Украина и остальная Россия

Для победы этого явно не хватило. Каждый голос, поданный за меня, перекрыли два голоса против. Этого я ждал. Сопоставил программы всех кандидатов с числом голосов, поданных за каждого из них в первом туре. И видел, что моему сопернику прибавится куда больше, чем мне. Впрочем, по такому счёту я даже выиграл — перетянул многих, кто в первом туре явно мне не симпатизировал.

И всё же эти промежуточные успехи не перекрывают главного. Второй тур я проиграл. Проиграл безнадёжно. С таким отрывом, который закулисными махинациями и подтасовками не объяснишь. Налаженная машина, сочетающая усилия сотрудников моего противника, официальных структур и нацистов, раздавила меня.

Подобный результат я предвидел ещё до начала избирательной кампании. «Порядок бьёт класс» — в политике даже чаще, чем в футболе. Выходя в одиночку против команды (а хотя бы один из кандидатов в каждом округе обязательно располагал командой), я был обречён.

Настоящий игрок не полезет туда, где шансов на выигрыш нет. Но политика — не игра. Поэтому я и вступил в борьбу.

Если бы я хотел победы любой ценой — вёл бы себя совсем иначе. Тратил бы деньги без оглядки на ограничения (кстати, откровенно нелепые) закона о выборах: победа всё спишет! Набил бы программу обещаниями столь же невыполнимыми, как у всех моих соперников: с депутата за кандидатские обещания не спросят! Нанял бы отряды обдирателей чужих плакатов и разослал агитаторов по всем квартирам: реклама — двигатель торговли!

Я ставил себе совсем другую цель. Высказать правду. Всю и сразу. Поэтому и деньги (и свои, и остаток казённых) расходовал только на листовки. И не пытался ругать конкурентов — хотя имел что сказать о каждом. И агитаторов не нанимал — всего, что мне нужно, они бы не сказали.

И своей цели я добился. Мои взгляды известны ныне по меньшей мере всему избирательному округу. А стараниями нацистов, старательно воспроизведших мои листовки в своих статьях, взляды эти известны большему числу моих противников, чем им самим хотелось бы.

Так что изрядной части города ведомы ныне следующие мои тезисы.

1. Союз раскололи в первую очередь коммунисты, стремящиеся любой ценой остановить и отменить демократические и рыночные реформы. Пока мы не вернёмся в Союз и не пересоздадим его заново на принципиально новой основе, реформы у нас невозможны.

2. Никогда в истории народ Украины и государство Украина совместно выжить не могли. Любая попытка создать государство рушилась под напором народа, стремящегося к единству с остальной Россией.

3. Каждое доказательство отличия украинцев от русских доказывает и отличие галичан от украинцев. Всякий аргумент, оправдывающий нынешний распад Союза, оправдывает и возможный распад Украины.

4. Экономическая независимость ныне недостижима ни для одной страны. Любая попытка её достичь гарантирует скорое разорение.

Опровергнуть эти тезисы всерьёз так никому и не удалось. И пытаться не стоило. С наукой всерьёз не спорят. А я с историческими и политическими науками знакомился не ради перечисления звучных названий.

Поэтому тезисы моих противников лежат в другой плоскости.

1. Вассерман — платный вражеский агент.

Если бы это было хоть немного похоже на правду, я бы уже давно сидел на урановом руднике в Жёлтых Водах — за неимением в независимой державе Сибири. Если бы хоть тысячная доля денег, помянутых анонимными обвинителями, дошла до меня, я бы по крайней мере жил удобнее и одевался лучше. Если бы нестабильность на Украине вызывали действия вражьих держав, а не собственных властей — как легко нам было бы достичь могущества и процветания!

2. Вассерман — не политик.

Смотря что считать политикой. Обычно имеют в виду умение предвидеть влияние чужих и своих действий на всё общество, способность планировать действия, необходимые для достижения желаемых целей, и оперативно корректировать планы с учётом непредвиденных последствий и чужого противодействия, готовность взять на себя ответственность за результаты своей деятельности. Но если это так, то не политик — Кравчук: любые события в обществе он объявляет неожиданными для себя. Не политик — Кучма: он на посту премьера отказывался брать ответственность на себя и требовал от парламента указаний, какое общество строить. Не политик — Чорновил: он явно не представляет, как можно добиться столь желанного ему спокойствия и единства в украинском обществе. И если всем этим деятелям не отказано в принадлежности к клану политиков, то чем я хуже?

Но есть и другая трактовка понятия «политика». В наших традициях это — умение не только отрекаться от вчерашних взглядов, но и клясться, что всегда верил в то же, во что и сегодня; способность прикрывать достижение личных целей клятвами на верность общественным интересам; готовность объединиться со злейшим врагом, чтобы избавиться от неудобного друга… В этом смысле я действительно не политик — и, вероятно, политиком уже не стану. Но много ли таких политиков вам, мои избиратели, нужно?

3. Вассерман призывает к гражданской войне.

Когда метеоролог прогнозирует дождь — стоит ли считать, что он собственноручно притянул тучу и выжимает её над городом? Когда врач видит первые признаки смертельной болезни — отравитель ли он?

Первый тур выборов Верховного совета Украины состоялся 1994.03.27. Я баллотировался по Приморскому № 299 избирательному округу. В округе было 24 кандидата. Официальные результаты тура сведены в таблицу: