Руины некомпетентности

Они пили и ели, они развлекались, пока многие голодали и трудились в поте лица.

Они забыли трудиться, не соизволили унять свои застолья, пьяные оргии, кровавые игрища и блуд.

Они неохотно выполняли обязанности государственных управленцев.

Они совсем не хотели исполнения своего последнего долга: умереть за народ, за нас и вместе с нами — за Отчизну.

Они хотели это сделать после нас».

25 июля 1998 г. первый заместитель руководителя Администрации Президента Российской Федерации Владимир Путин был назначен директором ФСБ России.

Запомнились куски телерепортажей того времени. В правительстве Ельцин устраивает кадровую чехарду. В 1998 г. Виктора Черномырдина сменил Сергей Кириенко, затем его — Евгений Примаков. Помнится, весной 1999 г. на всю страну крупным планом показали обезображенное приступом злости лицо Бориса Ельцина, когда он на очередной встрече с ближайшими подчиненными издал рык: «Не так сели!» Паузу он держал до тех пор, пока «неправильно севшие» не поменялись местами.

На волне слухов о том, что Евгений Примаков — личность светлая, думающая и смелая — может выставить свою кандидатуру на президентских выборах 2000 г., Ельцин 12 мая, перед голосованием в Государственной думе по импичменту — отстранению президента от власти, отправил в отставку правительственный кабинет Евгения Примакова. А после этого назначил председателем правительства Сергея Степашина — послушную личность, но по всем показателям ниже своего предшественника.

Николай Бердяев говорил, что Ленин настолько ненавидел царя и старую власть, что главной своей задачей считал их свержение, серьезно не задумываясь над тем, как строить социализм. Думаю, так же ненавидел Горбачева и Советский Союз господин Ельцин — партийный выкормыш — и серьезно тоже не задумывался над тем, как строить капитализм с рыночными отношениями, бизнесом, приватизацией и прочими атрибутами частной собственности. Он привел страну в уголовный рай страшных 1990-х гг. с дикой непредсказуемостью.

В блокнотах тех лет у автора остались записи, которые он делал по ходу трагических событий и таких же экспериментов со страной.

«…Государство растащено. Национальная гордость, которой и так было мало в последнее время, совсем развеялась с распадом СССР.

Собирали великую страну наши пращуры столетиями, а раздали земли за три дня августовского предательства в 1991 году…

Все мерзко, подло, гадко, грязно и дико. Жирует коррумпированное чиновничество и наглое ворье — бедствует труженик…

Пенсионеров добивают нищенскими пенсиями.

Чувствуется приближение новых, невидимых потрясений среди славянского узла как в России, так и в Белоруссии и на Украине. Это ощущение, к сожалению, обходит многомиллионного обывателя, живущего одним днем, которому достаточно, что он может купить хлеб и водку. Но ведь это тюря!

…Только тогда человек может понять сущность вещей, когда он знает их происхождение и развитие.

…Мы виним в том, что случилось, многих, а что сами делали, чтобы остановить разрушительную волну предательства? Указывая на кого-то пальцем, не забывай, что три твоих пальца указывают при этом на тебя самого…»

Россия корчилась в капкане хаоса. Армия постепенно таяла, как мартовский снег: самолеты не летали, корабли и субмарины не ходили, мотострелки прекратили ученья со стрельбой, автомобилисты в армии забыли, что такое пятисоткилометровые марши — не было ни бензина, ни керосина, ни дизельного топлива, ни масел. Были они только у олигархов для заправки своих яхт, лимузинов и летательных средств «бизнес — класса».

Вот она — цена некомпетентности ельцинской «эпохи мотыльков»!

Феномен С.В. Степашина

«Пожарный политработник» — так многие называли Степашина Сергея Вадимовича (1952 г.р.), адепта Ельцина и его политических «загогулин». Он сквозняком прошел по многим должностям. Начал с должности председателя созданной в начале сентября 1991 г. совместным указом Горбачева и Ельцина Государственной Комиссии по расследованию деятельности КГБ СССР во время ГКЧП. Будучи членом Верховного Совета РСФСР, 12 декабря 1991 г. голосовал за ратификацию Беловежского соглашения о прекращении существования СССР.

Четко помню последние дни пребывания на Лубянке. Заканчивался позорный 1991 год. Косяками покидали штаб КГБ высокие профессионалы, не желая служить свердловскому Нерону. По его указанию члены Государственной Комиссии «шерстили» кабинеты Главка.

Автора, выходившего из четвертого подъезда дома № 2 с папкой, остановили трое гражданских лиц с потертыми рожами. Бородатый мужик, выдохнувший с первыми словами порцию крутого перегара и стоявший рядом с прапорщиком-вахтером, не столько спросил, сколько потребовал:

— Откройте папку…

— Ваш мандат, — спокойно спросил автор.

— Мы из комиссии Степашина! — последовал ответ.

— Ну и что?

— Товарищ полковник, — взмолился прапорщик и полушепотом произнес, — покажите папку этим придуркам, они не отстанут.

Заскользила молния — папка была пуста. Это было унижением для многих оперативников — профессионалов Центрального штаба Комитета государственной безопасности…

Заметили власти быстро «перекрасившегося» бывшего выпускника военно-политического училища внутренних войск МВД СССР, затем преподавателя, хорошо запомнившего основные вехи истории КПСС. Заметили, потому что сами стремительно «перекрашивались». А потом стали двигать послушного «специалиста».

Вот его ступени роста:

• заместитель директора Агентства федеральной безопасности;

• заместитель, первый заместитель министра безопасности России;

• первый заместитель Федеральной службы контрразведки (ФСК);

• директор ФСК, а затем Федеральной службы безопасности (ФСБ);

• начальник административного департамента Аппарата Правительства РФ;

• член Совета обороны России;

• министр юстиции РФ;

• министр внутренних дел РФ;

• первый заместитель Правительства РФ;

• председатель Правительства РФ;

• депутат Государственной думы;

• председатель Счетной палаты;

• член Совета Безопасности РФ.

Также он баллотировался в качестве члена-корреспонден-та РАН, но академики отвергли его и таких, как он, других соискателей из числа VIP-персон.

Рост подобных людей, ставших ельциноидами, простых граждан не удивлял — шла повсеместная мимикрия.

Поднаторел он и на общественной ниве:

• президент Российского Книжного Союза, председатель ассоциаций контрольно-счетных органов и юристов РФ;

• председатель Имперского Православного Палестинского общества;

• председатель Наблюдательного совета футбольного клуба «Динамо»;

• член редакционного совета журнала РФ «Вопросы правоведения»;

• председатель редакционного совета журнала «Союзное государство» и прочее.

Мои коллеги его называли и называют «кузнечиком»: попрыгал по должностным ступенькам, но нигде заметного следа как профессионал так и не оставил, потому что он не был ни государственником в глубоком понимании этого слова, ни тем более государственным деятелем, а был всего лишь политиканом. После 1991 г. таких, как он, наплодилось, как кроликов. Им некогда было постигать и усваивать азы той или иной конкретной специальности.

Степашин занимал должности, на которые претендовали высокие профессионалы, которые остались, к сожалению, в стороне: или сами уходили, или их «уходили». Принципиальных людей боятся вожди. Его выдвижение было связано с верностью Телу — и горбачевскому, и ельцинскому, и путинскому.

Такие, к сожалению, растут, как грибы после дождя.

Это не его вина, нет-нет, его винить нельзя; это его беда, навязанная верховным чиновничеством: держать «своих» в ущерб делу. Но «свои» — не всегда то, что нужно Отечеству, и раз предавшие, могут повторить это позорное действо…