Zealot. Иисус: биография фанатика

Не должно быть особых сомнений в том, к кому обращается Иаков в этих строках. По-видимому, его послание было задумано как поправка к проповеди Павла и поэтому адресовано «двенадцати коленам, находящимся в рассеянии». В нем безошибочно распознается враждебное отношение к идеологии Павла. Если Павел называет Закон Моисея «смертоносными буквами, начертанными на камнях» (2 Кор. 3. 7), то Иаков прославляет его как «закон свободы». Павел утверждает, что «человек оправдывается не делами Закона, а только верою в Иисуса Христа» (Гал. 2. 16). Иаков подчеркнуто отрицает учение Павла о том, что для спасения достаточно одной только веры. «Может ли эта вера спасти? — возражает он. — И бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2. 14, 19). В «Послании к Римлянам» Павел пишет: «Мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел Закона» (Рим. 3. 28). Иаков называет это мнением «глупого человека» и утверждает, что «как тело без духа мертво, так и вера без дел [Закона] мертва» (Иак. 2. 26).

То, что и Иаков, и Павел называют «делами Закона», является приложением иудейского Закона к повседневной жизни человека. Попросту говоря, Павел считает такие «дела» не имеющими отношения к спасению, в то время как Иаков смотрит на них как на необходимое условие веры в Иисуса Христа. Чтобы доказать свою точку зрения, Иаков приводит пример, который красноречиво свидетельствует о том, что послание было направлено в первую очередь против учения Павла. «Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего?» — пишет Иаков, ссылаясь на сюжет с жертвоприношением Авраама (Быт. 22. 9–14). «Видишь ли, что вера содействовала делам его [Авраама], и делами вера достигла совершенства? И исполнилось слово Писания: „Веровал Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность, и он наречен другом Божиим“» (Иак. 2. 23).

Красноречивым этот пример является потому, что тот же самый сюжет упоминает в своих посланиях Павел, доказывая при этом совершенно противоположное. «Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти? — пишет Павел. — Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом. Ибо что говорит Писание? Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность» (Рим. 4. 1–3; см. также Гал. 3. 6–9).

Возможно, Иаков и не мог прочитать послания Павла, но он явно был знаком с содержанием его учения об Иисусе. Последние годы жизни он занимался отправкой собственных миссионеров в те общины, где проповедовал Павел, чтобы они исправили то, что Иаков считал ошибками последнего. Проповедь, ставшая «Посланием Иакова», была еще одной попыткой сдержать влияние Павла. Судя по собственным посланиям Павла, эти попытки были успешными, поскольку многие из его бывших последователей отвернулись от него и обратили свой взгляд в сторону иерусалимских учителей.

Гнев и горечь, которые чувствовал Павел в отношении этих «лжеапостолов [и] лукавых делателей», этих «служителей Сатаны», посланных с целью тайно проникнуть в его, Павла, общины тем человеком, которого он сам считает всего лишь одним из «якобы знаменитых» людей — тем человеком, в котором для Павла «нет ничего особенного», — сочатся, как яд, со страниц его более поздних посланий (2 Кор. 11. 13; Гал. 2. 6). Но попытки Павла убедить своих слушателей не отрекаться от его учения оказались, в итоге, тщетными. Ни у кого никогда не было и доли сомнения в том, на чьей стороне должна быть церковь в споре между бывшим фарисеем и родственником Христа по плоти и крови. Вне зависимости от того, насколько эллинизированными были иудеи диаспоры, их преданность предводителями «Матери церквей» была незыблемой. Иаков, Петр, Иоанн — это были столпы церкви. Они были главными персонажами тех историй, которые рассказывались об Иисусе. Это были люди, которые ходили вместе с Иисусом и разговаривали с ним. Они были в числе первых, кто увидел воскресшего Иисуса; они были первыми, кто засвидетельствовал его возвращение в окружении облаков с небес. Авторитет внутри общины, которым обладали при жизни Иаков и апостолы, был несокрушим. Даже Павел не мог не подчиниться ему, как выяснилось в 57 г. н. э., когда ему пришлось публично раскаяться в своих убеждениях и пройти очищение в иерусалимском Храме.

