На всех была одна судьба

К новой зиме стали готовиться летом. Вместе с другом Володей Селезнёвым, тоже начинающим художником, двуручной пилой резали на чурбачки еловые поленья, кололи, носили дрова на пятый этаж. Их сил хватало теперь для таких восхождений.

В альбоме Юры появились новые работы – теперь уже акварели. Хотелось в красках передать и пробуждение природы, и военный быт. Летом в агитбригаде, созданной при райкоме партии, Юра отвечал за наглядную агитацию – срисовывал на большие листы карикатуры на немецких вояк, взятые из листовок и газет. Эти листы выставлялись в Доме культуры, в людных местах.

Летом Юра занимался не только рисованием. Многие ленинградцы в первую блокадную весну повсюду, где был клочок земли, разбивали огороды. Вскопали и Беловы грядки, посадили морковь, свеклу, кабачки – Александра Петровна достала семян. (Вторая блокадная зима была уже не такой тяжелой: прибавили хлеба по карточкам, выручали овощи, собранные осенью и летом.) Воровства на огородах не было – все созревало, росло до срока, если только не разворотит грядку залетевший снаряд.

В сентябре 1942 года в некоторых школах возобновились занятия. Юра с Володей Селезнёвым сели за парты. Программы блокадных школ учитывали и состояние ребят, и военную обстановку. В свободное время начинающие художники много рисовали, оформляли школьную стенгазету. В 1943-м Юра с Володей участвовали в городской Олимпиаде детского творчества. За акварельные рисунки Юра получил первую премию, в числе других лучших работ они были отправлены из блокадного Ленинграда в столицу. В «Учительской газете» появилась статья о том, как юные ленинградские художники (акварели Юры Белова выделялись особо) ведут летопись страданий, стойкости, героизма.

В том же 1943 году, набравшись храбрости, два друга переступили порог особняка на улице Герцена, где и по сей день находится Союз художников, и обратились непосредственно к руководителю, Владимиру Александровичу Серову. Известный художник тепло встретил их, блокадных мальчишек, посмотрел работы, предложил почаще заходить в Союз. С того дня ребята почти каждый день стали бывать на улице Герцена. Днем учились в школе, а вечером сюда – в Союз или в мастерскую к художникам. Рисовали гипс, с натуры, слушали пояснения признанных мастеров. Здесь, в осажденном городе, начинался путь в мир большого искусства.

Война продолжалась, не прекращались бомбежки, обстрелы, в любой час дня и ночи могли завыть сирены. Один раз удалось повидаться со старшим братом Лёвой – его часть находилась в Кавголово на переформировании. Александра Петровна взяла с собой Юру. Участвовал Лев Белов – командир подразделения, лейтенант – в прорыве блокады, был ранен. Поправился, вернулся в строй, снова воевал на Ленинградском фронте. Фронтом был и сам город. Одна из бомб упала рядом с домом, в котором жили Беловы, две фугаски возле школы – уцелевшие до того дня стекла вылетели по всей округе.

24 ноября 43-го Юре и Володе Селезнёву вручили медали «За оборону Ленинграда». Вручали в торжественной обстановке, день этот остался в памяти на всю жизнь.

27 января 1944 года, вечером, Александра Петровна и Юра смотрели салют с крыши своего дома. Три блокадных года остались позади. Фронт удалялся от Ленинграда, в сводках появлялись все новые и новые освобожденные поселки, города. 1944-й стал годом радости и горя. 1 августа в Прибалтике пал смертью храбрых Лев Белов. Свыкнуться с мыслью, что брата нет, было невозможно.

В 1944-м вернулась из эвакуации и средняя художественная школа при Академии. Юра снова стал ее учеником.

24 июня 1945 года гвардейские полки торжественно вступали в Ленинград. Гвардейцы проходили под Триумфальной аркой, специально возведенной к этому событию. Героев войны встречали цветами, музыкой, угощали мороженым. Колонны двигались через Театральную площадь, где многочисленный хор исполнял «Славься!». Юра вместе с другими художниками старался запечатлеть торжество, оставить на бумаге неповторимые минуты. Ленинградские художники кистью и карандашом, по горячим следам, стремились оставить потомкам свои свидетельства о великих событиях.

