Фрунзе. Тайны жизни и смерти

В апреле 1921 года ЦК партии обсудил итоги демобилизации и принял новое решение о норме численности Вооруженных сил. В. И. Ленин предложил к осени того же года сократить армию до 1,6 миллионов человек, а через год, то есть к октябрю 1922 года, ее общую численность довести до 800 тысяч человек. При этом в состав Красной армии с сентября 1921 года были включены

Военно-морской флот, войска ВЧК, части особого назначения и войска конвойной стражи. Общая численность личного состава этих включений достигала 220 тысяч человек.

18 декабря 1922 года Пленум ЦК РКП(б) принял решение о новом сокращении вооруженных сил к 1 февраля 1923 года до 600 тысяч человек, но на практике их удалось уменьшить до 562 тысяч человек. При этом численность личного состава флота, частей ВЧК, особого назначения и конвойной стражи, других специальных войск была не только сокращена, но и увеличена, на сухопутные войска приходилось не более 300 тысяч человек. Это было явно недостаточно для решения оборонных задач на огромной территории Советского Союза.

Столь быстрое и решительное сокращение численности Красной армии диктовалось условиями высшей политики, но не могло устраивать военачальников, которые стремительно теряли войска, подчиненных, власть. В процессе сокращения были уволены многие командиры, лично знакомые военачальников, оставленных в строю. А так как увольнение проходило без должного материального обеспечения, вскоре обнаружились тысячи недовольных и обиженных бывших красных командиров, которые не могли найти себе достойного места в мирной жизни. «За что кровь проливали!» — звучало повсюду.

М. В. Фрунзе несколько раз обращался с просьбами в Москву оставить в кадрах того или другого товарища. Как правило, ему шли навстречу. Но удовлетворить все ходатайства было невозможно.

В конце марта — начале апреля 1922 года М. В. Фрунзе участвовал в работе XI съезда партии. На этом съезде с большой речью выступил Л. Д. Троцкий. Выступление Троцкого было встречено неоднозначно: многие ему аплодировали, некоторые, преимущественно военные, откровенно возмущались…

После выступления Лев Давидович собрал совещание военных делегатов съезда. На этом совещании он пытался не столько разъяснить, сколько закрепить свои позиции. Говоря о перепек- тивах мировой революции, о развитии революционной ситуации в глобальном масштабе, он убеждал, что Россия стала лишь первым успешным шагом неизбежного процесса крушения мирового капитала, в который в ближайшее время вольются многие другие страны. Усилия Советской страны следовало обращать не на собственное укрепление, а на развитие мирового революционного процесса.

Перейдя к конкретным вопросам, Лев Давидович заявил, что военный опыт Гражданской войны в учет брать не следует, поскольку из-за специфики этой войны он ничего не стоит. Большинство вопросов вооруженной борьбы решалось не вооруженным, а политическим путем, и о каком-либо военном искусстве в этих условиях говорить не приходится.

Безусловно, такие заявления не могли понравиться тому, кто считал себя полководцем, внесшим большой вклад в победу Красной армии над врагом. Последовали ответные выступления. Одним из первых слово взял М. В. Фрунзе. Он был в корне не согласен с Л. Д. Троцким, прежде всего, по вопросам революционного военного искусства и вклада Красной армии в решение задач вооруженной борьбы на фронтах Гражданской войны. Во время своей речи Михаил Васильевич, наблюдая за залом, видел положительную реакцию большинства красных командиров.

Затем он начал говорить о международной угрозе советскому строю и необходимости защиты государства, наличии мощной Красной армии. В его речах часто звучала фраза «военная доктрина», как принятое в армии данного государства учение, устанавливающее характер строительства вооруженных сил страны и «их вождение на основе господствующих в государстве взглядов на характер перед ним военных задач». Данная формулировка многими до конца не была понята, но ее поддержали. В числе сторонников М. В. Фрунзе выступили М. Н. Тухачевский, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный и многие другие.

