Старая-старая песня

С. Лурье: "Существование такого "народа апостолов"... невероятно...  ...он, вследствие своей полной неприспособленности к жизненной борьбе, был бы в короткий срок уничтожен... Вдобавок, такое представление никак не уживается с историческими данными. Несмотря на антисемитизм и нравственные гонения, евреи... прекрасно преуспевали в практической жизни... Не только пророки, праведники и учёные, но и практические дельцы, думавшие прежде всего о том, как бы сколотить хорошее состояньице, пользовались у евреев всеобщим почётом".

Истина, похоже, как обычно, посредине. Наверно, в становлении национального самосознания евреев диаспоры религия всё-таки играла роль большую, чем предполагал С. Лурье. Его соображение о евреях галута как нации выслеживается в древних обращениях евреев ко Всевышнему: "Благословен Ты, о, Господь, Бог наш... Который избрал нас среди других народов..." "Нас" - молящийся толкует не об одном себе, а о народе, общности, нации. Богоизбранность у евреев тесно увязалась с понятием нации. Крупнейший современный религиозный философ раввин Мордехай Каплан вычеканил: "Тора символизирует истину, которая гласит, что нация становится таковой не вследствие наличия общих предков... но вследствие согласия тех, кто создаёт её... сделать своё общее прошлое источником вдохновения для общего будущего... Нация -не боевая единица, а культурная группа".

Э. Ренан, христианин и часто автор антиеврейских передержек, подметил социально-экономические и психологические мотивы древнего антисемитизма: "В первом веке нашей эры мир... видел своего учителя в этом чужеземце, неловком, робком, обидчивом, не отличающимся внешним благородством, но честном, нравственном, прилежном, в делах – прямодушном, одарённом скромными добродетелями, не воинственном, но хорошем коммерсанте... Еврейская семья, исполненная обетований, синагога, в которой протекала общинная жизнь, полная прелести, внушали зависть. Столько смирения, такое спокойное отношение к преследованиям и обидам, способность находить утешение... в своей семье и своей Церкви, тихая радость.., благодаря которой он [еврей] видит счастье даже в самом своём подчинённом положении... - всё это внушало аристократической древности припадки дурного расположения духа, которые иногда выливались в виде гнусных жестокостей.

В сирийских городах... евреи составляли богатую часть населения; богатство это... отчасти обусловливалось несправедливостью, освобождением от воинской повинности. Греки и сирийцы, среди которых производился набор в легионы, были обижены... Происходили вечные распри. ... Нерон разрешал все... вопросы не в пользу евреев; это ещё более обостряло вражду. ... Молодёжь бранилась, вступала в драку".

Коснувшись психологии, грех не дать слово З. Фрейду. В его предсмертной книге "Этот человек Моисей" среди причин юдофобии отмечены и те психологические мотивы, которые будто нарочно нацелены угнездиться хоть в мозгах, хоть в душах, хоть в подсознании толпы: "Евреи всегда живут как меньшинство среди других народов, а массовое чувство солидарности нуждается, для полноты, в ненависти к чужеродному меньшинству, которое своей малочисленностью и слабостью так и приглашает к насилию над собой...

Более фундаментальные мотивы антисемитизма уходят корнями в далекое прошлое; они скрыты в подсознании... Я дерзну утверждать, что зависть, которую евреи вызывают у других народов, настаивая на своей избранности Богом-Отцом, все еще таится в сердцах окружающих народов, тем самым как бы подтверждая эти еврейские претензии".

Столетий галутного существования евреев, наверно, достаточно, чтобы неприязнь к ним, начавшись, возможно, по Фрейду с зависти к избранному народу, подпиталась последующим мифотворчеством и, дозрев до полнокровной ненависти, внедрилась в коллективное бессознательное окружающих народов, стала по терминологии К.Г. Юнга "архетипом, изначальным образом", во многом наперёд определившим отношение к евреям.

Из причудливой мешанины древних юдофобских представлений соткался дивный мир, названный сегодня "латентным антисемитизмом" - "бездумное восприятие и воспроизведение антисемитских стереотипов...  передаваемых из поколения в поколение... Он характерен для аморфного состояния группового сознания" (израильский учёный Л. Волович).

Юдофобские стереотипы, "первообразы" выражались в мифах, в учёных и художественных творениях, подкреплённых почтением к их заслуженным авторам, или в анонимных фольклорных байках, анекдотах, поговорках, прозвищах. Шутки, усмешки, вроде бы безобидные. ("Жид по верёвочке бежит" - ну, что, в самом деле, задиристого? И смысла вроде бы никакого... Ан нет: я, нееврей, не бегаю по верёвочке, да если и хотел бы – не смогу, не удержусь. А он, вертлявый, удержится, не свалится, насекомое ухватистое...)

"Бессознательное – не просто реактивное отражение, а самостоятельная продуктивная деятельность... в качестве сферы опыта оно выступает как особый мир, особая реальность" -писал К.Г. Юнг.

И стоит проявиться какому-нибудь возбуждающему усилию, политическому, социальному, религиозному, как мирная эта неприязнь преображается в юдофобию, воинствующую до неистовства, до крови, до смерти. До десятков тысяч трупов в погромах 1 века, отбушевавших после начала восстания Иудеи против римлян в 66 г.

Так звучали финальные аккорды древней юдофобии, возросшей из естественного неприятия чужака, говоря по-простому, "нутряной" или, научнее, "стихийной", "спонтанной".

«Окна» (Израиль), 5 и 12 апреля 2007 г.