Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд

1.000 голов рогатого скота и до 1,000 пудов евиного сала ^а).

Но понятное дело, что размеры новороссийской торговли должны были значительно увеличиться с приобретением побережья Черного моря и постройкою новых городов. Не имея возможности долго останавливаться на этом сложном вопросе, мы приведем только несколько цифровых данных, которые лучше всяких рассуждении охарактеризуют нам степень развития торговой деятельности в Новороссии. В течение одного 1782 г. из черноморских портов морем и сухим путем было привезено в Константинополь товаров на 337,398 р. 12 кои.,—главными предметами привоза были железо, масло, пушной товар, паюсная икра, табак, веревки, кожи. Вывезено из Константинополя в южную Россию на 190,561 р. 22 ³/ ₄коп., главными предметами вывоза были вина, изюм, бумажная пряжа, шелковые товары; следовательно, отпущено было товаров из России на 146,836 р. вЭ’/д к. более, чем получено * *). С присоединением к России Крыма (в 1783 г.) черноморская торговля стала развиваться с поразительною быстротою. В Таган-

*) Traitd sur 1е commerce de Иа mer Noire, I, 297—298. ^z) Подробности см. у А. А. Скальковского. Ист. Нов. Сечи, I, 212—244. *) А. А. Андриевского. Мат. для ист. южнор. края, 310—312.

*) Сборы, антр. и этпогр. ст., пзд. Дашковым, I, прим. II.

роге ценность привозных иностранных товаров с 1782 но 1805 г. возрасла с 69,000 до 2,440,000 р., вывозных с 225,000 до 2,272,000; главными предметами вывоза были продукты местной промышленности '). Б 1794 г. в Очаков привезено было товаров на 244,340 р., вывезено на 209,321 р., из Херсона—на 148,433 р., из Николаева на 106,532 р., привезено сухим путем из заграницы на 989.504 р., вывезено на 1,054,663 р. Одного хлеба из портов очаковского, херсонского, николаевского п таганрогского отпущено было 244,099 четвертей и 211,548 и. В 1804 г. из одной Одессы, которая заняла нервенствующее положение, было вывезено более '/ ₂мил. четвертей пшеницы ценою в 3 мил. рублей. Б 1805 г. торговые обороты , Одесеы возрасли до 5 ¹/ ₂мил. руб., за нею следует Таганрог с оборотом также в 5’/ ₂мил., а за ними уже довольно низко должны быть поставлены Керчь, Ениколь, Херсон, Мариуполь и Николаев. Кульминационного нункта торговые обороты достигли в 1817 году; в Одессе они равнялись 60 мил., в Таганроге 17 мил.; после этого они значительно сократились и в 1822 г. в 4-х важнейших портах (с Одессой включительно) равнялись 31 мил. р. Главным предметом торговли служил хлеб, потом шерсть и вообще продукты местной промышленности ^s).

В некотором соответствии (хотя б. м. далеко неполном) с материальною культурой развилось и просвещение в Новороссийском крае. Даже в Заиорожье мы находим уже некоторое число <пись· менныхъ», т. е. грамотных людей и школу. После падения Сечи, в разных селениях екат. губ., заселенных малороссиянами, существовали школы, подходящие к обычному типу народных школ в Малороссии ΧΥΠΙ в. ³). Потемкин, как известно, проектировал устройство университета с академией художеств в Екатеринославе и медико-хирургического училища в Симферополе; но эти проекты не осуществились и в царствование Екатерины П-й были открыты в Новороссии только народные училища. Гораздо успешнее пошло дело образования в царствование ими. Александра И-го. В Екатеринославе, Херсоне, Таганроге, Симферополе были открыты гимназии, в Николаеве штурманское флотское и артиллерийское училища, в Одессе

¹) Зябловского. Землеописание V, 324—326.

*)Все эти цифры мы заимствовали из 1-го и 2-го тома ,,Хроао.т. обозр.“

А. А. Скальковского.

⁸) См. об этом в „Ист. Нов. Сеча“ А. А. Скальковского и в „Мат.“ нреосв. Феодосия.

мужской институт, обращенный в 1817 г. в Ришельевский лицей, женский институт, коммерческое училище; в других городах и селениях были заведены уездные и городские училища, в Екатеринославе духовная семинария; значительные библиотеки находим в Одессе (при лицее), в Николаеве (с 1803 г., ведомства черноморского флота), в Севастополе; типографии—в Николаеве (с 1798 г.), в Одессе (с 1814 г.), собрания древностей в Керчи и Николаеве (хранилось при черноморском гидрографическом депо и было передано в музей Одесского общества), первую газету в Одессе (Messager de Иа Russie meridionale ').

