Стальной кит - повелитель мира

- Трудно это сделать. Теперь они за нами секу устроят, следить будут. Как от них отмажешься?

Вдруг на плечи Володи и Леньки легли чьи-то руки. Мальчики обернулись и увидели Флажолета, который тихо подошел к ним со спины и даже наклонил к их головам свою голову.

- О чем это наши чилдрены шепчутся, а? Не иначе как план какой-то разрабатывают. Уж не думаете ли вы, что от нас так легко отделаться можно? Нет, ребятки, нам с вами ещё подружить придется. А чего? Поживем вместе подружимся, френдами будем, баксы будем делать или, как хотите, в одну копилку складывать будем. Дело наше только начинается! Ты, Вол, сегодня ночью показал себя молотком, молодцом то есть. И субмарина твоя ништяковая. Надо же, границу безо всякого таможенного досмотра прошли. Да вашей подводной лодке цены нет! Мы скоро её позолотим, потому что клевые дела на ней делать будем!

Но Володя решительным тоном прервал восторженные словоизлияния Флажолета:

- Ты ошибаешься, Флэг! Наркотики на "Стальном ките" мы возить не будем! Да и вряд ли мы с вами подружимся - нам ваши рожи наркоманские не нравятся!

Тут к ребятам подлетел Смычок, монгольские глаза которого от раздражения превратились в узенькие щелочки. Заорал:

- Флэг, замочи их, чилдренов этих! Чего они над нами стебаются?! Фэйсы им, видишь ли, наши не нравятся!

Но Флажолет, который был поумней своего напарника, только улыбался:

- Нет, Смык, никого мы мочить не будем, потому что нам с этими малышами ещё долго дружить придется. А как же? Разве нам не нужна команда? Им, конечно, может не нравиться наше присутствие на их субмарине, но нам на это в высшей степени наплевать. Теперь "Стальной кит", как они называют свою субмарину, стал нашим домом, и никуда мы отсюда не свалим. Важно только договориться: или Вол учит нас с тобой судовождению над водой и под водой и после этого все могут быть свободны, могут отправляться на берег к мамам, или Вол остается с нами за механика и штурмана, а другие могут быть свободны.

Володя, услышав о таком предложении, в глубине души страшно вознегодовал, но сдержал свою ярость, сумев сказать довольно спокойно:

- Во-первых, научить вас пользоваться субмариной очень сложно...

- Мы что же, такие придурки, по-твоему? - перебил Володю Смычок, который, как видно, с детства испытывал чувство ущербности.

- Нет, нет, - поспешил Володя заверить Смычка. - Просто это очень сложное дело, ему нужно учиться, долго учиться. Вот, к примеру, гирокомпас - очень хитрая вещь. Вот навигационные карты, инструменты. Вот гидроакустические приборы. Я два года под руководством своего отца учился плавать на "Стальном ките"; когда лодка ещё была не построена - по руководствам учился, а вы хотите освоить судовождение подводного корабля за короткий срок - не получится. И в одиночку я тоже не могу субмарину водить, потому что Кошмарик, друг мой, мне помогает, когда нужно ночью плыть. Разве можно его прогонять?

Уверенный тон Володи, казалось, убедил френдов, которые, быстро и тихо переговорив друг с другом, дали ответ.

- Ладно, пусть будет по-вашему, - сказал Флажолет, - чтобы какого-нибудь стремака не получилось. Поплаваем покуда вместе, а потом видно будет.

А Володя, увидев, что его послушались, добавил:

- Только приема наркотиков на моем судне не будет! Я не хочу пойти на дно!

- Не на твоем судне, а на нашем, - с фальшивой мягкостью поправил Флажолет. - Ты, Вол, у нас на службе, а судовладельцами мы со Смычком являемся.

Нет, Володя не стал спорить. Он проглотил обиду, но твердо решил про себя, что при первой счастливой возможности он отделается от новых "хозяев" подлодки.

А луна с серого неба, ставшего розоватым, пропала, вода залива тоже порозовела, будто на её поверхность выплеснули малинового соку. Утро, уже российское утро, застало "Стального кита" километрах в пятнадцати от берега, как думал Володя, не знавший твердо, где находится подлодка. Впрочем, ему сейчас было все равно: попав в руки торговцев наркотиками, он не был свободен в выборе плана действий, а ведь нужно было хотя бы дать знать родителям о том, что они живы и здоровы.

