Русская Атлантида<br />Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское в истории и русской государ

В современную эпоху (до Второй мировой войны) понятие vorwerk применялось в Восточной Германии по отношению к второстепенному хозяйству (хутору) на определенной части земельного владения. В период позднего Средневековья он обозначал основное поместье. Размеры подобных хозяйств варьировались от двухсот до тысячи акров пахотной земли и более. Фольварочная система стала основой аграрной реформы, введенной Сигизмундом Августом 1 апреля 1557 года. Новое земельное установление называлось «Устава на волоки». Размер волоки — земельной меры — был стандартизирован и равнялся 33 моргам, или примерно 21 га. В тех частях государственных владений, где была введена реформа, на всех пахотных землях были проведены землемерные работы, и эти земли были разбиты на квадратные участки, каждый из которых был равен одной волоке. В каждой группе участков лучшие из них оставались для фольварка (т. е. барской запашки). Некоторые участки были дарованы несущим воинскую службу шляхтичам (каждый получил по две волоки), а большинство — крестьянам. Предполагалось, что большая крестьянская семья имеет право на одну волоку. Если исходить из трехпольной системы сбора урожая, то земля в каждой волоке или в каждой половине волоки в том случае, когда на одной волоке было две семьи, делилась на три части. Крестьянский дом и гумна должны были строиться на центральном поле. Небольшие семьи наделялись половиной волоки. Одной из целей реформы было упразднить путаницу в крестьянской чересполосице, так чтобы каждая семья пользовалась единым земельным наделом. Реформа, начатая на великокняжеских землях, позднее была продолжена многими дворянами в своих владениях. С географической точки зрения новая земельная реформа распространялась на собственно Литву и Чёрную Русь, Жемайтию, Подляшье, Полесье и Волынь. В меньшей степени реформа коснулась регионов Днепра. Крестьяне, расселенные на волоках, должны были платить налог, называвшийся «чинш». Сумма чинша и сопутствующих платежей варьировалась, в зависимости от качества почвы, от 66 до 106 грошей с одной волоки. Тяглые крестьяне — те, что обязаны были отрабатывать барщину на фольварке, — платили меньшие налоги, но должны были работать два дня в неделю, а вдобавок еще помогать косить луга и заготавливать сено в сезон сенокоса.

Волочная помера имела далеко идущие последствия, и ее воистину можно приравнять к экономической революции (по большому счету она даже легла в основу земельной реформы П.А. Столыпина в начале XX века). Благодаря новой сельскохозяйственной политике великий князь и дворяне существенно увеличили доходы с крестьянских хозяйств. Что же касается крестьян, то для них реформа означала разрушение традиционных форм ведения хозяйства и основных представлений о правах на землю. Она в корне изменила их образ жизни. Создание нового типа поселений имело целью ликвидацию всех прежних форм совладельческих крестьянских объединений. В большинстве случаев крестьяне должны были переезжать из своих деревень на новые участки — волоки, полностью порвав со старыми обычаями и привычным соседским окружением. Теперь каждый крестьянин был непосредственно подчинен должностному лицу великого князя или вельможи (войту), управляющему фольварком, который, чтобы выжать больше дохода с крестьянских хозяйств, мог налагать на них больше обязательств. С конца XV, а в особенности с начала XVII века стало нормой требовать с малой крестьянской семьи, поселенной на половине волоки, три дня барщины в неделю. Семьи, владеющие полной волокой, должны были отработать четыре (если имели собственных лошадей) или пять (если лошадей не было) дней в неделю. Крестьянские повинности на землях, не затронутых реформой, особенно в приграничных районах вдоль Днепра, к югу от Киева и к востоку от Днепра, до Дикого поля, были полегче.

