Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века

Когда В. Ленин определял интеллигенцию по ее месту в общественном разделении труда, он говорил, что «она охватывает всех образованных людей, представителей умственного труда». Здесь Ленин рассуждал как социолог. Между тем, интеллигенция  явление культурологическое, а не социологическое. Это хорошо видно на примере Петербурга.

Самыми заметными хранителями петербургского стиля в повседневной жизни традиционно остаются пожилые горожане. Их сдержанность, неспешность — это не столько старость, это внимательность к жизни, к ее мгновеньям и полутонам. Не потому ли так красивы их лица, глаза? Очень разные лица, но в них есть нечто общее — отраженный город. Эти люди отмечены удивительным достоинством. Как часто именно пожилые горожане сохраняют чувство юмора, горькую иронию, доброту, умение сопереживать, удивляться, радоваться.

Петербургские черты обыденной жизни, обстановка квартир, занятия — у всех горожан различны. Особенно сейчас, когда расслоение в обществе идет полным ходом. Но повседневность петербургского школьника, студента, профессора, служащего, рабочего, бизнесмена при всей различности образа жизни объединена пространством города и в большей или меньшей степени ориентирована на культурные ценности северной столицы.

Главная черта петербуржца  развитое эстетическое чувство, особая роль требования вкуса во всех сферах жизни горожан. Это свойство было сформировано средой  архитектурной и природной, бытовой и духовной, речевой и художественной. Высокий эстетический потенциал, развиваясь на протяжении всего XVIII века, развернулся в полную силу в пушкинскую пору петербургской истории и культуры и, при всем драматизме последующей эволюции, сохранялся и даже достиг определенных высот в ХХ веке.

Этот город удивительно властен над своими детьми. Как для героев «Белых ночей» Достоевского, он остается их любовью, мучением, их другом и собеседником.

Петербургский поэт Иосиф Бродский, еще совсем юный, обращаясь к своему городу, написал такие строки:

Все умолкнет вокруг.

Только черный буксир закричит

посредине реки,

исступленно борясь с темнотою,

и летящая ночь

эту бедную жизнь обручит

с красотою твоей

и с посмертной моей правотою.

Наш знаменитый историк Н. М. Карамзин считал Петербург городом, выросшим из блестящей ошибки Петра. А Достоевский называл его самым отвлеченным и умышленным.

Да, Петербург  это реальность и мираж. И еще это один из самых удивительных городов на свете.

У города менялись названия и правители, а он взращивал людей, готовых своими немощными, истерзанными голодом и холодом телами защищать его до последнего дыхания… Их было немного, всего несколько человек, но они пришли сюда, на Мойку, под окна пушкинского дома, в морозный январский день 1942 года, самого страшного в истории города года, и потрескавшимися губами произнесли слова лучезарного мифа:

Красуйся, град Петров, и стой

Неколебимо, как Россия!

ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОШЛОЕ ПЕТЕРБУРГА

…Из тьмы лесов, из топи блат…

А. Пушкин

Около 12 000 лет назад территория Петербурга и его окрестностей освободилась от мощного ледяного покрова. В течение нескольких сотен тысяч лет ледяной панцирь толщиной до 2 000 м и более лежал на обширнейших пространствах великой Русской равнины. Возникнув в начале четвертичного периода истории земной коры, т. е. около миллиона лет назад, на горах Скандинавского полуострова, Новой Земли и полярного Урала, лед при наступившем большом охлаждении земного климата стал сползать на прилежащие равнины Европы, продвигаясь все дальше и дальше на юг. Во времена наибольшего похолодания ледяной покров распространился двумя грандиозными языками по днепровской низине до теперешнего местоположения Днепропетровска, а по донской — почти до Усть-Медведицы. Ледяной поток обошел Среднерусскую возвышенность, поднимающуюся над уровнем моря до 300 м. Толщина ледяного покрова в районе Петербурга превышала 1 000 м. Заметим, кстати, что в настоящее время в Гренландии толщина ледяного щита равна 2 000 м и даже 3 000 м.