Как и в случае с описанием Апостольского собора, состоявшегося несколькими годами ранее, Лука, рассказывая об этой последней встрече Павла и Иакова в «Деяниях апостолов», старается тщательно устранить любой намек на конфликт или враждебность между ними. Павел в его рассказе молча соглашается исполнить требуемый обряд. Но даже Луке не удается полностью скрыть то напряжение, которое очевидно присутствует в этой сцене. Согласно рассказу Луки, прежде чем отправить Павла в Храм, чтобы участием в обряде он доказал, что «продолжает соблюдать Закон», Иаков проводит четкое различение между тем, «что сотворил Бог у язычников служением его [т. е. Павла]», и тысячами уверовавших иудеев, которые все являются «ревнителями Закона» (Деян. 21. 24).

То, о чем пишет Лука в этом отрывке, называлось «обетом назорейства» (Чис. 6. 2). Назореи строго следовали закону Моисея, они давали обет воздерживаться от вина, не брить волосы и не подходить к мертвому телу до истечения определенного промежутка времени. С их стороны это могло быть актом благочестия или благодарностью за исполнение какого-либо желания, например за рождение здорового ребенка или за благополучное путешествие (возможно, Иаков сам был назореем, поскольку описание тех, кто давал такой обет, полностью соответствует портретам Иакова в древних текстах). Что касается взглядов Павла на Закон Моисея и иерусалимский Храм, то его вынужденное участие в подобном ритуале, должно быть, ставило его в очень неловкое положение. Цель всего обряда заключалась в том, чтобы продемонстрировать Иерусалиму, что он больше не верит в то, о чем проповедовал на протяжении почти десяти лет. Невозможно истолковать участие Павла в назорейском обряде как-то иначе, нежели как торжественное отречение от своего учения и публичное заявление о признании власти Иакова над ним. Все это заставляет нас еще больше усомниться в правдивости слов Луки о том, что Павел отправился в Храм без каких-либо возражений и комментариев.

Возможно, текст Луки — не единственный источник, рассказывающий об этом важном моменте в жизни Павла. Очень похожая история рассказана в подборке текстов, известных под общим названием Псевдо-Климентины. Хотя этот сборник был составлен около 300 г. н. э. (почти через столетие после официальной канонизации Нового Завета), он отражает две разных традиции, которые могут быть датированы гораздо более ранним временем. Первая часть известна под названием Гомилии (Беседы), она включает в себя два послания: одно приписывается апостолу Петру, другое — его преемнику в Риме, Клименту. Тексты второй традиции называются Узнавания, и они, в свою очередь, базируются на более древнем источнике — Восхождении Иакова, который большинство исследователей датируют серединой II века н. э. (примерно через два-три десятилетия после написания Евангелия от Иоанна).

Узнавания содержат невероятный сюжет о ссоре Иакова, брата Господня, с неким «врагом». В тексте Иаков и его «враг» сначала вступают в перебранку в Храме, а затем, внезапно, «враг» в гневе наносит Иакову удар и сбрасывает его с лестницы. Во время падения Иаков получил сильные повреждения, но его сторонники быстро пришли на помощь и отнесли его в безопасное место. Примечательно, что далее в тексте «врагом» оказывается не кто иной, как Савл из Тарса (Ps.-Clem. Recogn. 1. 70–71).

Как и версия Луки, сюжет о ссоре между Иаковом и Павлом в Узнаваниях тоже имеет ряд изъянов. Тот факт, что он назван Савлом, свидетельствует о том, что автор текста считал, будто описываемое событие произошло до обращения Павла (хотя в Узнаваниях нет никаких упоминаний о самом обращении). Но вне зависимости от степени историчности данного рассказа, само восприятие Павла как «врага» церкви неоднократно отразилось не только в Узнаваниях, но и в остальных текстах Псевдо-Климентин. В Послании Петра, например, главный апостол жалуется, что «некоторые из язычников отвергли его законную проповедь, поверив беззаконным и легкомысленным проповедям человека», бывшего его «врагом» (Послание Петра. 2. 3.). В другом месте Петр открыто называет этого «лжепророка», проповедующего «смерть закона», Павлом, предостерегая своих последователей, чтобы они «не верили никакому учителю, кроме как тому, который принесет из Иерусалима свидетельство Иакова, брата Господня» (Ps.-Clem. Recogn. 4. 34–35).