Преступный режим. «Либеральная тирания» Ельцина

Я хочу напомнить вам, уважаемые коллеги, одну выдержку из своего доклада перед Верховным Советом, который собрался на свое Чрезвычайное заседание в связи с августовскими события­ми 1991 года (ГКЧП). Мною было сказано следующее:

«

Реформы, проводимые Верховным Советом, президентом, направлены на достижение главной задачи

—

улучшение материального и куль­турного положения народа, улучшение условий жизни людей.

Учитывая мощную дискредитацию социализма, осуществленную партийно-государственными функционерами, и приступая к реши­тельным и самым широким действиям в области создания рыноч­ной экономики, что предполагает трансформацию всех экономи­ческих, политических, социальных, трудовых и иных отношений в обществе и государстве, мы должны исходить из того понимания, что само по себе понятие «строй» или «система» не обеспечивает автоматическое процветание населения страны (стран).

Мы не можем быть пленниками догматических толкований в этих вопросах, и если окажется, что новый строй будет менее эф­фективным, по сравнению с социализмом, следует решительно трансформировать его в том направлении, которое наилучшим образом соответствует интересам всего народа, а не отдельным его группам. С учетом той огромной поддержки со стороны всего народа, которое мы получили после трагических трехдневных со­бытий августа, мы должны исходить из того, что Российская власть заключает с обществом своеобразный Общественный Договор, содержание и суть которого сводится к тому, что нам доверено осу­ществить самые глубокие преобразования, в том числе системно­го характера; и мы, новая Российская власть — Верховный Совет и Президент

— со

своей стороны, берем на себя обязательства не допустить никакого, даже временного, ухудшения материального положения нашего народа. В противном случае возникает резон­ный вопрос:

«Что это за «реформы», которые не ведут к позитив­ному результату, кому они нужны

?

» — Вот что следует нам помнить, принимая важнейшие законодательные решения и жестко контролируя правительство в решении этой стратегической задачи, за­ставляя его решить именно эту задачу...».

Это говорилось нами в том докладе, положения которого были согласованы мною с президентом Ельциным, и которые вы, колле­ги, одобрили в принятом постановлении Верховного Совета. И мы видим, как «размываются» правительством эти основополагающие принципы, заложенные Верховным Советом в своей законодатель­ной деятельности.

Хочу напомнить и депутатам, и правительству, что этот Общест­венный Договор базировался на высоком доверии народа — к нам, законодателям и президенту, а не на доверии правительству, сфор­мированному

после этих трагических событий.

Оно, однако не мо­жет рассчитывать на доверие и поддержку народа «автоматически». А претензии такого рода имеются. Его, это доверие, надо создавать реальной правительственной деятельностью, исходя из интересов народа, а не подчиняя эту свою деятельность некоему абстрактно­му «рынку», возвышающемуся, подобно левиафану, над всем и вся. К тому же создается впечатление, что наше правительство не со­всем представляет себе рынок как систему сложнейших механиз­мов и инструментариев, в которой частная собственность играет всего лишь одну, хотя и важную функцию; поэтому вне рынка как сложной системы, не могут

действовать конкурентные механизмы, которые призваны заменить государственные плановые начала...

Все это — самый предварительный анализ новых явлений, по­рожденных хаотической, бессистемной, ускоренной, широкомас­штабной, буквально «революционной» приватизацией государст­венной собственности в гигантской стране. Она, как показал уже наш опыт, совершенно не подготовлена и не могла быть подготов­лена объективно в такие короткие сроки».

Складывается довольно мрачная обстановка. Где же выход? Выход есть. Ясное понимание всей обстановки диктует всему об­ществу, Верховному Совету, президенту, правительству лишь один подход: признание, что этот выход в сфере экономики. Только эко­номическое оздоровление страны даст возможности и средства решения других вопросов, в том числе и вопросов конституционной реформы. Предпосылки для такого понимания заложены

в Декла­рации общественного согласия по экономической реформе

, раз­работанной с участием Верховного Совета, правительства, проф­союзов, Российской академии наук, общественных и политических

объединений, партий, деловых кругов, многих авторитетных, влия­тельных лиц.

