Горестная судьба Брауншвейгской фамилии (Браки Романовых)

Наталья Демьяновна испугалась, растерялась - видимое ли дело, чтоб царица стояла перед шинкаркой на коленях? - и, протянув к невестке руки, проговорила напевно, ласково, с материнской добротой и всеконечной уважительностью:

- Лизанька, донюшка, царица-матушка! Встань с колен, то мне, простой мужичке, не по чести.

И с удивлением увидела, что и невестка тоже протянула к ней руки, и тоже стала что-то говорить, но Наталья Демьяновна хоть и сохранила отменный слух, ничего не слышала, кроме собственного голоса, и в растерянности поглядев налево и направо, вдруг заметила, что возле небольшой двери, которую, войдя в зал, она и не разглядела, стоит ее Алешенька, а рядом с ним несказанной красы барыня. Они стояли, держась за руки, и тихонько смеялись. А потом подошли к ней, и краса-барыня подняла ее с колен, обняла и поцеловала. А Алешенька, улыбаясь, сказал:

- То зеркало такое - от пола до потолка.

И Наталья Демьяновна все сразу поняла. Умная она была женщина, но никогда не думала, что зеркало может быть таким большим - во всю стену.

А с Лизанькой они поладили сразу и любили друг друга всю жизнь, потому что много общего оказалось в характерах и нравах деревенской шинкарки и императрицы Всея Руси.

И все же венчание с Разумовским династических проблем не разрешало: он не мог быть наследником трона, да и сам совершенно не хотел этого. И посему, 7 ноября 1742 года, Карл-Петр-Ульрих, принявший православие и ставший Петром Федоровичем, был объявлен "Великим князем, с титулом Его Императорского Высочества и наследником престола".

А вслед за тем Елизавета Петровна решила женить племянника, и ее выбор окончательно остановился на четырнадцатилетней принцессе Софии-Августе-Фридерике Ангальт-Цербстской.