Римская диктатура последнего века Республики

Однако главным носителем государственной власти, основой восстановления норм сенатской республики и стабилизации политической ситуации в Риме должен был стать сенат. В связи с этим при реставрации политической системы Сулла считал необходимым ослабление двух ветвей власти из трех ее составляющих — магистратуры и народного собрания — и на этом общем политическом фоне дополнительное усиление политической роли римского сената.

Важное место в процессе реставрации сенатской республики Сулла отводил сословной политике и сословному законодательству. Судя по принятым им законам, он отчетливо понимал, что для восстановления догракханских республиканских норм политической и общественной жизни необходимо возродить приоритет сенаторского сословия и снизить социально-политические амбиции всадничества.

Одним из самых острых социальных вопросов, начиная со времени гракханского движения, был вопрос о судах. Сулла не мог не обратиться к этой проблеме. Оставив организацию суда без видимых изменений, он тем не менее трансформировал систему судопроизводства ^{316}. Все судебные дела, касавшиеся должностных лиц, привлеченных к ответственности за свою деятельность, традиционно находились в ведении народного собрания и относились к компетенции народных трибунов. Однако по законодательству Суллы последние были поставлены в зависимость от сената. В результате их юрисдикция, как и законодательная инициатива, стала ограничиваться предварительным обсуждением юридических вопросов в сенате. Это, безусловно, сокращало юридические полномочия трибунов и обеспечивало носителям магистратур относительную свободу действий ^{317}.

Обычные дела, связанные с уголовными или гражданскими преступлениями, остались в компетенции преторов. В силу lex Cornelia de VIII praetoribus эта коллегия претерпела значимые изменения. Юридические полномочия преторов оказались распыленными, а их юрисдикция в целом ослаблена. Более того, при Сулле суды некоторое время вообще не действовали. По крайней мере в 80 г. об этом говорил Цицерон в речи «В защиту Росция». Суд над Секстом Росцием, которого обвиняли в отцеубийстве и которого защищал Цицерон, был первым после долгого перерыва (Cic. Pro Rose, 11, 79; 28).

Наиболее значимым в этом направлении решением было преобразование суда присяжных, который разбирал чрезвычайные гражданские и уголовные дела, например, дела о вымогательствах, о подкупе избирателей и т. п. По закону Гая Гракха 123 г. эти суды были переданы всадникам ^{318}. Сулла принял lex Cornelia iudiciaria — закон о судопроизводстве, по которому суды передавались в руки сената (Cic. In Verr., I, 38; Sail. Hist. frr. ampl., Lep., 87). Содержание закона кратко передал Веллей Патеркул: «Iudicandi munus, quod Gaius Gracchus eceptum senatui ad equito, Sulla ab illis ad senatum transtuderat — обязанность осуществлять суд, которая была изъята Гаем Гракхом у сената в пользу всадничества, Сулла передал от тех (всадников. — Н. Ч.) сенату» (Vell., II, 32, 3). Цицерон упоминал совет судей, избранных из числа сенаторов (Cic. Pro Rose, 8, 13— 14). Передача чрезвычайных уголовных и гражданских дел в руки сената, безусловно, укрепляла и социальные и политические позиции сенатской знати. В ряде обличительных речей Цицерон приводил примеры бесчинства и попустительства сенаторов во время судебных разбирательств (Cic. In Verr., 1,1, 38—39; Pro Cluent., 79; 89—93). Кроме реорганизации суда, Сулла произвел унификацию норм уголовного и гражданского права. Были приняты lex Cornelia de sicariis et veneficiis — об убийствах и отравителях (Cic. Pro Rose, 28; Pro Mil., 11); lex Cornelia de falsis — о подлогах и лжесвидетельстве (Cic. Pro Cluent., 41; ср.: Тас. Ann., XIV, 40); lex Cornelia de confirmandis testamentis eorum qui in hostium potestate decessis-sent — об утверждении завещаний тех, кто потерпел ущерб от власти врагов; lex Cornelia de iniuriis — о нанесении оскорбления; lex Cornelia de ambitu — о подкупе избирателей при соискании государственных должностей; lex Cornelia de repetundis — против вымогательств (Cic. Pro Cluent., 104). Отдельные выдержки из сулланского уголовного законодательства даны Цицероном (Cic. Pro Cluent., 148; 151; 157). В целом они составили «первый после Двенадцати таблиц римский свод законов и вообще первый специально изданный уголовный кодекс». ^{319}