В.А. Серов, И.А. Серебряный, А.А. Казанцев сразу после прорыва блокады побывали на месте встречи бойцов двух фронтов – Ленинградского и Волховского. Делали натурные зарисовки, встречались с участниками битвы и вскоре создали известную картину об этом историческом сражении. Юные художники учились у мастеров следовать правде событий, характеров. (Большая выставка работ художников Ленинграда открылась в Соляном городке в апреле 1944 года. Посвящена она была событиям ленинградской эпопеи.) Закончив среднюю художественную школу при Академии, а затем Академию, став профессиональным художником, Юрий Владимирович неоднократно возвращался к блокадной теме – участвовал в выставках, издал альбом ранних работ.

В послевоенные годы судьба художника была тесно связана с Валдаем: здесь он подолгу жил, написал немало замечательных картин. В Валдае к 50-летию Победы была открыта выставка его работ – центральное место в ней, конечно, занимала блокада.

Все три блокадных года не расставался с альбомом, карандашами, красками маленький художник. Он знал, что должен рассказать людям о родном городе, о защитниках Ленинграда, ценой жизни остановивших врага. Он знал, что это его долг. И он этот долг выполнил.

«Я СКОРО ВЕРНУСЬ…»

Его малой родиной был Ленинград, а в нем сокровенные места детства – Обводный канал, Московская застава, где неширокие улочки и переулки сохранили печать быта, нравов старинной Измайловской слободы. Семья Пикулей жила в коммунальной квартире на Международном (так назывался тогда Московский проспект), напротив молокозавода. Родители, Савва Михайлович и Мария Константиновна Пикуль, с утра до вечера были на работе, а малолетний сын оставался на попечении бабушки по материнской линии, Василисы Минаевны Карениной. Жила бабушка неподалеку, на Малодетскосельском, в семье старшего сына Якова, имевшего троих детей. Они-то – двоюродные братья Боря, Витя и сестра Люда – были лучшими друзьями Валентина. Василиса Минаевна, неутомимая труженица, пестовавшая четверых внучат, не только растила в детских сердцах зерна любви, добра, сострадания к ближнему, но и поила своих воспитанников из чистейшего родника русской народной речи. Много лет спустя на титульной странице своей книги «Из старой шкатулки», Валентин Саввич напишет: «Памяти нашей бабушки – псковской крестьянки Василисы Минаевны Карениной, которая всю свою долгую жизнь прожила не для себя, а для людей; ей, скромной труженице, я посвящаю эту книгу».

Катились дни детства – шумного, многоголосого, с игрой в лапту, прятки, футбол… Увлекался Валентин также рисованием, фотографией. (В 1942 году в блокадном городе мальчик сделает несколько снимков.) На майские, ноябрьские праздники, когда по Международному проспекту двигались к центру с оркестрами колонны нарядно одетых людей, вместе с другими ребятами он взбирался повыше, чтобы лучше видеть вокруг.

После окончания института Савва Михайлович уезжает в Молотовск (ныне Северодвинск), где для зарождающегося Северного флота ведется строительство современных военных кораблей. Валентин с Марией Константиновной навещают отца, а в 1940 году пятый класс он начинает в Молотовске.

Завод-гигант считается секретным предприятием, но разве утаишь от мальчишек, какие корабли закладываются на стапелях, если в каждой семье на судостроительном работают отцы, матери, старшие братья и сестры? И видят себя мальчишки только военными моряками… Летом 1941 года, не зная, что навсегда прощается с детством, Валентин уезжает с Марией Константиновной в родной Ленинград – на каникулы, к бабушке.

Выехать, вырваться из окруженного города осенью им не удалось. Пошел отсчет блокадных дней. После очередного налета – Московский район, насыщенный промышленными предприятиями, враг бомбил особенно ожесточенно – мать с сыном перебрались к бабушке, на Малодетскосельский. Бомба попала в их дом, чудом уцелели.