Когда боги спят

- Да, я могу повести и пастухов из соседних поселений, которые хотя и верят каждому моему слову и слепо пойдут за мною в пасть демонов, но не обучены ни военному строю, ни командам старших, которые должен знать каждый воин и своевременно выполнять в сражении. Брат мой, кто последует за магом, у которого нет ничего за душой?! Я не владею ни золотом, ни серебром, ни вздымающими пыль стадами баранов и коров. На какие же деньги я вооружу приверженцев, чем буду кормить их во время похода?

- Если ты решишься, - золота хватит в сокровищницах Суз и в Экбатанах, а как их прибрать к нашим рукам - моя забота!

- Но и золото сейчас не столь важно, гораздо важнее поддержка великих Мидии. Неужели ты рассчитываешь на помощь мидийских вельмож? Напрасно! Да будь я не магом, рядовым священнослужителем заброшенного храма огня, а грозным военачальником, знатным вельможей, наконец, и в этом случае я был бы наивным ребенком, если бы рассчитывал на искреннюю поддержку тех, кто распылил силу мидийских племен, собранных в один кулак Дейокой. Никто из них никогда не поможет своему соотечественнику, видя в нем прежде всего своего соперника, завидуя ему, боясь его усиления больше, чем засилья персов... Ведь любой из великих Мидии мнит себя достойным высокого трона и считает себя обделенным судьбой только потому, что не ему подчинены остальные вельможи, хотя бы в пределах все той же Мидии. Ты уже, наверное, слышал эту шутку, которая могла бы вызвать смех, если бы не была такой горькой: "Купи мидийского вельможу за ту цену, которой он достоин, и продай его за ту цену, которую он сам себе назначит, и ты станешь богаче самого Креза!" И хоть все они переполнены чванством и высокомерием, как болезненный нарыв переполнен зловонным гноем, никто из них не решится поднять знамя восстания против персов, а если и решится, то другие тотчас предадут его, помогут персам изничтожить его и искоренить его род. В этом беда, в этом проклятие, которое тяжким бременем повисло над Мидией!

- Не все так мрачно, как это выглядит в твоих глазах!

- Все так и есть на самом деле, ты сам предложил мне не кривить душою, - слегка повысил голос Гаумата. - Но я не вельможа, я маг, и тем более не могу рассчитывать на помощь тех, кто распоряжается воинами, в чьих руках и оружие, и деньги. Или, может быть, ты рассчитываешь на помощь магов, ослеплен надеждой, что они помогут поднять народ и вооружить его?

Только сейчас почувствовал Губар, что ускользнувшая было нить разговора вновь в его руках, и совершенно успокоился.

- И я был бы наивным ребенком, если б думал так, Гаумата, ведь от добра добра не ищут. У магов сейчас такие привилегии, какими они не пользовались даже при Астиаге! Мидийские маги главенствуют сейчас над всеми жрецами Азии, и ждать большего они уже не могут. Они могут только растерять достигнутое! Благодаря походам Кира и сына его Камбиза учение Спитамы Заратуштры распространилось в такие уголки Азии, проникнуть в которые самостоятельно наши священнослужители никогда не решились бы. Вслед за Вавилоном они рассчитывают прибрать к рукам и Черную землю на берегах Пиравы, разрушив местные жрамы и заменив их храмами огия. Затем очередь дойдет до Иерусалима, Сидона и Тира... Ни о чем другом в данную минуту они и думать не хотят. Собственное благополучие, - вот первостепенная забота всех священнослужителей, всех времен и всех народов. А то, что любимая Мидия превращается постепенно в обычную сатрапию Персиды, "благословенной" Персиды, их не волнует и никогда не будет волновать. В этом я с тобой согласен целиком и полностью. Нет, я не расчитываю на поддержку магов, не настолько я глуп!

- Тогда на чью помощь ты рассчитываешь?! Или ты полагаешь, что Ахурамазда спустится с хрустальных небес, вручит мне, своему избраннику, власть над народами и племенами Азии, заставит всех завистников подчиниться моей воле и оградит меня от их неприкрытой зависти и от их направленных в спину акинаков?