Дополнением к судебному законодательству стали законы, направленные на исправление поврежденных за годы гражданских столкновений общественных нравов и на реставрацию традиционных римских добродетелей. В этой сфере деятельности Сулла выступил как крайний консерватор. При нем были приняты: lex Scantinia — закон Скантиния о преследовании педерастии, который вменял за совершенное преступление штраф в 10 000 сестерциев; серия законов об ограничении расходов — lex sumptuaria: об ограничении расходов на погребения (Plut. Sulla, 35); об умеренности в еде (Plut. Sulla, 35; ср.: 41); законы о браке (Plut. Sulla, 35). В данном случае прослеживается безусловное желание Суллы заявить о своей приверженности основным принципам традиционной сенатской практики восстановления норм общественной жизни, т. к. законы против роскоши, против преступлений в семье, против нарушения морально-этических норм и прочие периодически инициировались и возобновлялись римским сенатом. Эта подчеркнутая преемственность сенатской политики и возвращение к традиции должны были, на наш взгляд, возродить в общественном сознании уважение к сенату.

Юридическое законодательство было направлено на решение важнейшей для Суллы сословно-политической проблемы — ограничить влияние всадников в сфере государственного управления и унифицировать судопроизводство под контролем сената. На ослабление экономического влияния всаднического сословия был направлен закон об отмене откупов и замене финансовых повинностей фиксированным трибутом в провинции Азия ^{320}. Не все исследователи признают реальность этой акции ^{321}. Античные свидетельства позволяют допустить возможность подобного факта. Косвенно об этом законе упоминал Цицерон, сообщая, что греки, например, были не в состоянии выплачивать возложенные на них Суллой взносы и вынуждены были обращаться к откупщикам (Cic. Ad Quint., I, 1, 11; 33), а также что на постройку римского флота в 82 г. деньги были получены от налогов (Cic. In Verr., I, 1, 35; 89). Некоторые свидетельства о введении фиксированного трибута в Азии есть у Аппиана, который упоминал о распределении Суллой недоимок за 5 лет с азиатских общин (Арр. Mithr., 62—63).

Закон об отмене откупной системы в Азии был демонстрацией важной и опасной для всадничества тенденции — сломить экономическую мощь всадников, укрепить роль сената в организации государственных финансов. Сбор трибута был вменен в обязанности наместников провинции, которых в соответствии с lex Cornelia de provinciis назначал сенат. Таким образом, финансовое благополучие Рима в конечном итоге должно было определяться сенатскими решениями.

Сулла ограничил и внешний престиж всадников. По-видимому, именно он лишил их особых мест в театре. Не сохранилось конкретных данных о том, когда и кем был внесен этот закон. Известно лишь, что в 67 г. Росций инициировал его отмену. Однако логика сулланской конституции позволяет нам вслед за Т. Моммзеном отнести принятие этого закона ко времени Суллы ^{322}.

Явно реставраторский характер имел и сословный закон Суллы, отменявший раздачи хлеба римским пролетариям по заниженной цене в 6 ¹/₃ асса за модий. Затраты на подобные раздачи составляли «пятую часть непрямых государственных доходов — vectigalium» (Cic. Pro Sest., 55,10—12; ср.: Sail. Hist. frr. ampl., Lep., 42). Мы считаем, что эта мера была направлена прежде всего на пополнение государственной казны. Однако наряду с ослаблением давления на эрарий ограничение хлебных раздач неизбежно влекло за собой сокращение притока люмпенизированной массы в Рим, что в свою очередь способствовало стабилизации обстановки в народном собрании и в конечном счете было дополнительным фактором укрепления положения сената.