет с центром в Надьвараде, вырезанный из Трансильвании. Ракоци сражался еще в течение двух лет, пока не скончался от ран, полученных в битве под Сасфенешем. К этому времени он по приказу Кепрюлю уже был смещен из князей Акошем Барчаи, в свою очередь, также изгнанным в 1661 г. Яношем Кеменем, некогда служившим офицером у Ракоци. Кеменя поддерживало присутствие в княжестве габсбургских войск под командованием генерала Раймунда Монтекукколи, прибывшего, наконец, за год до этого в Трансильванию. Однако Монтекукколи вскоре вернулся домой, как только Порта ясно дала понять, что не собирается включать всю Трансильванию в состав Османской империи, и выдвинула в князья свою новую марионетку — дворянина Михая Апафи, который был весьма образованным, но совершенно не разбиравшимся в политике человеком. Кемень в июне 1662 г. погиб в битве, и Апафи остался в полном одиночестве на политической сцене Трансильвании, которой после стольких лет хаоса и беспорядка никогда уже не суждено было снова стать «сказочной страной» Бетлена.

В свете той роли, какую играла Трансильвания в течение нескольких последних десятилетий, а также тех ожиданий, которые связывались с ней на будущее, ее крах и особенно соучастие в этом крахе, как тогда принято было считать, самого императора, вызвали в Венгрии на первых порах глубокое недоумение и разочарование. Католики отреагировали на это первыми. Предчувствуя и используя желание Рима вновь вернуться к идее создания антитурецкой лиги, национальный венгерский синод 1658 г. призвал к восстановлению религиозного единообразия в стране как главному предварительному условию укрепления национальной обороны. Начавшаяся таким образом яростная контрреформаторская кампания оказалась «национальной» еще и в том смысле, что местные магнаты, участвуя в разделе имущества церквей, школ, типографий, а также личной собственности тех, кто бежал, делали это с оглядкой на возможность нежелательного появления иностранных иезуитов. Такое наступление католичества предопределило атмосферу, господствовавшую на съездах государственного собрания в 1659 и 1662 гг. Во время первого из них, в ситуации всеобщего разногласия только Зриньи благодаря своему авторитету смог привлечь внимание депутатов к важной теме военной реформы. В 1662 г. даже это не остановило разочарованных делегатов-протестантов. Не сумев привлечь большинство к обсуждению своих несчастий, они покинули съезд. Тем не менее, указы, принятые этим собранием, обнаружили растущее в стране понимание взглядов Зриньи относительно необходимости по-новому подойти к проблеме защиты страны.

Хотя в 1649 г. мир между Габсбургами и Портой был возобновлен еще на 22 года, обычные пограничные набеги и вылазки никогда не прекращались. Молодой Зриньи принимал в них весьма деятельное участие. Одновременно венгерский «феникс века» (к нему самому пристало определение, которое он дал королю Матьяшу) много сил тратил на разработку теории и пропаганду национального возрождения: он клеймил широко распространенные, по его мнению, в венгерском обществе, и особенно среди дворянства, леность и праздность, недоброжелательность, эгоизм и равнодушие к общественным делам. Он призывал сограждан обрести утраченный ими воинственный дух предков и создать постоянную армию на базе дворянства, гайдуков, свободных солдат из пограничных районов и даже из крестьян — армию, расходы на которую должны оплачиваться из налогов, поступавших в казну. Многие пункты этой программы были приняты государственным собранием в 1662 г. Для популяризации этих идей Зриньи сел за свой самый знаменитый памфлет «Целебное средство против турецкого дурмана» (1663), когда новый великий визирь Кепрюлю Ахмед отдал приказ начать новую военную кампанию против Венгрии.

Вооруженные силы Габсбургов под командованием Монтекукколи, который в начале 1662 г. с легкостью оккупировал Венгрию во главе 30-тысячной армии, приобретшей дурную славу по причине своей жестокости, не сумели подготовиться к отражению нависшей угрозы, и турецкие завоевания осенью 1663 г. завершились образованием шестого вилайета на территории Венгрии, к северу от Дуная. Пока император медлил, палатин Вешшелени сам обратился с просьбой к руководству Рейнского союза имперских держав и получил их поддержку. Под нажимом венгерского государственного собрания командующим венгерскими войсками был назначен Зриньи. В этой должности в союзе с войсками империи под командованием Юлиуса Вольфганга Гогенлоэ Зриньи провел очень красивую зимнюю кампанию 1664 г., глубоко проникая на территории Южного Задунавья, давно захваченного турками. Он освободил целый ряд крепостей и сжег мост в Эсеке через реку Драва, нарушив снабжение османской армии под аплодисменты всей Европы. Франция и Апафи выразили ему горячую поддержку и готовность помочь. Затем Зриньи приступил к штурму огромной крепости Канижа, однако Кепрюлю на сей раз объявил раннюю мобилизацию, и осаду пришлось снять. Армия Монтекукколи, получившая приказ вмешаться в ход боевых действий только в случае прямой угрозы Вене, безучастно наблюдала, как турки захватили и разрушили только что возведенную крепость Зриньи («новый замок Зриньи»). Турецкое наступление было окончательно остановлено 1 августа 1664 г., когда объединенные войска христианских государств одержали крупную победу в битве при Сент-Готарде.