Л. Д. Троцкий был очень недоволен разногласиями, возникшими в его ведомстве. Чувствовалось наличие сильной военной оппозиции. Удивляло то, что наряду с простыми «вояками», к числу которых Лев Давидович относил и Фрунзе, оппозиционные выступления прозвучали также из уст и некоторых явных его сторонников, в том числе и Тухачевского.

В целом Л. Д. Троцкий не был сторонником упразднения Наркомата по военным и морским делам и полного разгона воинских формирований. Он понимал, что выросшая в огне Гражданской войны новая советская военная элита будет яростно доказывать свою значимость и цепляться за свои кресла. Но революция, в его представлении, не могла замыкаться на каких-либо местнических целях. С великодушным презрением он оставлял «воякам» их завоевания, готовя себя к битвам всемирного масштаба. М. В. Фрунзе и его товарищи стремились решить более приземленные задачи, и на этой основе назревал конфликт.

Тогда Михаил Васильевич решил пойти на компромисс. В декабре 1922 года на совещании военных делегатов X Всероссийского съезда Советов остро был поднят вопрос о создании, наряду с регулярной Красной армией, территориально-милиционных формирований.

Михаил Васильевич был одним из приверженцев этой системы. Еще в апреле 1918 года, в статье «Не стыдно ли нам», опубликованной в газете «Рабочий край», он ратовал за создание регулярной «кадровой социалистической армии, хотя и небольшого состава, но сильной духом и дисциплиной», а также «всенародного вооруженного ополчения».

Он говорил: «.. мы не можем строить нашу оборону только на так называемых кадровых частях. Если мы желаем выставить в поле такое количество дивизий, которое потребует, вероятно, будущая военная обстановка, то нам нужно делать ставку не только на дивизии кадровые, но и на дивизии иного порядка».

На первый взгляд, создание территориально-милиционных формирований решало столь важные в то время для страны экономические задачи — государство освобождало себя от больших расходов на содержание этих формирований. С другой стороны, для руководства территориально-милиционными войсками требовались кадровые командиры, а для их формирования — запасы материальных средств. Именно эта сторона проблемы позволяла частично решать кадровый вопрос и значительно повысить статус военных в жизни страны мирного времени. Уже XII съезд партии обязал партийные организации районов, где формировались территориальные дивизии, всемерно способствовать успешному решению этого вопроса.

Подготовка к организации территориальных формирований началась в конце 1922 года. Занималась этим вопросом специальная комиссия, возглавлять которую было поручено Михаилу Васильевичу. Выполнение этой задачи заслушивалось на XII съезде партии в апреле 1923 года. А 8 августа 1923 года Совет народных комиссаров издал декрет о новых формах военного строительства.

После смерти В. И. Ленина, в условиях борьбы за власть с Л. Д. Троцким, И. В. Сталин всячески стремился доказать ошибки последнего в порученном ему деле. Удар следовало нанести, прежде всего, по Красной армии.

В январе 1924 года для проверки состояния Красной армии была создана специальная комиссия под председательством С. И. Гусева. В ее состав вошли А. А. Андреев, А. С. Бубнов, К. Е. Ворошилов, Г. К. Орджоникидзе, И. С. Уншлихт, Н. М. Шверник, а также М. В. Фрунзе. Комиссия отметила неудовлетворительное руководство вооруженными силами со стороны Реввоенсовета и Наркомата по военным и морским делам, возглавляемого Л. Д. Троцким.

Февральский 1924 года Пленум ЦК партии обсудил выводы военной комиссии о результатах обследования и отметил «наличие в армии серьезных недочетов». Л. Д. Троцкий постепенно отходил на второй план, на смену ему готовили М. В. Фрунзе. Окончательно эта смена была произведена в январе 1925 года, когда М. В. Фрунзе назначается председателем Реввоенсовета СССР и народным комиссаром по военным и морским делам.