Волочную земельную реформу (волочную померу) планировалось проводить поэтапно в течение нескольких лет. Первоначальные цены на землемерные работы и переселение были высокими. Также требовалось время для приспособления крестьян к новым условиям. Однако вскоре затраты на реформу себя оправдали. К 1566 году в великокняжеских владениях, расположенных в поветах Вильни, Троки и Жемайтии, было нарезано 57636 волок (более 1000 000 га). Следует заметить, что волочная помера проводилась во время важных изменений в национальной экономике Великого княжества Литовского. Товарное сельское хозяйство было сориентировано на постоянно растущие потребности западных рынков, и это стимулировало производство. Основные поставки с государственных земель на Запад составляли зерно и древесина. Из Жемайтии эта продукция перевозилась в Ригу и продавалась немецким, голландским, датским и другим западным купцам. Из района Вильни и прилегающих территорий товар переправлялся в Полоцк и другие порты на Западной Двине, а оттуда сплавлялся на кораблях в ту же Ригу. Еще в 1547 году экспорт древесины стал государственной монополией. Волочные земельные поселения являлись краеугольным камнем аграрной системы в Литве и в значительной части Западной Руси на протяжении следующих трех веков.

Вскоре после начала волочной померы начал разрастаться серьезный международный кризис, который сильно ударил по казне и армии Великого княжества Литовского. Кризис явился результатом столкновения интересов ВКЛ и Московского царства в Прибалтике, после того как Иван IV всерьез занялся балтийской проблемой (Москва рассчитывала прочно закрепиться на Прибалтике и полностью взять под свой контроль Великий волго-днепровский торговый путь из Европы в Персию, Китай, Индию и Турцию). Сделать это, не ущемляя интересов Великого княжества Литовского, было невозможно — Ливонское рыцарское государство давно было в зоне его политических и экономических интересов. Через Ригу шла добрая половина экспорта ВКЛ в Западную Европу, а Москва рассчитывала укрепиться на Балтике именно за счет Ливонии, взяв в том числе под свой контроль рижскую торговлю. Так что конфликт интересов был налицо. К тому же он подогревался старыми обидами и претензиями друг к другу. Но вопрос состоял в том, что, даже если бы Великое княжество Литовское мобилизовало все свои военные и финансовые ресурсы, оно вряд ли смогло бы в одиночку противостоять Москве. Поэтому, принимая угрожающие очертания конфликта, ВКЛ старалась, во-первых, как можно дольше оттянуть его дипломатическими методами и маневрами, а во-вторых, заручиться активной поддержкой Польши.

На первых порах ставка делалась на поддержку политики А. Адашева и его последователей, считавших первоочередной для Москвы крымскую, а не балтийскую проблему. Тем более что в 1555 году Девлет-Гирей пытался напасть на Тулу и активничал на астраханском направлении, стремясь предотвратить включение Астраханского ханства в состав Московского государства. Разведав подходы к Крыму по реке Днепр, московское правительство решило нанести ответный удар. В марте 1556 года воевода Ржевский во главе отряда путивльских казаков подошел к Днепру ниже Черкасс. Староста Канева и Черкасс князь Дмитрий Иванович Вишневецкий, не дожидаясь разрешения своего сюзерена великого князя Сигизмунда II Августа, решил поддержать действия москвичей и направил группу черкасских казаков для подкрепления отряда Ржевского. Ржевский спустился вниз Днепру к Черному морю и напал на Очаков, после чего возвратился в Путивль. Казаки Вишневецкого вернулись в Черкассы. Воодушевленный успешным нападением на Очаков, Вишневецкий решил построить на одном из островов ниже днепровских порогов (Запорожье) казацкий форт. Такая цитадель была бы превосходной базой для действий против татар и турок. Вишневецкий выбрал для этого остров Хортицу, и там летом 1556 года была выстроена казацкая крепость, со временем превратившаяся в знаменитую Запорожскую Сечь (по-украински — Сичь), как ее называли днепровские казаки.

После этого Вишневецкий попросил у Сигизмунда Августа денег и продовольствия, чтобы обеспечить защиту Хортицы от татар, но, не получив помощи, покинул остров и возвратился в Черкассы. В сентябре 1557 года он направился в Москву и предложил свои услуги царю. За поддержку Иван IV даровал Вишневецкому город Белев на Верхней Оке. Стратегическое расположение Белева позволяло превратить его в удобную базу для ведения степной кампании в направлении как днепровских, так и донских земель. В январе 1558 года Вишневецкий с отрядом русских казаков и московских стрельцов был послан к Перекопскому перешейку. Экспедиция ни к чему не привела, поэтому Вишневецкий отправился на Хортицу, где к нему присоединились войска под предводительством дьяка Ржевского. Вдвоем они совершили еще один поход на Перекоп, но их сил для штурма оказалось недостаточно, и они возвратились в район Среднего Днепра.