Потепление земного климата привело к таянью льда, и он начал отступать на север, откуда пришел. При этом на равнинах, испытавших оледенение, оставались массы песков и глин, набитых валунами различных кристаллических пород, например гранитов, гнейсов и др. Они были занесены надвигавшимся льдом со скандинавских, новоземельских и полярноуральских скал. У Вырицы, Павловска, Тосно, Сестрорецка и других окрестностей Петербурга лежит множество ледниковых валунов, иногда размером в несколько десятков кубических метров и весом в несколько тонн. Один из таких гранитных валунов, занесенных на берег Финского залива, был использован в качестве пьедестала для Медного всадника  знаменитого памятника Петру I. Водные потоки не могли принести подобные громады камня. Они могли быть оторваны от скал и передвинуты на многие десятки и сотни километров грандиозными движущимися массами льда.

Граниты и гнейсы, из которых состоит большинство валунов, являются горными породами, чуждыми для местностей близ Петербурга. Здесь развиты пески, глины, известняки. Граниты же и гнейсы слагают горы Скандинавского полуострова, вместе с Кольским и Карелией. Примечательно, что ледниковые валуны и морены в окрестностях Петербурга выстилают и пониженные и возвышенные места. Они, например, лежат в Приневской низменности, а также на Парголовских высотах, ограничивающих ее с севера, и на плато, которое обрамляет ее с юга, где расположены Павловск, Пушкин, Тосно, Саблино, Мга. Это свидетельствует, что Приневская низменность существовала уже в доледниковые времена. Но на ее территории, протянувшейся от Ладожского озера до Финского залива, валуны и морены покрыты образовавшимися позже горными породами озерного и морского происхождения. Это ясно выраженные слоистые зернистые и светлые пески и тонкие, сизого цвета, глины. В них можно найти остатки диатомовых водорослей, рыб, морских и озерных моллюсков. Изучение таких остатков растений и животных дает возможность с большой точностью восстановить ту природную обстановку, которая была на территории всей Приневской низменности в различные послеледниковые времена. Выяснено, что здесь существовало несколько сменявших друг друга озерных и морских водоемов. Теперь стало известно, какой характер имели эти водные бассейны, где они распространялись и какие причины вызывали уничтожение одного и появление другого.

Морена  скопление обломков горных пород, образуемое передвижением ледников.

Сначала перед краем отступавшего ледника возникло большое приледниковое озеро, воды его были подпружены ледником. В этом озере отлагались ленточные глины. Каждая отдельная лента состоит из слоя тонкого песка, отлагавшегося летом, и слоя глины, оседавшей зимой, когда поверхность озера покрывалась льдом. Летний и зимний слои вместе слагают ленту, отвечающую, следовательно, годовому отложению.

Подсчитав число годичных лент во всей толще ленточных глин, можно определить, за сколько лет образовалась вся эта толща. Так как приледниковое озеро продвигалось вслед за отступавшим ледником, то на оставляемую ледником морену откладывались все более и более новые ленты. Подсчет последних показал, что ледник в окрестностях Петербурга существовал 12 000 лет назад; отступание ледника совершалось со скоростью 450 м в год. Приледниковое озеро не было безжизненным: в нем обитали сиги, сомы, кости которых обнаружены в ленточных глинах под Петербургом.

Приледниковое озеро сменилось морским бассейном, пришедшим со стороны Белого моря. Этот морской бассейн назван по имени встречающегося в его отложениях моллюска иольдиа арктика — Первым Иольдиевым морем. Иольдиевый бассейн существовал в Приневской низменности около 11 000 лет назад. Южным берегом его было то плато, о котором говорилось выше. Оно обрывается к низменности крутым уступом, или, как его называют, глинтом, который тянется от южных берегов Ладожского озера до Финского залива. Образован он прибоем волн Иольдиевого моря и представляет древнюю береговую линию. Линия этого берега идет южнее Петергофа. На севере берегом Иольдиевого водоема были юккские и токсовские высоты, протянувшиеся от северных берегов Ладожского озера до северных берегов Финского залива. Во время наиболее высокого стояния уровня Иольдиевого моря, достигавшего 40—55 м, токсовские, колтушевские и юккские высоты представляли архипелаг островов.