Древняя Русь

Планируется опубликовать историю в десяти томах, из которых первые шесть, написанные профессором Вернадским, будут связаны с освещением периода от начала русской истории до конца восемнадцатого столетия, а оставшиеся четыре, принадлежащие профессору Карповичу, — отрезка истории от начала девятнадцатого века до нашего времени.

Хотя каждый из авторов несет индивидуальную ответственность за свою часть работы, мы надеемся, что сохранится определенное единство подхода, поскольку были согласованы общие основания создания серии в целом. Наряду с рассмотрением основных тенденций русской политической, экономической и социальной истории, будет предпринята попытка их объединения с анализом культурного развития страны. Особое внимание будет уделено истории составляющих частей Российской империи до и после их объединения под единой политической властью. Положение русских в мире будет обсуждаться на каждой стадии истории России не только с точки зрения внешней политики государства, но и в перспективе культурных контактов.

Авторы, каждый из которых преподает русскую историю в американских университетах более пятнадцати лет, испытывают глубокое удовлетворение от того факта, что недавно русские исследования пустили крепкие корни в стране и значительно прогрессируют. Особенно важно формирование среди младшего поколения американских исследователей серьезных специалистов в области русской истории, которые уже имеют на своем счету солидное количество ценных монографических работ. С другой стороны, сложился постепенно растущий общий интерес к русской проблематике. Таким образом, можно надеяться, что настоящая попытка развернутого рассмотрения целостного курса русского исторического развития будет отвечать подлинной потребности как специалистов, так и широкого круга читателей.

Публикация этой работы не могла бы быть осуществлена без финансовой поддержки Гуманитарного Фонда Нью-Йорка, и авторы хотят выразить свою признательность этой организации.

Георгий Вернадский

Михаил Карпович

ВВЕДЕНИЕ

Том, предлагаемый вниманию читателя, освещает наиболее ранний период русской истории вплоть до прихода варягов. Подход автора к материалу в этом томе требует некоторого объяснения. До недавнего времени было принято начинать русскую историю с варягов, в то время как все произошедшее до этого времени, если и вовсе упоминалось, относилось к «доистории» с точки зрения изучавшего прошлое России. Именно археологи, отталкивающиеся от «доистории», впервые попытались проанализировать наиболее ранние тенденции развития истории России, и публикация двадцать лет назад рабрты М.И. Ростовцева «Иранцы и греки в Южной Руси» может рассматриваться как важная отправная точка в русской историографии.

Намерение автора при написании настоящего тома состояло в подходе к раннему периоду не с точки зрения археолога или историка классики, а с позиций историка России: целью было рассмотреть его как органическую часть русской истории. Поэтому он начинает не с девятого, а со второго века, не с варягов, а с антов и ранних племен русь. В то время как вряд ли кто-либо будет отрицать значимость такого плана, его исполнение встречается с почти непреодолимыми трудностями, поскольку соответствующие письменные, в особенности отечественные источники, характеризующие наиболее ранний период, чрезвычайно редки. Можно сравнить эту задачу с восстановлением сломанной вазы из фрагментов, среди которых лишь немногие остались невредимыми; из-за широких пробелов трудно поставить на свои места даже те кусочки, которыми мы обладаем. Поэтому во многих случаях было необходимо обращаться к методу предположения, но в каждом из них автор попытался многократно проверить свою гипотезу при помощи всех доступных непрямых свидетельств. Учитывая широкую миграцию ранних славянских племен, в этом томе внимание было уделено не только событиям в границах географического пространства самой России, но также развитию некоторых прилегающих регионов, как, например, на Балканском полуострове, а также политике существовавших в то время империй — Византийской империи, Тюркского каганата и халифата. Тем не менее, хотя читатель найдет в этой книге много информации об истории Византийской империи, булгар, хазар и т.д., автор хочет пояснить, что этот том ни в коей мере не является очерком византийской или балканской истории. Лишь некоторые моменты истории византийского мира, которые имеют прямое или косвенное отношение к развитию народа и русской цивилизации, привлечены в данной связи. Что касается глав I и II, рассматривающих «доисторию» и скифский период, то они должны послужить просто введением.

