Эллинистический мир

эллинистический царь, он проводил семейную политику,

поручив своему брату Луцию ведение войны в Сирии, чтобы тот

обучился военному искусству. Этот «сверхчеловек» не

довольствовался почестями, воздававшимися ему людьми, и

Энний обещал ему счастливую вечность 71. Обвиненный в

коррупции, Сципион с пренебрежением отказался оправдать

себя и гордо удалился в изгнание.

Сулла пошел дальше: он попытался основать в Риме

монархию. Однако, неспособный твердо взять власть в свои

руки, он предпочел удалиться в Кампанию, нежели

довольствоваться ограниченной властью, (согласно гипотезе Ж.

Каркопино). Цезарь мечтал о диадеме басилевса, а Антоний,

покоренный Востоком и восточной женщиной,– о создании

теократического царства.

Следуя греческому примеру, расширяются торговые связи. С

326 г. до н. э. Рим начал чеканить в Кампании свои первые

серебряные монеты – «римско-кампанские дидрахмы».

Довольно быстро он приобщился к денежной экономике. С 289

г. до и. э. Рим поменял греческий эталон на систему,

основанную на римском фунте, а с 269 г. перенес мастерские в

город. В 179 г. в Остии был построен большой порт

эллинистического типа. Отныне крупных торговцев и банкиров

Италии от своих восточных конкурентов отличала лишь еще

большая алчность.

Самые заметные изменения произошли в жилище и в

повседневной жизни. Традиционный дом с атриумом

дополнился расположенным сзади перистилем. Полы покрылись

мозаикой, а стены – живописью, прекрасные образцы которых

донесли до нас Помпеи и Геркуланум. Старую деревянную

мебель заменили столы из мрамора и кровати из бронзы. Богачи

почувствовали вкус к пышной одежде и пиршествам, на которых

одни изысканные блюда сменялись другими. Рим становился все

краше благодаря не только новым зданиям, но и ввозу

награбленных шедевров со всего Востока.

Все это очень пагубно влияло на умонастроения римлян.

Старое патриархальное общество рушилось. Власть отцов

семейств оспаривалась. Женитьба на деньгах и разводы <187>

192

становились все более частыми. Лихорадочная погоня за

удовольствиями пришла на смену суровому быту прошлого.

Кружок Сципионов

Эллинизм стал похож па «ящик Пандоры». Новая

утонченность появилась в некоторых аристократических

кружках «поколения 160-х годов» (П. Гримал), в частности в

кружке Сципионов. Уже Сципион Африканский Старший,

скомпрометировавший себя тем, что каждый день брился и

прогуливался в греческом костюме, был другом Энния. Сципион

Эмилиан, у которого были греческие учителя и который обладал

библиотекой царя Персея, привезенной Эмилием Павлом,

окружил себя близкими друзьями-учеными, греками (Полибий,

Лелий, прозванный Мудрым, Теренций, Панэтий Родосский...).

Некоторые из них оказали на него сильное влияние, например

Панэтий, предложивший рациональную и вместе с тем

человечную дисциплину среднего стоицизма, и Полибий,

который, как писал П. Педеш, несколько обуздал его

воображение и чувственность и принудил, не без ущерба для

блестящей личности, ставить метод и размышление над

горячностью и страстью.

Кружок бурлил смелой мыслью. Осуждали народное

правительство как худшее из возможных и оправдывали приход

к власти просвещенных аристократов. Религиозный скептицизм

развивался потому, что религия служила великолепным

инструментом в руках ловких политиков. Стоицизм обладал

большой притягательной силой. Действительно, члены кружка

Сципионов презирали вульгарные, портившие нравы

проявления эллинизма. Цензорство Эмилиана напоминало

цензорство Катона. Сципион заявил народу, что «хочет быть ему

полезен, как полезен строгий ошейник собаке», и выразил свое

крайнее недовольство во время посещения школы танцев.

Члены кружка проповедовали и практиковали простоту и

чистоту жизни. В честь похорон Сципиона Квинт Элий Туберон

дал столь умеренный обед, что в народе начались пересуды.

Короче говоря, наиболее осмотрительные аристократы с

удовольствием приобщались к очищенным формам эллинизма и

пренебрегали грубыми его проявлениями. <188>

193

Пробуждение литературы и искусства

Художественная литература, находившаяся до этого в

зачаточном состоянии, по-настоящему рождалась во второй

половине III в. до н. э. Сначала появились театр и эпическая

поэзия. Трагедия и комедия заменили примитивные

драматические формы, местные или перешедшие от этрусков

или осков, и заимствовали греческие сюжеты. Особенно явно

это проявилось в «комедии греческих нравов» – паллиате (от

слова «паллиум» – греческий плащ). Эпическая поэзия

вдохновлялась грандиозной борьбой Рима против Карфагена, но

художественные приемы, которые в ней использовались, были

греческими. Старый латинский сатурнийский стих быстро

уступил место греческим размерам, столь разнообразным и

выразительным. Одновременно развивалась и история, но

первые анналисты Квинт Фабий Пиктор и Люций Цинций

Алимент писали только по-гречески.

В создании искусства и литературы значительную роль

играли эллинизированные районы Италии, особенно Южной.

Наиболее выдающиеся представители культуры испытали на

себе сильное греческое влияние: Ливии Андроник,

тарентийский раб, отпущенный впоследствии на свободу,

перевел «Одиссею» Гомера и создал трагедии на сюжеты из

троянского цикла (он особенно дорог Риму, так как здесь

издавна был распространен миф о приезде Энея в Лаций) и

комедии; Андроник основал школу поэтов по образцу

«ассоциаций» в Греции; Гней Невий, римский гражданин

кампанского происхождения, в «Пунинской войне» воспел

борьбу Рима с Карфагеном и сочинил еще ряд пьес; Тит Макк

Плавт из Умбрии первый из римских писателей сосредоточился

на одном жанре – на комедии; мессанец Квинт Энний,

получивший право гражданства, нарисовал в «Анналах»

широкую картину возвышения Рима от Энея до Второй

Пунической войны и в своих психологических трагедиях

переложил Еврипида.

Следующее поколение испытало не меньшее влияние

Греции. Самый известный трагик Луций Акций также подражал

Еврипиду, а комедиографы контаминировали интриги

различных греческих комедий. Лучший из них, Теренций,

глубоко воспринявший все наиболее человечное, что несла

греческая культура, прежде был африканским рабом. Можно ли

194

привести более яркий пример единства средиземноморского

мира, чем образ этого бербера, <189> переводившего на

латинский греческие пьесы? В это же время Катон Старший в

«Началах», стараясь избегать подражания первым анналистам,

по-латыни повествует о римских завоеваниях.

Тит Лукреций в I в. до н. э. прекрасно выразил в стихах

философию Эпикура. Цицерон с несравненной легкостью

манипулировал исократовским стилем изложения; не меньше

зависели от греческого красноречия и его соперники, как,

например, Гортензий, стремившийся расцветить свою речь в

азианическом стиле, пли горячий сторонник аттицизма Брут,

который составил свод древних правил риторики. Саллюстий

использовал Фукидида как пример для подражания; Катулл

подражал александрийцам и в своей интимной лирике, и в

мифологической галантной «Свадьбе Пелея и Фетиды».

Поэты августовской эпохи с радостью поддаются греческому

влиянию. Гораций заимствует метрику Алкея и Сапфо и

восклицает: «Грекам Муза дала гений и складные речи, грекам,

жадным только до славы» («Наука поэзии», стк. 324); Вергилий,

подобно александрийским поэтам, последовательно создает

буколики, дидактическую поэму и эпопею. Эллинистическое