Русь нордическая

Продолжая смысловую расшифровку имени ветхозаветного патриарха, можно также сказать: Аврам дословно означает «(пра) отец Высокий». Незамедлительно направшивается аналогия: в «Старшей» и «Младшей Эдде» Высоким именуется верховный бог древнескандинавского пантеона Олин. (Один из самых знаменитых разделов «Старшей Эдды» так и озаглавлен — «Речи Высокого».) Естественно, из этого вовсе не следует вывод, что Один был протоевреем или Авраам — древним скандинавом. Но из всего вышесказанного с логической необходимостью вытекает, что у библейских и древнескандинавских сказаний, несомненно, в далеком прошлом был некий общий источник, который в дальнейшем сильно исказился и трансформировался в дошедших до нас священных текстах.

Северные реминисценции обнаруживаются еще в одном ветхозаветном топониме — Елим (так обозначен один из пунктов, где останавливались библейские миграты). Он явно созвучен со многими тюркскими гидронимами: река Или, впадающая в озеро Балхаш, правый приток Ангары — Илим (на котором воздвигнута Усть-Илимская ГЭС) и zip. Но можно копнуть и гораздо глубже: корневая основа «ил» — одна из самых архаичных и устойчивых в мировой ономастике. Скажем, Ильменские горы на Южном Урале и находящееся там же озеро, точную кальку новгородского «собрата» — Ильмень. В Европе, в бассейне Эльбы (славянской Лабы) есть речка под названием Ильм и точно такое же название у одного из притоков верхнего Дуная.

Современные этимологи отдают предпочтение финской версии происхождения гидронимов типа Ильмень. Действительно, финское слово ilm означает «воздух» (отсюда Праматерь Ильматар, мать Вянямейнена, из бессмертной «Калевалы», являющаяся божеством воздуха и одновременно воды; одного из главных героев карело-финского эпоса — Ильмаринен). На самом деле не все так просто. Старорусское произношение озера Ильмень было Илмерь (в такой огласовке оно представлено, к примеру, в Лаврентьевской летописи). Здесь явственно проступают две архаичных корневых основы — «илм» + «мер». При этом смысл первого в определенной мере может соответствовать общеевропейскому понятию «ильм» (латинское — ilmus), означающему «вяз». Однако по большому счету лексема «илм» уходит в такие стародавние времена, что невольно начинает кружиться голова. В редуцированном виде корневая основа «ил» (И) и доныне сохранилась в словарном запасе давно обособившихся друг от друга языков. Мы находим ее в составе многих те-онимов (божественных имен). Из Библии хорошо известно имя пророка Илии, означающее «мой Бог» и восходящее к другим именам древних семитских богов: угаритский Илу (также звали и древнейеменского верховного бога), финикийский Крон — Эл и др. По-аккадски, например, в «Эпосе о Гильгамеше» ilu также означает «бог».

Данный корень фигурирует и в индоевропейской мифологии: Ила — ведийская богиня жертвенного возлияния и молитвы, Иллуянка — хеттский дракон, победивший бога грозы, и др. Наконец, нельзя не заметить, что в исконном названии легендарной Трои — Илион присутствует все тот же корень «ил». В это же мифологическое гнездо древних богов и героев входит и русский Илья Муромец. Однако вопреки сложившемуся и укоренившемуся мнению, имя его вовсе не представляет собой заимствования из Ветхого Завета. Макс Фасмер совершенно прав: поддерживая мнение других этимологов, он выводит русского Илью не из древнееврейского Илии (что переводится, как только что было сказано, «мой Бог»), а из имени эллинского Солнцебога Гелиоса, имеющего общеязыковые корни и восходящему к архаичной протооснове «ил — эл». Вполне вероятно, что первоначально русский герой (или бог), имя которого впоследствии стало звучать как Илья, имел прямое отношение к солнечно-небесному культу. Исходя из всего вышесказанного, новгородское озеро Илмерь (Ильмень) вполне могло первоначально означать «Небесное (Солнечное) море».

