Англо-Бурская война (1899–1902)

Сэр Джорж Уайт, воссоединив свои войска, теперь имел под свои началом небольшую грозную армию, насчитывающую примерно двенадцать тысяч человек. Его кавалерию составляли 5-й уланский, 5-й драгунский, часть 18-го и весь 19-й гусарский полки, Натальские карабинеры, Пограничный полк, некоторое количество конной пехоты и Имперский полк легкой кавалерии. В пехоту входили Королевский ирландский фузилерский и Дублинский фузилерский полки, полк Королевских стрелков (только что спустившийся с Талана-Хилл), Гордонский и Манчестерский полки, Девонский (истекший кровью у Эландслаагте), Лестерский и Ливерпульский полки, 2-й батальон полка Королевских стрелков, 2-я стрелковая бригада и Глостерский полк (которому так сурово досталось у Ритфонтейна). У сэра Уайта было шесть батарей великолепной полевой артиллерии – 13-я, 21-я, 42-я, 53-я, 67-я, 69-я и 10-я батарея горной артиллерии с нарезными орудиями. Никакой генерал не мог бы желать более оптимальной и опытной небольшой армии.

С самого начала британский генерал отдавал себе отчет в необходимости придерживаться оборонительной тактики, поскольку противник имеет огромное численное преимущество, а любая значительная неудача британцев обречет на разгром весь Наталь. Боевые действия у Эландслаагте и Ритфонтейна он предпринял, чтобы дать возможность оторваться от противника своему подвергавшемуся риску формированию, однако теперь причин для наступления не существовало. Уайт знал, что где-то в Атлантическом океане уже вышедший из Ла-Манша к Зеленому мысу караван судов с каждым часом приближает к нему войска из Англии. Через пару недель или даже раньше первые части будут в Дурбане. Таким образом, его главное дело – сохранить свою армию и позволить вибрирующим двигателям и вращающимся гребным винтам делать работу империи. Если бы он окопался с головой и подождал, то в конце концов был бы вознагражден.

Однако столь банальная и зазорная стратегия невозможна для боевого генерала. С такой великолепной армией он просто не мог не воевать. Чего требует стратегия, может не позволить честь. Уже 27 октября со всех сторон от генерала были буры и разговоры о бурах. Из Данди со своими основными силами двигался Жубер. На севере и западе сосредоточились части Оранжевой Республики. Их общая численность неизвестна, однако не вызывало сомнений, что они, как минимум, более многочисленны и к тому же более опасны, чем ожидалось. Мы также почувствовали на себе мощь их артиллерии, и приятное заблуждение, что для бурских, войск орудия будут бесполезной обузой, развеялось навсегда. Покидать город, чтобы дать сражение, было чревато, поскольку мобильный враг мог обойти наши силы и захватить Ледисмит. Тем не менее, Уайт решился на это рискованное предприятие.

29 октября враг явно сосредотачивался вокруг города. С высокого холма, находящегося от домов на расстоянии выстрела, наблюдатель мог видеть не менее шести бурских лагерей к востоку и северу. Френч со своей кавалерией прозондировал почву, проскакав границы наступающего воинства. Его донесение предупредило Уайта, что если он хочет ударить до того, как все разрозненные отряды объединятся, он должен делать это немедленно. Раненых отправили в Питермарицбург, и потребуются объяснения, почему их не сопровождали. Вечером того же дня сам Жубер находился уже только в десяти километрах, и отряд его людей перерезал водоснабжение города. Однако через Ледисмит течет Клип, довольно большая река, поэтому угрозы недостатка воды не существовало. Британцы надули и запустили аэростат, к великому изумлению провинциальных буров: полученные данные подтвердили – неприятель крупными силами стоит перед ними и вокруг них.

Ночью 29 октября генерал Уайт выслал два своих лучших полка (Ирландский фузилерский и Глостерский) с 10-й батареей горной артиллерии, чтобы под покровом темноты занять и удерживать длинную гряду под названием Николсонс-Нек, лежащую примерно в десяти километрах севернее Ледисмита. Решив на следующий день дать сражение, он имел целью прикрыть свое левое крыло от частей Оранжевой Республики, которые еще подтягивались с севера и запада, а также держать открытым проход, дав возможность кавалерии преследовать отступающих буров, в случае британской победы. Эта небольшая отдельная колонна насчитывала около тысячи человек – об их судьбе позже будет рассказано.

В пять часов утра 30 октября буры, уже обретя истинный талант поднимать тяжелые артиллерийские орудия на самые сложные высоты, открыли огонь с одного из холмов севернее города. Прежде чем первый снаряд был выпущен, британские войска уже выступили из Ледисмита, чтобы проверить мощь захватчиков.

Армия Уайта была разделена на три колонны. На крайнем левом фланге, совершенно оторванный от других, находился небольшой отряд Николсон-Нека под командованием полковника Карлтона из фузилерского полка (один из трех доблестных братьев, каждый из которых командовал британским полком). С ним был майор Эйди. На правом британском фланге полковник Гримвуд командовал бригадой, состоящей из 1-го и 2-го батальонов полка Королевских стрелков, Лестерского и Ливерпульского полков и Королевского Дублинского полка. В центре под началом полковника Яна Гамильтона – Девонский, Гордонский, Манчестерский полки и 2-й батальон стрелковой бригады, выступивший на поле боя прямо с поезда, доставившего его из Дурбана. Шесть артиллерийских батарей сосредоточились в центре под командованием полковника Даунинга. Френч с кавалерией и конной пехотой находился на краю правого фланга, однако в этот день ему не предоставилось возможности использовать конные войска.

Позиция буров, насколько можно было видеть, являлась прочной. Ее центр находился на одном из отрогов Сигнал-Хилл, примерно в пяти километрах от города. Здесь находились два сорокафунтовых и три других более легких орудия, однако с течением дня мощь бурской артиллерии увеличивалась как в количестве, так и в калибре. Их диспозиция практически не просматривалась. В западном направлении наблюдатель при помощи бинокля мог бы различить отдельные фигурки конных стрелков, скачущих по холмам то тут, то там, и, возможно, небольшие группки артиллеристов, стоящих возле своих орудий, или командиров, взирающих сверху на город, который им было суждено иметь перед глазами так долго. На серовато-коричневых равнинах перед городом время от времени сверкающие сталью длинные тонкие линии показывали, куда выдвигается пехота Гамильтона и Гримвуда. В прозрачном холодном воздухе африканского утра была различима каждая деталь, вплоть до далекого дымка паровоза, преодолевающего тяжелые подъемы на дороге из Фрира, через мост в Коленсо на Ледисмит.