- Ну что, чилдрены, - радостно гомонил Флажолет, довольный тем, что попал в Россию. - За переезд вам спасибо, как и обещал, расплачусь с вами твердой валютой, а пока давайте кофейку подринкаем. Я уж нащупал в вашей сумочке кофе!

Кошмарик молча пошел готовить кофе, но его остановила Иринка, сказавшая:

- Я приготовлю завтрак, не беспокойся. Должна же я хоть что-нибудь делать на подводной лодке.

- Да, герлушка, приготовь, - потирал руки Смычок, - а то после тащилова хавать хочется.

Иринка вспылила:

- Во-первых, не смейте меня называть герлушкой! Я вам никакая не герлушка! Во-вторых, я совершенно не понимаю вашего языка! Вы не как человек разговариваете, а как... как ненормальный! Вам не стыдно так говорить?!

Смычок, грубый, недалекий человек, однако, смутился. Он всю свою жизнь прожил с тайным подозрением, что является неудачником, что природа его обделила, а поэтому нужно во что бы то ни стало на каждом шагу доказывать людям полное пренебрежение к ним. И жаргон, которым он пользовался на каждом шагу, позволял Смычку быть мудренее, непонятнее, а потому выше других людей.

- Ничего мне не стыдно! - отрезал Смычок, но сильно покраснел. Впервые за последнее время ему отчего-то стало неловко. Флажолет, слышавший возмущенные слова Иринки, тоже подумал, что надо бы поменьше спикать на сленге. Ирина, неожиданно для этих испорченных людей, вдруг стала вроде зеркала, в котором Флажолет и Смычок увидели свои некрасивые физиономии.

Завтракали сидя на койках. Вкусная пища, купленная Володей и Кошмариком в хельсинском "центруме", оживила "френдов", и они, не стесняясь ребят, живо обсуждали свои планы: говорили о том, что за пару дней скинут товар и снова пойдут в Хельсинки, но потом Финляндия показалась им неподходящим местом для приобретения новой партии товара. Стали думать о подводном путешествии в Швецию, и Флажолет спросил у Володи:

- До Стокгольма твоя галоша дотянет?

Володя обиделся за галошу, хотел было сказать, что если запастись большим количеством топлива, то с учетом работы двигателя на аккумуляторах и на педальном ходу "Стальной кит" вполне может осилить расстояние от Питера до Стокгольма. Но Володя подумал, что нужно возразить.

- Нет, ты что, Флэг! - насмешливо произнес он, разжевывая твердую, как подошва, колбасу. - Во-первых, горючего пришлось бы взять столько, что лодка с места бы не сдвинулась. Во-вторых, запас кислорода ограничен - мы не более часа под водой сидеть можем...

- Но мы ведь дольше сидели, когда из Хельсинки плыли! - свирепо взглянул на Володю Смычок. - Продинамить нас хочешь?

Да, Володя понял, что дал маху, поэтому пришлось исправить неловкость:

- Ну, я имел в виду то, что мы большую часть запаса использовали, на длительное путешествие не хватит.

- Ничего, - серьезно сказал Флажолет, - в Питере, когда скинем товар, я тебе сколько угодно и кислорода, и водорода, и всяких других нужных нам вещей куплю. И топлива много тоже брать с собой не нужно, потому что можно и в пути заправиться - у чуваков каких-нибудь на корабле купить. Так что готовься к большому плаванью, Вол. - А потом обернулся к Кошмарику и Иринке: - А вы хотите в Стокгольм?

- Чего мне там делать, в вашем Стокгольме! - как можно более равнодушно постарался ответить Кошмарик, хотя ему страшно хотелось побывать в Швеции. - Хватит с меня и Хельсинки с их наркотой.

- Мне тоже не хочется туда плыть, - сказала Иринка. - С такими субъектами, как вы!

- Компания ей наша, видишь ли, не подходит! - проворчал Смычок, а Флажолет отнесся к словам Иринки с улыбкой, сказав:

- А напрасно, напрасно, Ирочка. Мы бы могли устроить тебя в Стокгольме в одном прекрасном месте, где ты никогда бы не нуждалась в деньгах. Там есть шикарные места...

Володя сразу догадался, о чем говорил Флэг. Руки мальчика затряслись так сильно, что пришлось покрепче сцепить пальцы, чтобы остановить дрожь.