Славянское царство (историография)

Аппиан Александрийский пишет в «Событиях в Иллирии», что Цезарь Август, покоряя Далмацию, с большим трудом победил жителей островов Млет и Корчула, которые занимались морским разбоем. Цезарь повелел предать смерти всю безбородую молодежь, а остальных — продать с торгов.

Дион Никейский подробнее других описал события этой войны Тиберия с далматами, среди которых перусты (Daorsi) и десидиаты (Desitiati), как пишет Веллей, были почти неодолимы по причине труднодоступности своего местожительства, а также неукротимости своего нрава и изумительного владения искусством боя. По этой причине римляне не могли подчинить их вплоть до времени императора Октавиана, которому пришлось немало потрудиться, чтобы победить их.

Позднее, когда у римлян угасло единовластие, далматы вели войны и с другими империями и властителями, давая решительный отпор всякому, кто хотел нанести им урон или лишить их прирожденной свободы. По этой причине они в течение длительного времени вели войну, как сообщает Аббат Урсбергский в «Происхождении саксов», с Генрихом, сыном Оттона Саксонского, который с мощным войском нападал на них и разорял далматские земли. Поднявшиеся для отпора далматы в союзе с частью чехов (Boemi) и сербов (Sorabi) совершили вторжение и, опустошив Тюрингию, дошли до Саксонии. Во время своего пребывания в Тюрингии, где они, утратив всякий порядок, предавали все вокруг огню и мечу, на них напал граф (Conte) Поппон, находившийся с войском в тех пределах. В произошедшей битве граф одержал победу, перебив великое множество врагов, особенно сербов. Франкский король Карл Великий был весьма огорчен упомянутым восстанием сербов и попытался снова примириться с ними — ведь в прошлом они оказали ему немалую помощь, особенно в его войнах со славянами вильца- ми, которые, как было сказано, были заклятыми врагами франков. Собираясь в 789 году на войну с последними, Карл Великий, как пишет [Карл] Вагрийский, положился не столько на храбрость своих франков, саксов и фризов, сколько на доблесть упомянутых славян сербов и бодричей. По этой причине он взял тогда в союзники их государя Витиса (Vitiza) и, выступив против вильцев, после множества сражений с великим трудом одержал над ними победу, как сообщает Пьер Питу (P. Piteo) в «Анналах франков». Чтобы укрепить дружбу с упомянутыми славянскими союзниками, он даровал им, как пишут Питу и Конрад из Брюгге (Corrado Brugense) в «Анналах франков», земли за Эльбой, принадлежавшие прежде саксам, которых он в наказание за восстание переселил оттуда во Франкию, и настоятельно увещевал бодрицкого государя Тамбавиза (Tambauiz), или (как его называют другие) Тароваза, впредь не забывать о дружбе и пожалованиях от франкской короны.

Позднее, когда императорами у франков были Генрих I и Оттон III, их попытки покорить Далмацию принесли ей немало страданий, однако сломить непобедимый дух далматов им все же не удалось. Далматы, с большой поспешностью вооружившись, дали им достойный отпор, о чем можно прочесть во 2–й части у Джироламо Барди, где он вкратце упоминает о войнах, которые вели упомянутые императоры с далматами.

До своего поражения от венецианцев далматы доставили им немало хлопот, о чем среди прочих свидетельствует венецианский дворянин Паоло Парута. Во 2–й книге своих «Рассуждений», повествуя о трудностях, с которыми пришлось столкнуться Венецианской республике при покорении далматов, он пишет: «Зная качества тех соседних народов, за счет которых надлежало в первую очередь расширить ее пределы, можно понять беды, постигшие республику. С самого начала она должна была победить далматов — народ, который отличался не только военной доблестью, но и диким нравом. Трудности, с которыми пришлось столкнуться, чтобы покорить их, дают убедительное объяснение тому, что Римская республика, одержав победу над многими далекими и неукротимыми народами, никак не могла набросить ярмо на Далмацию и сделать ее частью Римской империи, пока император Октавиан Август ценой немалых воинских потерь не сумел подчинить ее римскому господству». Так пишет о далматах Парута.

