Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV — начало XX века
Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV — начало XX века читать книгу онлайн
Расположенный на пересечении торговых путей, Великий Новгород с древности находился в поле пристального внимания европейцев. До начала XVIII века в Европе о нем знали больше, чем о любом другом русском городе, исключая разве что Москву, и эти сведения отразились в многочисленных сочинениях. Взгляд европейцев был в целом пристрастен, они подмечали прежде всего культурные отличия русских, все парадоксальное, экзотическое, что полагалось ожидать от народа, считавшегося варварским. Но для нас важно, что при этом иностранные наблюдатели обращали внимание на те явления обыденной жизни, над которыми живущий этой жизнью человек обычно не задумывается. Благодаря их свидетельствам мы можем более зримо представить будни русского человека прошлых веков, увидеть детали, плохо различимые в дымке времени. А кроме того, всегда полезно посмотреть на себя со стороны.
Геннадий Коваленко — кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Почти полгода прожила в Новгороде Аделаида Элеонора София Хаусвольф. Ее отец майор Ханс Густав Хаусвольф был взят в плен при сдаче Свеаборга в мае 1808 года. Он отказался перейти на русскую службу и был выслан на временное место жительства в Новгород. Аделаиде было разрешено сопровождать его.
Когда Аделаида прощалась со своей подругой Жанеттой фон Тёрне, она обещала, что специально для нее она будет вести дневник. Подруги предпочли бы переписку, но они понимали, что в условиях плена это вряд ли будет возможно. Дневник Аделаида вручила Жанетте по возвращении в Финляндию. В дневнике она описала путь из Хельсинки в Санкт-Петербург, кратковременное пребывание в Петербурге, переезд из Петербурга в Новгород, а также возвращение из Новгорода в Хельсинки через Санкт-Петербург и Выборг.
Особый интерес представляют новгородские страницы дневника Аделаиды. Они позволяют судить о том, как складывались отношения иностранцев и русских на бытовом уровне в неформальной обстановке. В этом плане ее дневник можно сравнить с новгородскими письмами Юхо Кусти Паасикиви, тогда студента Хельсинкского Александровского университета, а в будущем премьер-министра и президента Финляндии.
Аделаиду и Ханса Густава поселили в доме купца Василия Юрьевича Тарасова, мать и дочь которого радушно встретили постояльцев.
Милая старушка и молодая приветливая девушка встретили нас и, проявив гостеприимство и доброжелательность, провели нас в две меблированные комнаты и кухню со многими удобствами. Я полагаю, что эта добрая старушка предоставила бы в наше распоряжение целый дом, будь это в ее власти. Спустя короткое время она принесла нам какую-то сушеную рыбу, которую я никогда прежде не ела, но которая оказалась вкусной, а также вкусный хлеб и вино.
В моей комнате стояла красивая мебель, и мне очень понравились три картины, украшавшие стену. Кровати не было, поэтому мы с горничной спали на полу. Папе достался большой зал, где за ширмой ему была устроена спальня.
Хозяйская дочь, которую Аделаида называет Благой (очевидно, Палага, Пелагея), уже на следующий день решила учить ее русскому языку. Первое русское слово, которое выучила Аделаида, было «хорошо». Таким образом, одной из сторон общения было изучение языка. Это во многом способствовало тому, что, несмотря на то что участники встречи принадлежали не только к различным культурам, но и к различным слоям общества, отношения между ними строились на открытости и взаимной симпатии. Блага показала Аделаиде свои наряды и украшения и через переводчика рассказала о своей семье.
Следует отметить, что тон в обращении с пленными задавал лично губернатор Алексей Васильевич Васильчиков. Уже на следующий день он нанес им визит, справился о том, как с ними обращались в пути, пригласил мужчин на обед и разрешил им пользоваться своей библиотекой.
В Новгороде Аделаида живо интересуется всем и описывает в своем дневнике то, что ее окружает: городские окрестности, церкви, монастыри, рынок, одежду, кухню, свадьбы, похороны, праздники, маскарады, церковные обряды, положение крестьян, передвижной зверинец.
Во всех городах Русского государства рынок бывает каждую неделю в определенный день. Здесь, в Новгороде, рынок по пятницам. Приходит много деревенских жителей с продуктами питания, которые можно купить за умеренную цену, но прочие цены не такие уж низкие. В глубинке люди приучены жить на небольшие деньги.
