Ничего, синьор, ничего синьорита !

Петр Николаевич Лесков, командир "Авроры", обозрел панораму города через хрустальную оптику дальномера:

- А нас встречают, и, кажется, с музыкой. Якорей не бросать. Будем вставать прямо к набережной - на швартовы...

Кажется, что на берегу собралась вся Мессина, ветер еще издалека доносил бурные возгласы экспансивных итальянцев...

- Вива... Руссия.., вива "синьор Ничако"! Оркестры обрушили в котловину гавани два гимна сразу. Прозвучал салют наций. Швартовы поданы. Боже! Что тут началось... Белыми камелиями и розами, алыми гвоздиками и фиалками осыпали серую броню "Авроры". На борту крейсера находились сейчас и те, кто два года назад выкапывал мессинцев из-под толщи развалин; прибыл в Мессину один матрос, потерявший обе ноги при спасении погибавших... Узнав об этом, итальянцы подхватили безногого матроса на руки и, восторженно крича, несли его через весь город, а он ничего не мог говорить от волнения - он качался на плечах мессинцев и.., плакал!

Самый счастливый в Мессине дом - это дом, в котором побывал дорогой гость, русский моряк. Самая счастливая женщина в Мессине - та женщина, которой удалось поцеловать русского моряка. В кубриках "Авроры" безмятежно текло в эти дни розовое игривое кьянти... Всем было хорошо.

Но вот провыли горны, возвещая "большой сбор". Замерла толпа на берегу, когда на борт крейсера ступила делегация Италии во главе с епископом д'Арриго. Перед строем моряков епископ вручил от имени Италии золотую мемориальную медаль с надписью:

"МЕССИНА

МУЖЕСТВЕННЫМ РУССКИМ МОРЯКАМ

БАЛТИЙСКОЙ ЭСКАДРЫ".

До сих пор в музее "Авроры" хранится шелковое полотнище, на котором вышиты восторженные слова: "Вам, великодушным сынам благородной земли, героизм которых войдет в историю..."

Это не просто слова - это пророческие слова!

Над крышами новостроек Мессины "Аврора" произвела холостой залп, возвещавший прощание.

Оркестры играли не уставая...

Тысячи людей пели, рыдали, смеялись.

Мессина покрылась морем огней - началось торжественное факельное шествие, и это было незабываемое зрелище.

- Уходить не хочется... Хороший народ и райская страна, - говорили матросы. - Побратались мы с ними славно!

Последний взгляд на Мессину с кормы уходящего крейсера Долго еще виднелись струи огня - люди с факелами в руках все шли и шли; наконец огни погасли в отдалении.

Надвинулась ночь - открывался простор.

Этна, закутанная мраком, была совсем не видна в ночи. "Аврора", зарываясь форштевнем в скользкие воды, уходила в свою судьбу - прямо в истории...

Флаг нашего флота и поныне реет над идеальной синевой древнего Средиземноморья...