Свет в окнах

Пока одни кончали сборку опоры, другие вытаскивали и спаивали провода, собирали гирлянды. Карпов тут же прикидывал на бумажке стрелы провеса, габариты проводов до земли. Он помогал, поправлял, отвечал на вопросы бригадира. При этом ни на минуту не забывал о том, что нет Григория: чувство тревоги все нарастало. Карпов знал, что только очень серьезное препятствие могло остановить Арефьева. Был же случай, когда, увидев при обходе оторвавшуюся гирлянду, Гриша напрямик, через лес побежал сообщить об этом. А потом, провалившись и вымокнув, не свернул в деревню сушиться, а шел в обмерзшей одежде еще три километра.

Завернута гайка на последнем болте. Только теперь все с облегчением вздохнули: "Поднимаем провода - и все".

И вдруг на опоре - крик:

- Горит!..

- Где? - подскочил Карпов.

- Дальше по линии.

- Бросай все, с лопатами за мной!

Грузно ступая резиновыми сапогами, не глядя под ноги, бежали прямо на клубы белого дыма. Из-под подошв то брызгами разлеталась вода, то поднимались клубы искрящейся торфяной золы.

Пылало кругом: и мелкий лес на краю трассы, и кусты под самыми проводами. Там, где место было повыше, полосами тлел слой подсохшего торфа.

В плотной, белой стене дыма - мутно-красные пятна пламени. Сгоряча пробежали несколько шагов по горящей площади. Потом, жмуря глаза и кашляя, повернули назад. Снова выскочили на трассу.

Огонь угрожал двум опорам. Одна из них - в самом центре пожарища. Пробивались к ней с подветренной стороны. Там, где горела мелочь и сухая трава, пламя сбивали ветками, забрасывали землей. Горевшие деревья обходили и окапывали. Карпов был впереди, хлестал направо и налево большой еловой веткой. Временами отходил в сторону и старался разглядеть контуры опоры, проверяя, туда ли они продвигаются.

А ребята спешили. Словно и не было позади бессонной ночи, напряженной работы. Временами по одному выскакивали глотнуть свежего воздуха, терли глаза и снова ныряли в дымную мглу, снова махали ветками, кидали землю. Сзади оставались черные обугленные стволы да поднимались кое-где над землей еле заметные голубые дымки.

К опоре добирались больше часа. У нее уже обгорели две сваи, на поверхности стоек коптил горящий креозот. Гасили водой и землей. Затем очистили все вокруг от кустов и травы.

До второй опоры огонь не дошел. Окопали и ее. А потом пошли заканчивать работу: поднимать провода.

По сторонам, недалеко от трассы, продолжало гореть.

"Хоть и устали ребята, а всем уезжать нельзя, придется оставлять дежурных", - подумал Карпов.

Закончили работу. Перенесли, погрузили на машины инструмент. Карпов с бригадиром по радиостанции связались с диспетчером, сообщили, что электролинию можно ставить под напряжение.

Затем вся бригада разбрелась по болоту искать Григория.

Долго бродили монтеры по безлюдной пойме, будоража лес своими криками.

Карпов, грязный и закопченный, стоял около машины, когда шофер обратил внимание своего начальника на медленно движущуюся фигуру. Зеленовато-серого цвета, она была едва различима на фоне таких же серых кустов. Василий Владимирович, спеша и спотыкаясь, побежал навстречу. Только когда стал ясно различим груз на спине, Карпов убедился окончательно, что это Григорий: "Ну конечно же, целый день таскал полиспаст".

Увидев бегущего к нему человека, Арефьев не то лег, не то упал. Так судорожно вытянулось все его тело, что Карпов в волнении опустился на землю, схватил руку Григория, стал искать пульс. Потом посмотрел в открытые, осмысленные глаза и снова поднялся.

- Ну как ты? - прерывисто дыша, спросил Карпов.

- Пусть ребята полиспаст возьмут, - сказал Григорий.

- Не тревожься, все уже сделано, - ответил Карпов.

- Подвел я вас, - тихо сказал Арефьев.

- Главное, что сам выбрался, - ответил Карпов, - давай-ка к машине добираться.

Полчаса спустя они выехали на шоссе.

Григорий смотрел на мелькавшие мимо поля, рощицы и вдруг вспомнил: "Я же в отпуске". Подумал: "Завтра обязательно поеду в деревню".

А Карпов вспомнил о том, что завтра ждет его новая должность. Теперь к девяти - на работу, в пять - домой. Гуляя или сидя в гостях, он уже не станет с опаской поглядывать на грозовые тучи, а с первыми раскатами бежать к телефонной будке... И никогда уже не придет к нему маленькая, худая женщина с жалобами на своего неверного Ваську самого ловкого в этой бригаде верхолаза. А Карпов, чтобы помирить супругов, больше не пойдет с коробкой конфет на именины их дочери шестиклассницы. И не будет ни долгого разговора, ни стопки водки, губительной для застарелой карповской язвы, но такой необходимой для восстановления мира в этой семье... И директор, зная, что Карпов все равно уходит, уже не вызовет его завтра к себе в кабинет, не будет отчитывать за то, что вовремя не были посланы письма в туристские управления и учебные заведения "о недопустимости разведения огня вблизи высоковольтных линий".

- Василий Владимирович, правда что вы от нас уходите? - спросил кто-то из молодых ребят.

- Похоже на то, - ответил Карпов.

- Как же мы теперь будем?

- Так и будете. Придет другой.

- Что другой, - хмуро отозвался вихрастый парень, - вы нас принимали, работать выучили.

- Не я один вас учил.

Приехали с темнотой.

- Мне тоже завтра гулять? - спросил шофер.

- Машину надо приводить в порядок, трос у лебедки ржаветь начал, ответил Карпов.

- Никак не управлюсь смазать.

- Да пока мы сегодня работали, не один раз можно было управиться. И, открывая дверцу кабины, добавил: - Отгул дам позже, а завтра чтобы все было сделано. К вечеру проверю.

Уже несколько лет руководит Карпов большой и ответственной службой: инженеры, техники... А только никак не может Василий Владимирович усидеть в своем кресле, если где-то в сетях обнаружились неполадки. Строго наказывает дежурным, чтобы немедленно извещали его о любых непредвиденных отключениях линий. Считает своим долгом сам все увидеть, во всем разобраться. И в непроглядную ночь, когда редкие прохожие, защищаясь от леденящего ветра, поднимают воротники, нет-нет да и раздастся в квартире Карпова телефонный звонок. И прозвучит в трубке взволнованный голос диспетчера.

И, взривая ревом мотора тишину ночного города, снова мчит по пустынным улицам линейная машина, увозя Карпова и его учеников.

* * *

Электрическая энергия, вырабатываемая гидростанциями, в пять, а то и в десять раз дешевле той, что получается на электростанциях тепловых. Почему так? Да потому, что гидростанции не расходуют топливо. Значит, для того чтобы выработать на них электроэнергию, не требуется работа шахтеров, нефтяников, работников газовой промышленности, не нужно перевозить составы угля и мазута по железным дорогам. Конечно, было бы на что лучше, если б всю потребность страны в электроэнергии мы смогли бы удовлетворять только за счет электростанций гидравлических. Однако одних только рек для этого совсем недостаточно. Глянем на карту Европейской части страны. Не так уж велики здесь запасы водной энергии. Возможности Днепра, Волги в значительной мере уже использованы.

А ведь именно здесь, в Центре, более всего и заводов, и фабрик, и крупных городов. Да сейчас один только высотный дом потребляет электроэнергии больше, чем в прежние времена потребляла целая улица.

И всего около пятой части всей потребляемой электроэнергии вырабатывается гидравлическими станциями. Основу нашей энергетики составляют, и будут составлять впредь, крупные тепловые энергетические центры.

За последние годы на новых ТЭЦ, ГРЭС появились гиганты. Мощность одного только котла, турбогенератора в наши дни много больше, чем мощность всей довоенной Шатуры или Каширы.

Наша эпоха - эпоха могучих всенародных строек. Именно о такой стройке - возведении одной из крупнейших в стране тепловых электростанций - я и расскажу тебе.

Еще в директивах XXIV съезда партии по развитию хозяйства Российской Республики привлек мое внимание такой пункт: "Ввести мощности на... Рязанской ГРЭС".