Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

Среди духовных ценностей казаков особо показательна подчас наивная вера в доброту и справедливость. Как писал М.И. Платов А.К. Денисову 13 сентября 1812: «Злоба же сама собою, сколько бы она ни действовала, разрушится, и беспокойные люди, занимающиеся при толико важных отечества нашего обстоятельствах только собою, а не общим благом, накажутся законом» ^{6}.

Военная структура и организация службы; комплектование донского полка

Административная структура Войска Донского определялась Указом Александра I от 29 сентября 1802 г. Во главе войсковой администрации стояла войсковая канцелярия. Председателем ее правления являлся войсковой атаман. В его отсутствие канцелярией руководил наказной (назначенный) атаман. В канцелярию входили два непременных члена и четыре асессора. Непременные члены выбирались войсковым дворянством и утверждались императором; асессора тоже избирались дворянским собранием сроком на три года и утверждались Сенатом.

Канцелярия делилась на три экспедиции: воинскую, гражданскую и экономическую.

Воинскую экспедицию возглавлял сам атаман, другие экспедиции возглавляли соответственно один из непременных членов и один из асессоров.

За точным исполнением законов по гражданским и экономическим делам наблюдал прокурор, назначаемый императором.

Всю территорию Войска Донского поделили на 7 округов, названных сыскными начальствами. Это были Черкасское, Первое Донское, Второе Донское, Усть-Медведицкое, Хоперское, Донецкое и Миусское сыскные начальства во главе с сыскными начальниками. Выборной оставалась власть в станицах, где сами казаки выбирали атаманов.

Воинская экспедиция вела учет малолетков, служилых и отставных казаков, составляла наряды в соответствии с требованиями центральной власти, проводила по этим нарядам очередные призывы казаков на службу и контролировала соблюдение казаками и станицами очередности.

Станица, со своей стороны, следила за очередностью выхода казаков на службу и отвечала за своевременный выход и за снаряжение казаков.

По Высочайшему указу от 28 июля 1802 г. устанавливался срок военной службы: для офицеров до 15 лет, рядовых казаков — до 25—30 (25 в полевой службе и 5 во внутренней) лет. Тогда же, в 1802 г. «Положение об управлении Войск Донского, Уральского и Черноморского» установило срок службы в 30 лет, из них 25 полевой и 5 лет внутренней (по Войску).

Набранный на Дону казачий полк выступал на границу или в какую-нибудь внутреннюю губернию. В мирное время на западной границе полк нес службу 3 года, на Кавказе и во внутренних губерниях 2 года и по истечении срока сменялся другим. Сменившийся полк возвращался на Дон и расформировывался, а казаки распускались по домам. Они числились на службе «при Войске» и ждали новой мобилизации по очередным спискам. Таким образом, казак выходил на полевую службу несколько раз с перерывами в 2—3 года. Бывало, что отец «еще служил», а сын «уже служил», и призывались в один полк. При комплектовании полков станицы старались, чтобы количество малолеток, посылаемых в полк, не превышало четвертой части общего количества казаков полка.

В военное время полк находился на службе без смены столько, сколько было необходимо. Иногда этот срок затягивался до 5—6 лет.

Казак, которому по очереди предстояло идти на службу, мог нанимать за себя другого (отец за себя мог отправить своего сына или же отец мог пойти вместо сына, а также братья могли заменить друг друга).

Все донское казачество разделялось на 4 разряда: 1) малолетки до 19-летнего возраста; 2) несовершеннолетние — достигшие 19 лет, которые вносились в списки, 2 года оставались дома и при достижении 21 года вносились в разряд служилых; 3) служилые до 60 лет; 4) отставные, т.е. получившие отставку, инвалиды, больные.

