Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Между тем повод к отчислению из команды Коротаев дал сам. Впрочем, послушаем его собственный рассказ:

"У моего товарища был день рождения, и он нас, кроме меня, еще троих ребят пригласил в воскресенье (20 августа. — Ф. Р.) к себе в гости на дачу. Возвращались на машине, и спустило колесо. Запаски в машине не оказалось. Мы вернулись на дачу, вызвали другую машину и опоздали к отбою на полчаса. Тут Степанов и отомстил мне и моему тренеру Джерояну. Раздул из мухи слона, позвонил в Спорткомитет, чуть ли не до ЦК партии дошел, что, дескать, Коротаев организовал умышленное нарушение режима подготовки к Олимпиаде. Он преподнес это как диверсию врага народа. Из Спорткомитета пришла телеграмма, чтобы Степанов принял меры. Но никто не думал, что этот человек под мерами будет понимать однозначно репрессии. Что же он придумал? А придумал он ни больше ни меньше, как предложить руководству Спорткомитета страны на подпись приказ, который гласил: "Олега Коротаева дисквалифицировать навечно, снять с него все звания, лишить наград и стипендии, тренера Коротаева Г. О. Джерояна лишить звания Заслуженного тренера СССР, ходатайствовать перед Министерством народного образования о ликвидации его ученой степени доктора наук и лишить права заниматься тренерской и педагогической практикой". Все были ошеломлены. На это и был у Степанова расчет. Знаете, говорят ведь: "Клевещите, клевещите — что-нибудь да останется". И осталось. В Спорткомитете подписали приказ: меня дисквалифицировать, снять меня со стипендии, снять с очереди на квартиру, и Березюка для отвода глаз Степанов написал, чтобы дисквалифицировали, дескать не одного Коротаева. Трегубову, Соколову и Зариктуеву — предупреждение, тренерам — выговор. Вот так и растоптал этот человек еще одну мою мечту, мечту стать Олимпийским чемпионом. Вместо меня поехал Коля Анфимов…"

21 августа кинематографисты страны получили нового руководителя — вместо Алексея Романова (пришел к руководству в 1963 году) в кресло председателя Государственного комитета по кинематографии СССР (до 4 августа он был просто Комитетом) сел Филипп Ермаш, до этого курировавший сектор кино в ЦК КПСС. Большинство киношников приход нового руководителя встретили с оптимизмом. Например, режиссер Сергей Юткевич в одном из тогдашних писем своему коллеге Г. Козинцеву отмечал: "В Комитете здесь паника, никто еще не знает "who is who", но новый председатель по крайней мере симпатичен мне тем, что ему активно нравился "Рублев" и вообще у него чувство эстетического развито значительно больше, чем у симпатичного Романова, который никогда не понимал, что хорошо, а что плохо — почему и назначен сейчас главным редактором новой газеты (вместо "Советской культуры")…"

Приход Ермаша к руководству Госкино не был случайным. Недовольство Романовым в ЦК сложилось в последние год-два, и знающие люди понимали, что рано или поздно он со своего поста полетит. Причем многие из них знали, кто придет ему на смену, — Ермаш, который под покровительством своего влиятельного земляка члена Политбюро Андрея Кириленко делал стремительную карьеру в ЦК (сначала они вместе работали в Свердловске, а в 62-м, после того как Кириленко вошел в Политбюро, он тут же вызвал в Москву Ермаша). Решающую роль в назначении Ермаша сыграли и голоса мэтров отечественного кино, в частности голос Льва Кулиджанова, — тогдашнего председателя Союза кинематографистов СССР.

22 августа на матче по шахматам Спасский — Фишер происходит очередной скандал: Фишер ставит новый ультиматум и требует перенести игру в закрытое помещение. Мол, шум в зале мешает ему сосредоточиться. Однако ему в этой просьбе отказывают. Более того, не перестают удивляться поведению претендента на чемпионское звание: дескать, чего вы ерепенитесь, ведь счет в матче уже 10:7 в вашу пользу? Действительно, чего?

В тот же день в "Большой перемене" снимают эпизод в "учительской": когда Нестор знакомится с учительским составом школы, сплошь состоящим из представителей слабого пола. Поскольку в тот день выяснилось, что Кононов сильно занемог и ему трудно добираться общественным транспортом из Люберец в Москву, за ним была срочно снаряжена машина. Такая ситуация будет продолжаться на протяжении двух дней.