Казалось бы, какое отношение могут иметь названные ветхозаветные реалии к Северу? К примеру, классический Древний Египет, откуда, согласно библейской версии, бежал Моисей со своим народом? На первый взгляд — никакого! Но это только на первый взгляд… Дело все в том (и мне приходится говорить об этом чуть ли не в каждой книге), что прапредки древних египтян, как уже отмечалось, сами мигрировали с Севера (причем гораздо раньше индоевропейских народов). Об этом свидетельствует, к примеру, полярный календарь с пятью «темными» (бессолнечными) днями, соответствующими полярной ночи, который семитские мигранты принесли на берега Нила. О том же говорит культура пирамид и лабиринтов, а также самоназвание египтян — кеми, — сохранившееся во многих топонимах и гидронимах: Кемь — река, впадающая в Белое море, Кеми — река в Финляндии, впадающая в Балтийское море, и город на ней; или же Кем — река в Англии, на которой стоит знаменитый Кембридж, Кемпер (от старобретонского названия, означающего «Слияние рек») — во Франции; Кемери — древнее поселение (а ныне известный курорт) на месте целебного источника в Латвии и т. д. и т. п.

Но и это еще не все. Река под названием Кемь есть не только в Карелии, но и в Восточной Сибири. В заповедное Белоозеро на Вологодчине впадает река Кема. Но точно с таким же «речным смыслом» данная корневая основа употребляется у китайцев и монголов. Тувинцы и хакасы также именуют Енисей — Кемь («река»). На Алтае Ак-кем («Белая вода») — приток Катуни, а в окрестности священной горы Белухи — целый комплекс с аналогичным названием: два озера, тающий ледник, перевал, что все вместе с эзотерической точки зрения рассматривается как сакральное Беловодье. И так до Кемерова — по одной из топонимических версий, название этого областного сибирского города происходит от тюркского слова «кемер», что значит «обрыв».

Сходные гидронимы встречаются в Средней Азии и Европе. При этом специалисты-филологи утверждают, что корень «кемь» имеет индоевропейское происхождение (см., напр., доклад одного из патриархов сибирского языкознания А.П. Дульзона на VII Международном конгрессе антропологических и этнографических наук в августе 1964 года). В этом случае название уральской реки Камы не просто случайно совпадает с именем древнеиндийского бога любви Камы (по имени которого назван до сих пор популярный во всем мире трактат «Кама-сутра»), но и наверняка имеет общий источник происхождения. Нельзя не вспомнить и о Камчатке: среди различных объяснений этого красивого названия, совершенно непонятного лингвистам-этимологам, есть и наиболее правдоподобное, выводящее данный топоним из слова кам — «ручей» (так на языке камчадалов именовалась главная речная артерия их страны).

Название Египет вошло в современные языки через древнегреческий. Со времен Гомера «Айпоптос» означал название реки Нил, что зафиксировано как в «Илиаде», так и в «Одиссее» [82]. На иврите Египет называется Мицраим по имени одного из сыновей Хама и внуков Ноя. Северная же гиперборейская территория, которую первоначально заселяли прапредки египтян, могла называться похоже. И факт миграции оттуда одного из семитских протоэтносов спустя века и тысячелетия вполне мог быть истолкован, как «бегство из Египта». Ничего вычурного или недостоверного в высказанном предположении нет. Неарийские протоэтносы имеют такое же полярное происхождение, как и арийские. Еще в XVIII веке имела хождение научная концепция относительно общего происхождения евреев и лопарей [83]. Главный аргумент в пользу такой гипотезы: евреи до принятия ими иудаизма поклонялись камням точно так же, как древние и современные лопари (саамы). Отмечены также и другие черты сходства. Например, лапландцы и евреи по большей части черноволосы и небольшого роста; и те и другие пришивают ленты к поясу; песни лапландцев весьма похожи на пение евреев в синагогах. И др.

Еще один аргумент подсказал начальник Морской комплексной арктической экспедиции, доктор исторических наук Петр Владимирович Боярский. Общеизвестна одна из иудаистских святынь — обрядовый семисвечник Иерусалимского храма (менора), изображенный на государственном гербе Израиля и символизирующий вечность и мудрость (рис. 38). Однако похожую символику можно отыскать и на Крайнем Севере. Так, на острове Вайгач испокон веков известен семиглавый идол — главная святыня самоедов (рис. 39), который своей конфигурацией напоминает иерусалимский семисвечник (образ последнего, возможно, уходит в эпоху этнолингвистического и социокультурного единства).