Сегодня мне довелось отправиться со старушкой на рынок, который располагается на площади. Я с удивлением увидела, как старушка взяла с собой мешок с изношенными туфлями. Она взяла еще один мешок — с железным хламом, который надо было передать одной домохозяйке, чтобы она продала это на рынке. Крестьяне и беднота покупают подобные вещи. Рынок довольно большой, он состоит из многих лавок с товарами, которые купцы, по русскому обычаю, усердно предлагают прохожим. Я не могла ни с кем поговорить и до глубины души была смущена любопытными взглядами и рассказами обо мне моей спутницы каждому из знакомых, которых она встречала. Это привело к тому, что поход на рынок занял ужасно долгое время. По моим наблюдениям, русские более любопытны, чем шведы, и если я могу судить по тому, что видела до сих пор, то это относится ко всем уездам, через которые я проехала.
Состоятельных людей здесь не видно, только мещане и крестьяне, которые продавали и покупали. Здесь самым причудливым образом смешались драгоценности и безделушки, скверно одетые и грязные простолюдинки и старики, которые круглый год сидят на голой земле; теперь они сидели в глубокой жидкой грязи, потому что площадь не вымощена. Зимой они сидят в снегу на расстеленных ковриках или шкурах, в ряд или кружком, и гомонят. Здесь сидела старуха и продавала плохого качества собольи муфты; там сидел старик с ржавыми железками, тут — баба с настоящим жемчугом; там — с золотом и серебром; рядом с ними — баба с тряпьем, рядом с ней — с блинами. Несколько человек продавали кислую капусту; другие сидели с невероятным количеством огурцов и лука, которые являются главным delice [17] русских. Там было много возов со всевозможными съедобными товарами.
Осенью отсюда в Петербург отправляют маринованные огурцы, уложенные в бочки; полубочка продается авансом за 2И рубля. Огурцы лежат в соленой воде, они очень вкусные, вкуснее, чем шведские огурцы в винном уксусе.
Аделаида очень общительна и охотно заводит новые знакомства, несмотря на языковой барьер, который, впрочем, она старается преодолеть и уже через три недели пытается объясняться на русском языке. Тем не менее для живого общения ее запас русских слов еще недостаточен. Об этом свидетельствует запись в дневнике от 26 сентября: «К нам пришла служанка от майорши, живущей напротив нас, и от имени госпожи пригласила меня на кофе… Я беспокоилась о том, как будет проходить беседа… Когда я пришла, хозяйка приняла меня довольно вежливо и сказала несколько слов, которые я не поняла… Я произнесла несколько слов, которые выучила, но они быстро закончились, и беседа велась при помощи движений рук и головы». В начале декабря Аделаида уже говорила с матерью губернатора по-русски. Однако свои успехи в русском языке она оценивала довольно скромно: «Я немного говорю, но не знаю ни одной буквы».
Других шведских пленников, не изучавших русский язык, языковой барьер угнетал еще больше. Поэтому они обратились к главнокомандующему русскими войсками в Финляндии генералу Буксгевдену с просьбой перевести их в Выборг, где им «не придется испытывать недостатка в знании языка», мотивируя это тем, что незнание русского языка затрудняет и делает дороже удовлетворение первейших надобностей».
Со временем круг общения Аделаиды расширяется, она знакомится с женой полицмейстера Ольгой Васильевной, которая ввела ее в известную в Новгороде дворянскую семью Семевских. 30 октября она едет с ними на свой первый в Новгороде бал-маскарад. Вот как она описывает его: «Полонезом в паре со мной губернатор открыл бал. Все были приветливы. Ко мне относились с явным уважением. Я много танцевала, и мне было очень весело».
С этого времени она часто посещает балы, где охотно знакомится с молодыми женщинами и девушками, которые оказывали ей знаки внимания, и даже составляет список наиболее приятных в общении людей. Одним из них был купец Пучков, которого она описывает как человека, у которого был особый дар веселить общество:
Он умел танцевать всевозможные отечественные и зарубежные танцы, и танцевал легко, как юный кавалер. Он элегантно одевался и распространял вокруг себя запах помады и ароматических масел. Он всегда был приятным и предупредительным. Он мог играть многие роли из лучших французских, немецких и русских пьес. Кроме того, он, по-видимому, порядочный человек и благотворитель.
В конце ноября Ханса Густава и Аделаиду перевели на новую квартиру в другом конце города, поскольку с наступлением холодов прежнее жилье показалось им сырым и холодным. Прощаясь с хозяевами и соседями, она сказала, что ей грустно расставаться с ними.