В эти же дни в Москве гостят представители НХЛ — тренер Джон Маккеллан и главный инспектор клуба "Торонто Мэйпл Лифе" Боб Дэвидсон, которые внимательно наблюдают за тренировками советской хоккейной сборной. Эти тренировки усыпляют их бдительность, поскольку русские на них представляют из себя жалкое зрелище. Вратарь Владислав Третьяк в двусторонней игре сборной СССР с ЦСКА умудрился пропустить 9 (!) шайб, а его товарищи по команде то и дело спотыкались о собственные коньки. Знали бы канадцы, что это не что иное, как хитрость русских тренеров и игроков: они специально пускали пыль в глаза заокеанским наблюдателям. А Третьяк пропущенные шайбы впоследствии объяснит тем, что в тот день на льду думал только об одном — о предстоящей вскорости свадьбе.

Эта свадьба состоялась в пятницу, 25 августа. Мы помним, как в июле Третьяк сделал предложение своей невесте Татьяне, но та отказалась его принять: мол, слишком мало мы знаем друг друга. Но, видимо, потом, слегка поразмыслив и посовещавшись кое с кем, она свое отношение к этому делу изменила. И когда в начале августа Третьяк вернулся в Москву со сборов и вновь поднял тему женитьбы, девушка дала свое согласие. В ЗАГСе, учитывая постоянную загруженность жениха в спорте (впереди Третьяка ожидали напряженные игры с канадскими профессионалами), пошли навстречу молодым и назначили свадьбу на конец этого же месяца.

В Евпатории продолжаются съемки фильма "Плохой хороший человек". Правда, съемки, которые начались там с 14 августа, идут со скрипом: из 12 дней рабочими выдались только шесть, остальные — простойные (подкачала погода). Однако Высоцкому хватило и этих дней, чтобы отсняться в положенных по его роли эпизодах.

В эти же дни на съемках другой ленфильмовской картины актер Юрий Каморный встретил свою очередную любовь. Почему очередную? Каморный был человеком- влюбчивым, и за ним тянулся длинный шлейф любовных романов, которые он заводил чуть ли не на каждом фильме, где снимался (первый такой роман молва приписала артисту в 66-м во время съемок советско-польского фильма "Зося", где Каморный якобы сумел обольстить саму Полу Раксу, известную советскому зрителю по роли Маруси в сериале "Четыре танкиста и собака"). В том августе 72-го Каморный снимался под Рязанью, где совершенно случайно оказалась и 25-летняя студентка юрфака ЛГУ Ада Ставиская, которая приехала на съемки, чтобы навестить своего мужа, работавшего художником на этой же картине. Кстати, сам муж и познакомил свою молодую жену с популярным актером. Знай он, чем это вскоре обернется, наверняка бы не был столь опрометчив. Как вспоминает сама А. Ставиская:

"У меня был прекрасный второй брак, в семье мужа меня любили. Но так случилось… Знаете, как бывает: сталкиваются случайно в дверях двое людей, и оказывается, что это судьба. Вот так и у нас — все произошло стремительно, без размышлений и колебаний. С сентября мы с Юрой уже не расставались, я ушла от мужа в чем была, да и Юра не из тех мужчин, которые что-то забирают из прежней семьи (Каморный был женат на актрисе Ирине Петровской, в этом браке родилась дочь Полина. — Ф. Р.). Какое-то время ночевали в его театральной гримерке, жили за городом в квартире его сокурсницы, наконец сняли комнату — добирались туда на электричке. Спали на полу, укрывались моим пальто, — но жизнь тем не менее была радостной…"

Однако вернемся в август 72-го.

В этот же день в Москве известный драматург Исай Кузнецов (по его совместно с Авениром Заком сценариям были поставлены фильмы: "Утренние поезда" (1963), "Пропало лето" (1964) и др.) пришел на квартиру Александра Галича возле метро "Сокол". Буквально несколько дней назад — 29 декабря — Галича исключили из Союза писателей, и все эти дни он плохо себя чувствовал, лежал пластом в постели. Однако больше всего его убивало не само исключение, а то, что с этого момента многие из тех людей, кого он считал своими друзьями, отвернулись от него, не только перестали к нему заходить, но даже звонить боялись. Поэтому любое появление гостей на пороге его квартиры после 29 декабря было для Галича настоящим праздником. Вот как об этом вспоминает сам И. Кузнецов: