Кремль. Ставка. Генштаб.

Сталинский приказ обрекал на смерть тысячи невинных людей и вот тут нет для Верховного никаких оправданий. Разумеется, кое-кто может провести исторические параллели с событиями Отечественной войны 1812 года, когда русские, оставив Москву Наполеону, сожгли ее собственными руками. Но даже тогда солдаты не одобрили поступок своего любимого главнокомандующего князя М. И. Кутузова.

Говорят, что утопающий хватается за соломинку. И. В. Сталин был тогда в роли утопающего, отчего и издал этот нелепый и страшный приказ. К сожалению, он был далеко не единственным.

Не менее жестокой, а, может быть, и весьма вредной с психологической точки зрения была директива Ставки № 39799 от 21 сентября 1941 года. Адресована она была Жукову, Жданову и Кузнецову, руководившим обороной Ленинграда. Немцы вышли на окраины города, и вот тогда, видимо, И. В. Сталина охватила паника. Директива его носила просто истерический характер:

Думаю, всем понятно, что эта директива не была вызвана военной необходимостью. Она представляла собой своеобразный крик отчаяния. А вот со знаменитым приказом № 227 «Ни шагу назад» все обстоит далеко не так просто. Многие военачальники и политработники того времени говорили, что приказ сыграл положительную роль. А вот маршал Г. К. Жуков со своей стороны назвал его позорнейшим, незаслуженно порочащим боевые и моральные качества наших солдат, офицеров и генералов, возлагающим на них всю вину за сдачу врагу огромных территорий Советского Союза.

Г. К. Жуков резко высказывался и по другим вопросам. В частности, он отрицал, что Верховный был автором так называемых «десяти сталинских ударов», о которых, правда, сейчас можно прочесть только в старых книгах по истории Великой Отечественной. Но ведь нельзя забывать, что на них воспитано целое поколение людей! Так вот, наносить эти удары приходилось под неусыпным контролем представителей Ставки ВГК, сроки для них отпускались нереальные, отчего иные операции проходили неорганизованно.

Гнев Георгия Константиновича вызывало отношение к военнослужащим, попавшим в плен к немцам, как к изменникам Родины. Все свои замечания маршал сделал в период ранней «оттепели», когда Н. С. Хрущев еще не успел прибрать к рукам власть в государстве. Впрочем, Г. К. Жуков очень скоро поплатился за них, ибо Н. С. Хрущеву не могли, разумеется, прийтись по вкусу откровения главного героя Великой Отечественной. Борец с «культом личности» сам был ответственным, как член Военного совета Юго-Западного фронта, за поражение наших войск в Харьковской наступательной операции, а также за расстрельные списки на Украине и в Москве…

Конечно, после войны И. В. Сталин сильно обидел Георгия Константиновича, поручив пост Министра обороны ничтожному Булганину, а ему, словно в насмешку, дав в конечном счете под команду второстепенный военный округ. Тем не менее в своем фундаментальном труде «Воспоминания и размышления» маршал оказался выше личных обид, объективно оценив роль Верховного в деле управления войной.

Вернемся еще раз к вопросу о кадрах. Довоенную кадровую политику высшего партийного руководства СССР мы уже обсудили в специальной главе, здесь же речь пойдет о так называемых выдвиженцах Верховного.

Перед войной не без ведома И. В. Сталина, а по некоторым данным, по его прямому указанию были арестованы видные военачальники: заместитель Наркома обороны К. А. Мерецков, помощник начальника Генштаба, дважды Герой Советского Союза Я. В. Смушкевич, начальник управления ВВС, Герой Советского Союза П. В. Рычагов, начальник управления ПВО, Герой Советского Союза Г. М. Штерн, командующий ПрибОВО А. Д. Локтионов, заместитель начальника ГАУ Г. К. Савченко, начальник Академии ВВС Ф. К. Арженухин, начальник разведуправления И. И. Проскуров. Генерал-лейтенанту авиации П. В. Рычагову было тогда 30 лет, его арестованной следом жене, известной летчице, заместителю командира авиационного полка, майору Марии Нестеренко — 24 года.

Вся эта группа, за исключением К. А. Мерецкова, в октябре 1941 года была переброшена в населенный пункт Барыш Куйбышевской области и там расстреляна. Так в самом начале войны мы потеряли «советского Гудериана» — Д. Г. Павлова, первого летчика ВВС — Павла Рычагова, десятки других блестящих офицеров и генералов. Выпустили из тюрьмы и вернули в армию только несколько человек. Все они, несмотря на пытки, не дали показаний ни на себя, ни на своих товарищей.

Зачем И. В. Сталину потребовалось уничтожать лучших командиров РККА? Все они, по разным причинам, казались ему опасными. П. В. Рычагов, например, резко критиковал качество боевых самолетов, поступавших на вооружение Красной Армии. И. В. Сталин не терпел людей, позволяющих себе роскошь иметь собственное мнение. Не прощал он людям и излишней, с его точки зрения, популярности. Армия есть вооруженный народ — эту аксиому он хорошо помнил и пытался лишить этот народ чересчур способных и авторитетных руководителей. К тому же нельзя забывать, что раз запущенную машину репрессий остановить очень трудно, она требует все новых жертв для оправдания своего существования.

И. В. Сталин был гением интриги. Да, на посту Верховного Главнокомандующего он принес пользу стране. Имя его навечно вписано в историю Великой Отечественной. Но вот война подошла к своему финалу, на пороге засветился долгожданный день Победы. И. В. Сталин предпринимал огромные усилия, чтобы перессорить окружавших его военных, чтобы разрушить объединившее их фронтовое братство. Интрига ему удалась, высшие военные руководители были разобщены. Только этим можно объяснить ту бесцеремонность, с какой он расправлялся с любимыми в народе полководцами. Об опале Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского я уже говорил. Но они по крайней мере остались на свободе. А вот командующего ВВС, Главного маршала авиации А. А. Новикова и его первого заместителя, маршала авиации Г. А. Ворожейкина посадили. И. В. Сталин свел счеты со строптивым начальником ГАУ генерал-полковником Н. Д. Яковлевым. Его арестовали и бросили в одиночку за «аварию» при стрельбе новой артиллерийской системы С-60. «Авария» заключалась в том, что во время стрельбы у 57-мм орудия лопнула пружина тормоза отката. Генерал был обвинен во вредительстве. Оказались в тюрьме и некоторые генералы из ближайшего окружения Г. К. Жукова, в частности член Военного совета генерал-лейтенант К. Ф. Телегин.

Большую роль в послевоенных арестах сыграл Л. П. Берия, люто ненавидевший Г. К. Жукова, однако отнимать первенство в этом деле у И. В. Сталина было бы несправедливо. В нем причудливо совмещались как бы два человека — заботливый руководитель, стратег, пользующийся доверием народа и армии, и жестокий деспот, заливший страну кровью. Было время, когда у нас предпочитали говорить только о первой его ипостаси, потом начали обливать и его, и все, им сделанное, потоками самой черной краски. Правда же об И. В. Сталине, как военачальнике, лежит где-то посередине.

Что же до его жестокости, то, видимо, у военных и политических руководителей есть своя мораль, отличная от общечеловеческой. Их цель всегда оправдывает средства ее достижения.