Китай. Большой исторический путеводитель

Теперь козыри были на руках у Лю Сю. Он поспешил объявить себя законным обладателем престола и занял Лоян, где принял тронное имя Гуан У-ди (правил в 25–57 гг.) и сделал древний город своей столицей.

Но крови пролилось еще немало — пока войска императора не разгромили, наконец, основные силы краснобровых и других мятежников. Им это удалось во многом благодаря тому, что те бились насмерть и друг с другом (беспощадностью отличались все враждующие стороны).

Последний соперник Гуан У-ди, тоже претендовавший на верховную власть, укрепился в обширной, окруженной высокими горами котловине, доступ в которую был только через знаменитое ущелье Трех Ворот, сквозь которое протекает Янцзы. Но император готов был на все, лишь бы уверенно чувствовать себя на троне.

Силы мятежников, расположившихся на обоих берегах могучей реки, сообщались между собой посредством наведенного ценой больших усилий плавучего моста. Воинам императора повезло: воспользовавшись необыкновенно сильным попутным ветром, им удалось подобраться на лодках против течения прямо к переправе и сжечь ее с помощью огромных факелов. После этого они проникли в котловину. Но и разобщенные, мятежники отчаянно защищали свою территорию, пока не погиб их предводитель. Только после этого можно было с уверенностью говорить, что в Китае снова правит династия Хань, получившая эпитет Поздняя.

ПОЗДНЯЯ ХАНЬ

Можно было сколько угодно порочить Ван Мана за то, что он перечил воле Неба, можно было уничтожить его за это — но у Гуан У-ди и его преемников хватило ума пойти по тому же пути. Продолжилась раздача земель в индивидуальное крестьянское пользование. Если совсем оставить «сильные дома» без их обширных владений было нереально, то все же значительную их часть отобрали — особенно у тех, кто оказывал реформе ожесточенное сопротивление. Было освобождено и стало крестьянами большинство остававшихся еще в частном владении рабов (их полку прибыло за годы смуты — за счет тех, кто был захвачен силой или сам запродал себя вместе с семьей от безысходности).

Народу надо было дать отдышаться после гражданской войны, и Гуан У-ди ограничился сбором с крестьян всего 1/30 части урожая. Ирригационные системы, плотины и каналы спешно приводились в порядок — во время смуты они страшно пострадали. Каторжники — государственные рабы — получили свободу. У Гуан У-ди получилось: Поднебесная быстро встала на ноги.

Стало возможным заняться и усовершенствованиями. Более строгой и объективной стала система отбора кадров. Конечно, по-прежнему действовала от Адама поведшаяся практика подбора начальником подчиненных по своему усмотрению, рекомендация по знакомству под свое поручительство. Кто-то попадал в сословие чиновников по знатности происхождения (действовало «право тени» — высшие сановники имели преимущественное право предложить на должность своего близкого родственника), кто за деньги. Все это не с древних китайцев началась, не новыми русскими кончится. Действовал и имеющий уже достаточно давнюю историю отбор талантливых кандидатов местными начальниками или специально уполномоченными на то чиновниками.

Но все большее значение получал конкурсный отбор, постоянно усовершенствовавшаяся система экзаменов. Кандидаты могли проходить подготовку в специальных школах, учрежденных в областных центрах. Самой престижной была столичная «Академия Тай-сюэ» — она разрослась до размеров, которые могли бы впечатлить и в наше время: в 240 ее корпусах проживало и обучалось 30 тысяч студентов. Правда, современного наблюдателя несколько смутила бы мебель аудиторий, состоящая почти из одних только циновок, сложные церемонные отношения между преподавателями и учениками, бамбуковые палки, которыми наставники щедро вразумляли подопечных.

Успешно сдавшие государственные экзамены получали степень «ученого мужа» шэньши. Но об экзаменах и степенях мы поговорим попозже, когда система примет более стройный вид. Пока же отметим порядок выбора экзаменационных билетов: соискатели «вытягивали» их, сбивая стрелой одну из подвешенных в отдалении табличек с вопросами.

В немалой степени прибавлению у жителей Поднебесной ума способствовало усовершенствование производства бумаги и повышение ее качества. Если сначала она служила материалом упаковочным, декоративным, используемым для ритуальных церемоний (для изготовления сжигаемых во время жертвоприношений макетов реальных вещей), в целях гигиенических — то теперь бумага становилась основным писчим материалом вместо громоздких бамбуковых охапок и шелковых свитков, а также материалом для изобразительного искусства (в Китае письменность и графика всегда были ближе друг к другу, чем где-либо — в искусстве каллиграфии они полностью сливались).

Изобретателем бумаги считается служитель императорского гарема евнух Цай Лунь, после своей кончины ставший обожествленным покровителем бумажного производства.

К тому времени относится немало достижений китайской культуры. Были изобретены водяная мельница с эксцентриком (колесом со смещенным центром вращения), механизм для глубинного бурения. Шахты уходили на глубину в сотни метров — для крепежа применялись толстые бамбуковые стволы. Появились станки для размотки шелковых коконов, керамику стали покрывать глазурью.

Задергалась перед тем, как указать направление, стрелка компаса, или «волшебной иглы», как его называли китайцы. Еще они его называли «ложкой, управляющей югом» — когда он представлял собой не стрелку, а установленный на блюдце ковшик. Стрелки же подвешивали на шелковых нитях, было две их разновидности — указывающие на юг и на север (кто перепутал — считай, пропал, в лучшем случае, заблудился). «Волшебная игла» применялась и при гадании, в сочетании с гадальными табличками. То, что компас иногда представлял собой по форме ковшик, тоже не случайно: это повторение очертаний созвездия Большой Медведицы, одного из важнейших магических символов. Изобретение широко применялось в практике фэн-шуй (геомантии) для правильного расположения объектов на местности с учетом воздействия сил инь и ян и других первооснов бытия.

Где-то в это время появился сейсмограф. Это был цилиндр с установленным внутри шариком. По периметру располагалось восемь драконов, и когда случалось землетрясение, шарик выкатывался из пасти того из них, который смотрел в сторону произошедшего катаклизма.

Еще одно важное достижение эпохи, о котором грешно не вспомнить — тачка. Немудреное индивидуальное средство перемещения грузов (и немалых), со славой прокатившееся через всю дальнейшую китайскую историю — вплоть до «большого скачка» и последующих этапов построения развитого социализма. Без тачки вряд ли была бы проложена самая протяженная в мире сеть каналов, не были бы надежно укрыты от поползновений водной стихии просторы китайских полей. Чтобы легче было ее катить и поувесистей наполнить, к тачке додумались приделать парус.

В области духовной для последующего развития китайской культуры первостепенное значение имело начавшееся именно в ту пору проникновение в Поднебесную буддизма. Существует предание, что императору привиделся вещий сон, пробудившись после которого он отправил в Индию послов, чтобы они разузнали там о таинственном учении, о котором ходили пока только слухи. Посланцы вернулись с двумя монахами-буддистами, которые везли на белой лошади священные буддийские тексты — в честь этого события и был якобы основан знаменитый монастырь «Белая Лошадь». Достоверно же известно, что первые переводы буддийских сочинений на китайский язык связаны с именем парфянского монаха Ань Шигао, прибывшего в Лоян в 148 г. Ему помогало несколько китайских ученых, скорее всего даосов (мы уже знаем, что буддизм получил прописку на китайской земле при посредничестве даосизма).