В соответствии с положением 1798 г. о переписи малолеток, детей рядовых казаков и урядников по достижении 17 лет начинали приобщать к военной подготовке и участию в отправлении станичных повинностей. В 19 лет их записывали в казаки-малолетки, приводили к присяге, заносили в списки и оставляли на 2 года дома до выхода на службу, т.е. до включения в разряд служилых. За это время они должны были подготовить за свой счет мундир казачьего покроя, надлежащее вооружение и строевую лошадь. Стоимость снаряжения составляла примерно 35 рублей, стоимость двух лошадей — в зависимости от региона — от 30 до 80 рублей. Бедных могла снарядить за общий счет станица. На период службы казак от казны получал жалованье, фураж для строевой лошади и 75 руб. на вьючную лошадь. Но платежи начинались лишь за пределами Войска. Пока полк или команда стояли на территории Войска Донского, казаки жили за свой счет. В полковом хозяйстве, судя по отчетности 1814 года имелся лишь запас сухарей — «Запасный сухарный провиант в полках Харитонова 7-го и Сучилина 2-го на 15, а в прочих на 10 дней имеется» ^{7}.

Такая система снаряжения на службу была для казаков накладна, но привычна. Была надежда, что затраты на службу компенсируются за счет военной добычи. Да зачастую и компенсировались.

Сам процесс набора и формирования полка виден из рапорта М.И. Платову наказного атамана А.К. Киреева: «Повеление Вашего высокопревосходительства от 17 числа сего марта под № 274-м об откомандировании с Дону в город Мозырь 2 полков, отправленное с г[осподином] старшиною Костиным, я получил 28-го сего же месяца. Приступая к исполнению оного, я 29-го числа препоручил воинской экспедиции без малейшего промедления в составлении 2 полков нарядить установленное число чиновников и казаков, полагая в число последних на каждый полк по … калмык. Сборное место назначил на речке Голоте, в Кундрючье впадающей, сроком явки на сборное место положено 16-е число наступающего апреля. Чтобы положенные в сей наряд чиновники и казаки неотложно успели явиться на Голоту к 16-му числу, я сверх предписания о том воинской экспедиции дал повеления мои сыскным начальствам высылку наряженных чиновников и казаков произвесть чрез нарочито командированных чиновников. Чиновники сии обязаны всех их доставить на сборное место, несмотря ни на дальность расстояния, ни на неудобность пути за разлитием рек и на затруднения от того в переправах, непременно на упомянутое число. Как же скоро соберутся на сборное место, укомплектование произведено будет со всею возможною поспешностию, для чего и назначенным Вашим высокопревосходительством командирами сих полков полковнику Быхалову и подполковнику Фомину предписал к тому же времени явиться туда» ^{8}.

За века выработалась особая обрядность провода казаков на службу. Н. Дурова, бывшая в то время на Дону оставила воспоминания: «Множество молодых казачек пришли проводить своих мужей; я была свидетельницею трогательного зрелища… Умилительно было видеть, как сорокалетний казак, склонясь до земли, целовал ноги своего отца и матери, принимая их благословение, и после сам точно так же благословил дочерей своих, упавших к ногам его…» ^{9}

При возвращении полка со службы особые комиссии проверяли, «не имеют ли казаки каких на полковых командирах и офицерах претензий», и вместе с тем проводилось освидетельствование казаков, «за старостою лет и увечьями к полевой службе неспособных». Кроме того, по возвращении полк в течение 4 суток должен был «выдерживать карантинное очищение» ^{10}.

Надежда Дурова была свидетелем роспуска полка по домам: «Наконец полк пришел на рубеж своей земли и расположился лагерем в ожидании смотра, после которого их распускают по домам; ожидание и смотр продолжались три дня… По окончании смотра казаки пустились во все стороны группами; это был живописный вид: несколько сот казаков, рассыпавшись по обширной степи, ехали от места смотра во всех направлениях. Картина эта припомнила мне рассыпное бегство муравьев, когда мне случалось выстрелить холостым зарядом из пистолета в их кучу» ^{11}.