Меч и перо

Бабек и окружавшие его просвещенные люди не могли хладнокровно смотреть, как секты и религиозные течения, порожденные исламской верой, препятствуют свободе мысли в Азербайджане. Несомненно, они задолго до нас поняли, что сектантские Распри враждебны общенациональной культуре. Халиф Мамун пишет в своих записках, касаясь положения Северного и Южного Азербайджана: "В частности, государство Азербайджан стало ареной действий следующих сект: "гадарийя", "джабрийя" и "мотазиле". Поэтому, узнав о восстании Бабека, я обрадовался в душе. Однако по мере того как восстание разрасталось, я начал задумываться над большими ошибками, допущенными бабекитами. Бабек и его сторонники повели борьбу не только против сект и фанатизма, но и против самой религии, в то время как они могли уничтожить секты, натравливая их друг на друга. Восстание следовало построить на религиозной и богословской основе. Однако Бабек решил опираться в восстании на силу меча и войска. Сторонники Бабека не приняли во внимание того, что каждое сектантское учение, каждое течение в религии обладают своей философией, пустившей корни в сознании народа. Я очень сбжалел об этих ошибках бабекитов, ибо думал, что после того, как секты и религиозные течения будут ликвидированы, религия останется в качестве государственного строя и халифы смогут постепенно устранять ее вредные для развития культуры стороны. Я считаю, Бабек начал добиваться победы с помощью оружия потому, что в то время вокруг него не было мудры: ученых людей, способных претворить в жизнь основную цел восстания - разгромить научно-философские секты и религиозные течения. Несомненно, в такой борьбе нельзя было рассчитывать на победу исключительно с помощью ратного оружия.

Уважаемый поэт, учитывая весь этот горький исторический опыт, мы должны очень осторожно подходить к проблеме реформ. Вот что пишет Мамун об ошибках Бабека:

"Одна из причин неминуемого поражения восстания Бабека заключается в том, что оно вышло за рамки восстания, направленного против религии, и приобрело характер политического выступления. Если не сейчас, то в будущем его так или иначе ожидает поражение. Бабек думал, что халифы стремятся сохранить религию и секты в том виде, как они есть, а потому считают: коль скоро ты поднял оружие на религию, значит ты поднял его и на власть халифов. Вначале я приветствовал это восстание, но теперь решил бороться против него".

Уважаемый поэт, именно поэтому я хочу очень осторожно подойти к проблеме реформ, о которых Вы говорите в своем письме. Я хотел написать Вам ответ, обстоятельно изучив в историческом плане поднятые Вами вопросы. Я счел необходимым познакомиться с историей восстания Бабека. Я верю в то, что халиф Мамун был мудрым реформатором своего времени. Взяв вторично власть в халифате в свои руки, он еще раз изучил вопрос о религии, сектах и религиозных течениях и хотел "произвести реформы. Вам самому известно, Мамун поднял вопрос о том, что коран не является обязательным законом для всех исламских народов. Однако эта прекрасная идея Мамуна послужила причиной образования в исламских странах двух антагонистических движений. Одно, - в рядах которого стояли религиозные фанатики и сектанты, было направлено против самого Мамуна; второе - было возглавлено просвещенными людьми Азербайджана, которые, впав в глубокую крайность, начали бунтовать против религии и властей. Оба эти движения задушили реформистские идеи Мамуна, и проблема реформ так и не была решена.

Сейчас, решая проблему Азербайджана, надо руководствоваться этим историческим опытом. Я напишу атабеку Мухаммеду о Ваших предложениях относительно реформ. Полагаю, что и элахазрет* султан Тогрул не будет им противиться.

______________

* Элахазрет - обращение, прибавляемое к именам царствующих особ; высочество, величество.

В своем письме Вы, возмущаясь правителем Гянджи эмиром Инанчем, пишете: "Мы втроем, я, моя жена и наша знаменитая поэтесса Мехсети-ханум, неплохо живем, имея в своем хозяйстве всего одну корову, а эмир Инанч превратил весь Аран в дойную корову, и ему все мало, он никак не может насытиться".