Как повествует Мартин Вагнет (Martino Vuagneto) в 3–й книге «Космографии», еще в доримские времена далматы, отправившись вместе с Давном — весьма знаменитым у них мужем, вынужденным по причине домашних войн покинуть свою родину — завоевали Япигию, называемую ныне Калабрией; и, как пишут Исаак, комментатор Ликофрона, и Абрахам Ортелий в своем «Тезаурусе по географии», назвали ее по имени своего вождя Давнией.

Не следует удивляться тому, что мы ведем разговор об упомянутых триумфах и победах далматов: по сравнению с величием и могуществом, которыми они обладали в те времена, все рассказанное нами выглядит лишь бледной тенью. В те времена народ этот имел обширные владения и гораздо больше городов, чем теперь. Об этом можно прочесть у Страбона (VII), который рассказывает о далматах следующее: «Там — побережье далматов и Салон (Salone), стоянка их кораблей. Этот народ — один из тех, кто в течение длительного времени воевал с римлянами, и имел до пятидесяти значительных поселений, среди которых несколько городов, таких как Салон, Приамон, Ниния и Синотий, как новый, так и старый. Города эти были преданы огню Цезарем Августом. Есть там еще крепость Андетрий (Andretrio) и большой город Далмий (Dalminio), от которого этот народ и получил свое имя. Однако из‑за скупости его жителей Назика уменьшил его, а территорию обратил в пастбище для овец. У далматов есть обычай каждый восьмой год совершать передел земли, а также не пользоваться там деньгами [что является их особенностью по сравнению] с жителями Италии».

Плиний (III, 21) пишет, что в город Скардону обращались за правосудием япиды и четырнадцать городов либурнов. В 22–й главе он говорит, что в Салону за правосудием обращались поделенные на триста семьдесят две декурии далматы, на двадцать две — декуны, на двести тридцать девять — дитионы, на семьдесят девять — мезы и на пятьдесят две — сардиаты. В город Нарон, как мы говорили со ссылкой на Марка Варрона, обращались за правосудием еще 89 городов. Владели они и многими островами, которых, как пишет Плиний (III, 26), в Адриатическом море более тысячи.

Приняв во внимание все вышесказанное, а также многое другое, что писали о далматах древние, нельзя не согласиться с тем, что все написанное нами о славном далматском народе — почти ничто по сравнению с той силой, которой он некогда обладал.

Дарданы, еще один народ Иллирика, слыли у древних писателей искусными воинами. Не раз они давали отпор римским войскам, которые под знаменами проконсула Г. Скрибония Куриона, как пишет П. Орозий (V), в течение трех лет сряду вели войну с упомянутыми дарданами. Огромный ущерб нанесли они и македонским царям, так как не раз вступали в жестокую схватку с Филиппом, его сыном Александром Великим, с Александром, сыном Пирра, и македонским царем Деметрием, которого в конце концов изгнали из его царства. Об этом сообщает Юстин в VII, (25, 28) и в XXIX книгах. Вторгшись в Македонию при царе Антигоне, они предали ее разграблению и сражались с упомянутым Антигоном. Местожительство их находилось, согласно Лациусу, в области, называемой ныне Босния. Согласно Рафаэлю из Вольтерры и Куспиниану, они жили в тех землях, которыми теперь владеют сербы и рашане. Как пишет Никола Стобей, у них было в обычае мыться не более трех раз в жизни: когда рождались, женились и умирали. Как пишет Страбон (VII), они очень любили музыку и играли на духовых и струнных инструментах. По соседству с ними жили мезийцы (Mesij), или (как их называют другие) мизийцы (Misij). Об их жестокости, неукротимости и заносчивости, как пишет А. Флор (IV, 12), страшно даже сказать. Когда римский консул Марк Красс собирался сразиться с их войском, один из мезийских военачальников выехал из своего лагеря и спросил у римского войска: «Кто вы такие?» Ему последовал ответ: «Римляне — повелители народов». Тогда мезийцы прокричали в ответ: «Так будет, если одержите победу над нами».