Предстоящее

Всероссийское экономическое совещание

мы как раз и рассматриваем как важный объединительный шаг полити­ческих сил (помимо его собственных задач, связанных с рекомен­дациями для использования проекта программы антикризисных мер), давно ожидаемый обществом от правительства. В этой связи, конечно, было бы важно — не на словах, а на деле — отказаться от всяких действий, дестабилизирующих политическую обстановку, решать возникающие противоречия между законодателями и ис­полнительной властью без угроз и шантажа, спокойно и доброже­лательно. Этого требует общество и требует уже довольно жестко. И на это надо идти—другого разумного пути нет. И мы, российский парламент, полномочные представители общества, предлагаем именно этот, сугубо мирный, деловой подход во имя гражданско­го согласия, национального примирения, во имя высших интересов народов нашей страны. В этом плане можно было бы принять спе­циальную политическую Декларацию...

...За три с половиной года нашей деятельности кардинально изменились условия в стране, мире, в нашем обществе. Естествен­но, что это отразилось и в среде депутатов. Наши депутаты стали профессиональными парламентариями, превосходно разбираются в сложнейших вопросах политики и экономики, международных от­ношениях, знают жизнь избирателей.

Во-первых, страна изменила парадигму развития, мы одновре­менно и участники, и свидетели перехода из одного качественного состояния в другое. Но все дело в том, что, отказываясь от многого в прошлом, начиная демократические преобразования, мы не вы­работали четкого представления о том, какое общество мы наме­рены построить в России, носителем каких фундаментальных цен­ностей мы выступаем. Без точного их представления сформировать целеустремленную и перспективную политику невозможно. Надо четко сообщить обществу, что, во-первых, мы трансформируем со­циализм в «мягкий капитализм», в свободную западноевропейскую его модель, с доминированием отношений демократии, свободы и справедливости — то есть формируем

социальное государство,

всецело ориентированное на обеспечение интересов и потреб

ностей людей, а не стоящее над ним.

Во-вторых, надо учитывать особенности нашего парламента. Он молод. Действует в стране, где давно нет развитых традиций парламентаризма. Как показыва­ет мировой опыт, обычно в парламенты избираются представители политических партий, имеющих поддерживаемые широкими слоя­ми программы развития общества, концепции внутренней и внеш­ней политики, на основе которых создается единая государствен­ная политика. Наш парламент создавался, когда лишь появлялись ростки политических партий.

В-третьих, мы перешли к реальному разделению властей. Нам, к сожалению, не удалось обеспечить гармоничное взаимодействие различных ветвей власти в формировании государственной поли­тики при ведущей роли парламента. Здесь много причин, о них мно­го мы и говорили, и писали, не хотелось бы повторять.

Но, несмотря на указанные трудности, парламент сумел стать полноценным и властным органом народа, продвинуться вперед в формировании государственной политики. Политика парламента стала заметно выкристаллизовываться в процессе критики и попы­ток корректировки волюнтаристского курса исполнительной вла­сти, проводимого на протяжении всего 1992 года. Курс парламента нацелен на формирование социального рыночного хозяйства на ос­нове равенства различных форм собственности, защиту интересов большинства, развитие народовластия через Советы, муниципали­зацию, возрождение интеллектуального и духовного потенциала на­родов России, укрепление ее целостности и содействие интеграци­онным процессам в рамках СНГ. Народ приходит к понимаю, что за этой политикой будущее. Парламенту следует, используя конститу­ционные средства, добиться, чтобы исполнительная власть осуще­ствляла политику, выработанную представительной властью вместе с ней на базе принципов общественного согласия. Ведь парламент не только определяет политику, но и контролирует ее выполнение.