Уважаемый поэт, если бы эмиры инанчи довольствовались молоком одной коровы, тогда и они могли бы стать такими, как Низами, и их не называли бы эмирами инанчами.

С письмом я получил некоторые Ваши стихи. Более всего мое внимание привлекло стихотворение о султане Санджаре и старухе. Оно вполне соответствует содержанию Вашего письма. Действительно, как говорит старуха, сельджуки ввергли Азербайджан в нищету. Сейчас, чтобы превратить Азербайджан в процветающую страну, нужна деятельная помощь таких, как Вы, умных, просвещенных людей.

Уважаемый поэт, Вы должны разъяснять народу, что сейчас нельзя восставать против правительства и полностью отвергать существующий государственный строй, - это может нанести большой вред, ибо в соседних государствах лротив Азербайджана замышляется недоброе.

Жду от Вас письма. Возможно, мне посчастливится удостоиться чести увидеть Вас лично и поцеловать Вашу руку. А пока шлю Вам большой привет издалека.

Тебриз, Кызыл-Арслан".

Кончив читать, Фахреддин радостно воскликнул:

- Письмо написано довольно убедительно!

Низами спрятал письмо в сумку, где хранились его бумаги,

- Оно не очень искренне, - сказал он.

Фахреддин удивился:

- Почему же? В чем его неискренность?

- Оно способно ввести в заблуждение лишь недальновидных, плохо разбирающихся в политике людей. Кызыл-Арслан, касаясь восстания Бабека, пишет: "Читая историю восстаний, имевших место в Азербайджане после восстания Бабека, я нахожу в каждом из них элементы, присущие восстанию Бабека". Или Кызыл-Арслан не понимает сути восстания Бабека или же он незнаком с характером восстаний, имевших место после выступления Бабека. Отрывки, взятые из записок Мамуна, которые Кызыл-Арслан советует нам использовать для лучшего понимания событий, или сильно искажены, или же представляют собой мысли других людей, которые преследуют свои определенные цели. Восстание Бабека было поднято против исламской веры. И, конечно, коль скоро душой халифата является ислам, халифы должны были защищать его. Кызыл-Арслан воспользовался еще одной неверной мыслью, заимствованной им у Мамуна; эту мысль он собирается навязать и нам. Кызыл-Арслан считает, что восстание Бабека должно было быть направлено не против исламской религии, а против сектантства. Это смешное заблуждение. Если бы Бабек поднял на борьбу против сектантства богословов и философов, борьба между сектами разгорелась бы с еще большей силой. Восстание, направленное против основ религии, самый правильный путь, ибо нет на свете секты, которая не опиралась бы на религию. Крах религия означает и крах всех сект. В своем письме Кызыл-Арслан подчеркивает, будто восстание Бабека было обречено на провал, так как переросло в восстание против правительства. Тем самым он хочет запугать нас. Есть в письме строчки, с которыми я полностью согласен. Кызыл-Арслан верно пишет: "Пока народ Азербайджана не признает нас своим кровным правительством, он не будет нас защищать". Если атабеки - люди умные и искушенные в политике, они постараются сделать все, чтобы наш народ признал их кровным правительством Азербайджана. Дело восстановления единого азербайджанского государства в его естественных границах полностью зависит от воли атабеков. Мне кажется, они могут разрешить и проблему Ширванского царства. Кызыл-Арслан поднял важный вопрос о национальной культуре народов. Нельзя проводить реформы в маленьких государствах, в которых нет определенного и крепкого строя и которые не объединены вокруг единого центра. Мысли Кызыл-Арслана относительно государственного строя при сельджуках абсолютно верны. Как бы там ни было, в ответном письме я укажу ему на некоторые его ошибки. Мне кажется, он не обидится на это. Фахреддин улыбнулся. - Я полностью с тобой согласен!

ОЖЕРЕЛЬЕ

Полноликая луна хотела спрятаться, завернуться в покрывало черных туч, чтобы не быть свидетелем гнусного злодеяния. Отраженные в темной воде дворцового бассейна звезды светили тускло, словно хотели совсем погаснуть. Ветерок, по ночам стучащийся в окна городских домов, сегодня замедлил свой бег, не желая передавать людям черную весть.