- Не кощунствуй, брат мой, не подобает твоим устам произносить подобное. Я уже говорил, что Ахурамазда никогда не приходит на помощь тому, кто губит свои дни в праздном бездействии... Но ты забыл о персах, недовольных необузданным Камбизом, а число их велико - вот кто поможет тебе взойти на престол Дейокидов и удержаться на нем вопреки зависти великих Мидии!

- Твои надежды смешны, брат мой, прости меня за вольные слова. Перс никогда не поддержит мидийца, тем более мага. Они давно поняли, какие преимущества и привилегии дает им безраздельная власть над другими народами, и никогда добровольно не уступят ее другому народу. Ведь они еще не успели развратиться огромным богатством и безраздельной властью, как успели это сделать мы за каких-то неполных сто пятьдесят лет...

- Они будут помогать тебе не как мидийцу, а как персу, своему соотечественнику, - вот в чем суть! Гаумата, неужели ты забыл, что ни один смертный не мог отличить тебя от ушедшего в страну молчания царевича? Ты двойник Бардии и обязан сейчас воспользоваться этим обстоятельством. Ты будешь действовать от имени царевича по крайней мере в первое время, пока мидийские вельможи не осознают, насколько выгоднее быть первыми у престола, чем вторыми. Остальное я беру на себя, я хорошо знаком с принципами управления государством, и буду твоим верным помощником. Подумай хорошо, Гаумата, прежде чем ответить - такой возможности ни у нас, ни у других мидийцев больше не будет. Вспомни о судьбе Мидии! К тому же, только так ты сможешь отомстить вероломному Камбизу. Только ради этого стоит рискнуть, ведь недаром утверждали мудрецы, у которых мы учились в свое время, что нет ничего на свете сладостнее мести... И что такое в конце концов наша недолгая жизнь перед лицом вечности?

- Не думал я, что ты можешь быть таким сладкоречивым, - произнес Гаумата, выпив еще один рог кисловатого вина.

- Значит, ты согласен рискнуть? - вскинулся Губар. - Да тут и риска никакого нет, поскольку тебя не отличить от Бардии!

- Я давно понял, на что ты рассчитываешь, но хотел, чтобы ты сам сказал об этом. Да, я поразительно похож на ушедшего в страну, откуда нет возврата, царевича. Кое-кто уже в этом увидел бы перст судьбы. Допустим, я соглашусь перевоплотиться в Бардию и выступлю от его имени. Ты, естественно, поможешь мне и подтвердишь, если появится в этом необходимость, что я не кто иной, как младший сын Кира. Допустим даже, что в первое время не будет сомневающихся в этом. И как сомневаться, если некому будет оспаривать у меня свое имя?! Но ведь стоящий во главе многотысячного войска Камбиз, почувствовав, что трон ускользает из-под него, не будет молчать, на него это не похоже. Камбиз раскроет глаза персам, он поспешит признаться им, что сам велел убить царевича, и его оросанг Прексасп подтвердит, что истинный Бардия уже в стране молчания. Но, допустим, хоть это и мало вероятно, нам удастся схватить Камбиза прежде, чем он успеет раскрыть перед своими царедворцами тайну смерти Бардии, и с этой стороны нас не будет поджидать опасность. Но существует другая, не менее грозная, и я не вижу, как мы сможем ее обойти. Ведь по обычаю, который установлен не нами, я, взойдя на престол и умертвив Камбиза, должен буду жениться на обеих дочерях Кира, моих "сестрах", которые в настоящее время являются женами царя. Уверен ли ты, что ни одна из них не уличит меня перед персами во время пышного свадебного обряда или даже несколько позже? Я уверен в обратном, и тогда конец - ты знаешь, как поступают с наглыми самозванцами не только у нас в стране, но и повсюду в цивилизованном мире. Нас обоих предадут самой лютой казни, долгой и мучительной, и мы будем ждать смерти, как избавительницы от мук.