Настоящий том является итогом многих лет работы, в течение которых автор ощущал добрую поддержку и помощь многих своих товарищей и друзей. Особенно он обязан Борису Бахметьеву за его теплую симпатию и интерес к работе. Признательность другим авторам за использование их печатных трудов отражена в сносках, но особо следует отметить исчерпывающие по глубине исследования М.И. Ростовцева о скифо-сарматском элементе и ценность его личных советов по ряду важных моментов. В значительной степени противоречивая проблема византийского элемента обсуждалась с Анри Грегуаром, разделяя ряд воззрений которого, например, по поводу венгерского вопроса, автор был не в состоянии принять его скептицизм относительно ранней активности племени русь в Черноморском ареале. Но даже не соглашаясь с мнениями Грегуара, автор всегда находил их исключительно стимулирующими мысль. Он также хочет выразить свою благодарность Адольфу Б. Бенсону, Якобу Бромбергу, В.Ф. Минорскому, Роману Якобсону, А.А. Васильеву за ценные предложения, а также Николасу Толлу, который прочитал первый вариант глав I и II. Альфред Р. Беллингер проявил любезность, познакомившись с рукописью глав I-VI и критически проанализировав текст как стилистически, так и содержательно. Карты, за исключением N 4, были подготовлены и выполнены Николаем Крижановским, являющимся членом Американского географического общества.

Благодарность автора должна быть так же адресована персоналу библиотеки Йельского университета за постоянную помощь, как и сотрудникам библиотеки Конгресса и общественной библиотеки Нью-Йорка; издательскому отделу Йель Юниверсити Пресс и мисс Аннабел Ленд за их помощь по подготовке рукописи к печати.

Георгий Вернадский

Нью Хейвен, Коннектикут Март, 1943 г.

Глава I. ПРЕДЫСТОРИЯ

1. Подход к проблеме происхождения русского народа

Условные обозначения:

Исторические корни русского народа уходят в глубокое прошлое. В то время как древние анналы содержат значительную информацию о русских племенах в девятом и десятом столетиях нашей эры, очевидно, что соответствующие группы их предков сплотились значительно раньше, по крайней мере в сармато-готский период, а процесс их консолидации должен был начаться еще значительно раньше, в скифский период. В целом проблема этногенеза любого народа чрезвычайно сложна. Мы не должны подходить к ней в свете таких упрощенных традиционных схем как теория генеалогического древа языков, которая длительное время рассматривалась как универсальная панацея не только филологами, но и историками.

В отношении доисторического фона формирования русского народа мы должны в особенности избегать таких генерализаций как «изначальный панславянский язык» (Ursprache, праязык), который, как предполагается, существовал до разветвления новых славянских языков, или же «изначальная панславянская родина» (Urheimat, прародина), в которой, согласно предположению, предки всех славянских народов начали свою историческую жизнь. Подобные обобщения не оказывая какой-либо помощи историку, скорее, затемняют вопрос. Иордан, который писал в шестом веке нашей эры, уже знал три группы славянских племен: венеты, склавены и анты. Иные имена упоминались классическими авторами, жившими ранее, для обозначения племен Южной Руси, которые могут рассматриваться как группы прародителей склавенов и антов. Следует принять во внимание и данную Геродотом информацию (пятый век до н.э.) относительно скифов и их соседей. Любое этнологическое отождествление классических племен и национальных имен затруднительно, особенно в отношении таких народов как скифы и сарматы, которые объединили под своим контролем огромные территории. Их имена могли относиться не только к правящим племенам, но также и к завоеванным ими местным племенам. Не надо думать, что каждое такое вторжение завершалось общим истреблением местных племен, которые осели в стране задолго до прихода завоевателей. Часть их в любом случае обычно получала разрешение остаться в стране после признания власти захватчиков. Таким образом, после прихода скифов некоторые из протославянских племен могли остаться на границе степной территории, в то время как принадлежащие к ним другие группы, возможно, были вытеснены в лесную зону. Что же касается сарматского владычества, у нас имеются более убедительные свидетельства того, что некоторые из групп прародителей русских племен уже были в черноморских степях под сарматским контролем.