Давая общую оценку результатов культурной деятельности народностей, заселивших Новороссийский край, мы должны будем помнить, что деятельность эта начала свободно развиваться только со времени полного умиротворения края, т. е. с покорения Крыма; в 50-х, 60-х и 70-х годах ΧΥΙΙΙ в. над нею висела еще гроза татарских набегов, а в И й половине XVIII в. и в особенности в XVI—XVII ст., в запорожский период истории степей, здесь почти вся энергия русского поселенца—козака должна была уходить на оборону края, а не на развитие местной культуры, но несмотря на крайне неблагоприятные условия военного быта, и в Запорожье мы заметили зачатки земледельческой, промышленной, торговой и даже умственной деятельности, и эти зачатки, конечно, заслуживают Полного внимания, несмотря на их скромные размеры. Таким образом, неправ был в своем отзыве о запорожцах А. Пишчевич, который говорил, что они никакой пользы государству не приносили; неправ был и Ришелье, который заявлял, что цивилизация у запорожцев не сделала никаких успехов и что они сами старались уничтожить ее у соседей своими набегами и разбойническими нападениями ²); неправ был и потомок молдавского выходца—боярина Стурдза, который в заседании сельско-хозяйственного общества говорил: «мы ничего не наследовали в этой юной стране от своих предков, кроме затоптанной кочевьями стенной земли, и на ней все должны создать: готовя тень, и плод, п воду, приют для потомства» ³). Интересно, что все эти 3 лица не русские, а иностранцы. ^{* *)}

*) ЛялиЕова. Ист. и стах, взгляд на успехи умств. образования в Новор. крае (Зан. Од. Общ. II, 330—356).

^!) Сборник Имп. Рус. Ист. Общ., L1V, p. 307.

*) А. А. Скадьковского. Опыт, II, 98—99.

по

С завоеванием Крыма, открывается новая эра в культурной жизни Новороссийского края; отселе уже приходится вести борьбу не с татарином, а с девственной природой края; нужно было обратить пустыню в пахатное поле, развести леса и сады, завести в широких размерах скотоводство, проникнуть в недра земли и извлекать оттуда богатства, воспользоваться вновь приобретенным побережьем Черного и Азовского морей и организовать на твердых началах привозную π отпускную торговлю п, наконец, насадить здесь семена просвещения и образования. И все это было достигнуто соединенными усилиями народа и государства, русских люден и иностранных поселенцев! Не мало было сделано иностранными выходцамп, из которых многие стояли на более высокой степени культурного развития, чем русские поселенцы. Нельзя умолчать о том, что они сделали для развития земледелия, скотоводства и в особенности торговли; эта последняя, можно сказать, всецело находилась в руках греков, армян, евреев; а торговля (в особенности заграничная) создала силу, богатство и значение новороссийских городов; следовательно, никоим образом нельзя отрицать влияния иностранных переселенцев на быстрый рост городских торговых центров. Гораздо менее заметно их влияние на сельский быт, хотя бы даже в области того же земледелия и скотоводства. Сами они, бесспорно, были лучшими сельскими хозяевами, чем окружающее их русское население, но, благодаря их замкнутости, корпоративному устройству, степень культурного влияния на остальную массу поселенцев не могла быть велика. Чтобы убедиться в этом, достаточно всиомнпть, что уже в пол. XIX ст. из Зу ₂мил. жителей Новороссии только 102,300 чел. занимались земледелием по рациональному способу, а ио малороссийскому 2,300,000 чел. Таким образом, иностранные поселенцы сделали много и для заселения Новороссийского края, и для развития в нем культуры, но, как нам кажется, меньше, чем русское население. Это последнее было поставлено в несравненно менее выгодные условия, чем иноземцы: ему приходилось еще бороться с татарами; оно получало гораздо меньше всяких льгот, чем иностранные переселенцы; о нем мало заботились, и нередко оставляли его на произвол судьбы в борьбе со всевозможными препятствиями, оно, наконец, должно было становиться по большей части в зависимые социально-экономические отношения к сравнительно небольшой группе владельцевъ—помещиков, которым покровительствовало правительство; а в городах ему трудно было