Борьба с фашизмом начинается с борьбы против большевизма

6

Остается разобрать ленинскую позицию по вопросу о компромиссах. В период мировой войны германская социал–демократия продавалась буржуазии. Тем не менее, в основном вопреки собственной воле, она унаследовала германскую революцию. Это стало возможным, в значительной мере, благодаря помощи России, которая внесла свой вклад в убиение германского движения Советов. Власть попала в руки социал–демократии, но та не смогла ее использовать. Она просто продолжила свою старую политику классового сотрудничества, довольствуясь тем, что разделила с буржуазией власть над рабочими в период реконструкции капитализма. Радикальные рабочие Германии ответили на это предательство лозунгом: «Никаких компромиссов с контрреволюцией!». Это была конкретная, особая ситуация, требовавшая четкого решения. Ленин, неспособный понять реальное содержание происходившего, сделал их этого конкретного специального вопроса всеобщую проблему. По–генеральски безапелляционно и с непогрешимостью кардинала он попытался убедить ультралевых в том, что компромиссы с политическими оппонентами при всех условиях — революционный долг. Когда читаешь сегодня эти пассажи о компромиссах в памфлете Ленина, приходит на ум сравнение ленинских замечаний 1920 г. с нынешней сталинской политикой компромиссов. Нет ни одного смертного греха, с точки зрения большевистской теории, который при Ленине не стал бы большевистской реальностью.

По Ленину, ультралевые должны были согласиться с подписанием Версальского мира. Однако коммунистическая партия, также в согласии с Лениным, заключила компромисс и протестовала против Версальского договора и сотрудничала с гитлеровцами. «Национал–большевизм», пропагандировавшийся в Германии в 1919 г. «левым» Лауффенбергом, был, по мнению Ленина, «абсурдом, который следовало выжечь каленым железом». Однако Радек и коммунистическая партия — опять–таки в согласии с принципом Ленина — заключили компромисс с германским нацизмом, протестовали против оккупации Рурского бассейна и славили Шлагетера как национального героя. Лига Наций, по собственным словам Ленина, была «бандой капиталистических разбойников и бандитов», с которой рабочие должны были воевать ни на жизнь, а на смерть. Однако Сталин — в согласии с ленинской тактикой — заключил компромисс с этими самыми бандитами, и СССР вступил в Лигу. Концепция «народа», по мнению Ленина, — это преступная уступка контрреволюционной идеологии мелкой буржуазии. Это не помешало ленинистам Сталину и Димитрову заключить компромисс с мелкой буржуазией, создав странное движение «Народного фронта». По Ленину, империализм — самый большой враг мирового пролетариата и против него следует мобилизовать все силы. Однако Сталин, также в соответствии с ленинским видением, весьма активно стремится к союзу с гитлеровским империализмом. Нужны ли еще примеры? Исторический опыт показывает, что все компромиссы между революцией и контрреволюцией могут служить только последней. Они ведут только к банкротству революционного движения. Любая политика компромиссов — это политика банкротства. То, что началось как простой компромисс с германской социал–демократией, нашло свое завершение в Гитлере. То, что Ленин оправдывал, как необходимый компромисс, нашло свое завершение в Сталине. Определяя революционную бескомпромиссность как «детскую болезнь левизны», Ленин страдал от старческой болезни оппортунизма, псевдо–коммунизма.

7

Охватив одним критическим взглядом картину большевизма, как она предстает в памфлете Ленина, можно выделить в качестве его основных характерных черт следующие:

1. Большевизм является националистической доктриной. Призванный изначально и по существу решать национальную проблему, он был позднее превращен в теорию и практику на международном уровне. Его националистический характер виден в его позиции по вопросу о борьбе за национальную независимость угнетенных наций.

2. Большевизм является авторитарной системой. Верхушка социальной пирамиды в нем — наиболее важный и определяющий пункт. Власть воплощается во всемогущей личности. В мифе о вожде находит свое высшее торжество идеал буржуазной личности.

3. В организационном отношении большевизм является в высшей степени централистским. Центральный комитет отвечает за всю инициативу, руководство, воспитание, команды. Как и в буржуазном государстве, руководящие члены организации играют роль буржуазии, единственная роль рабочих в том, чтобы повиноваться приказам.

4. Большевизм воплощает воинствующую политику власти. Интересуясь исключительно политической властью, он в этом не отличается от форм правления в традиционном буржуазном смысле. Даже в самой организации нет никакого самоопределения для ее членов. Армия служит для партии великим примером организации.

5. Большевизм — это диктатура. Действуя с помощью жестокой силы и террористических методов, он направляет все свои функции на подавление всех небольшевистских институтов и мнений. Его «диктатура пролетариата» является диктатурой бюрократии.

6. Большевизм — это механистический метод. Он стремится в качестве цели социального порядка к автоматической координации, технически обеспеченной приспособляемости и к наиболее эффективному тоталитаризму. Экономика централизованного «планирования» сознательно смешивает технико–организационные проблемы с социально–экономическими вопросами.

7. Социальная структура большевизма имеет буржуазную природу. Он не ликвидирует систему наемного труда и отказывает пролетариату в праве самостоятельного использования продуктов труда. Тем самым, он, в сущности, сохраняет классовый характер буржуазного социального строя. Капитализм увековечивается.

8. Большевизм является революционным элементом только в рамках буржуазной революции. Неспособный осуществить систему Советов, он по сути неспособен преобразовать структуру буржуазного общества и его экономику. Он устанавливает не социализм, а государственный капитализм.

9. Большевизм не служит мостом, ведущим к социалистическому обществу. Без системы Советов, без целостной радикальной революции людей и вещей невозможно осуществить наиболее существенное из всех социалистических требований — покончить с капиталистическим само–отчуждением человека. Большевизм является последней стадией буржуазного общества, а не первым шагом к новому обществу.

Эти 9 пунктов представляют непреодолимое различие между большевизмом и социализмом. Они со всей необходимой ясностью демонстрируют буржуазный характер большевистского движения и его тесную связь с фашизмом. Национализм, авторитаризм, централизм, диктатура вождя, политика власти, террористическое управление, механистическая динамика, неспособность к социализации — все эти сущностные характерные черты фашизма существовали и продолжают существовать в большевизме. Фашизм — это просто копия большевизма. По этой причине борьба против одного должна начинаться с борьбы против другого.

(Опубликовано в журнале Living Marxism, vol.4, №8, 1939.)