Демагоги, пастухи и герои (СИ)

И больше мне доказывать не надо ничего.

Теперь лишусь не только земель и замков я.

Безвременно прервется сегодня жизнь моя…”

В обоих случаях конец истории печален – Тристан обречён на вечные страдания и душевные муки, которые в конце концов приводят его к смерти, а Рюдигер гибнет, сражённый рукой своего друга Гернота, причём тем самым мечом, который сам до этого ему и подарил.

Герой по сути не принадлежит себе, он принадлежит долгу, в своих действиях он подчиняется необходимости, которая связывает его волю. Это в определённой степени противоречит самому пониманию феномена элиты как самодостаточной силы, обладающей абсолютной свободой воли и действующей по своему желанию в любых жизненных обстоятельствах. Однако же такое положение вещей вполне объяснимо логически, если вспомнить описанный нами в предыдущем разделе процесс возвышения воинского сословия.

Разрыв связей героя с миром, к которому он принадлежит, ставит его в исключительное, более того, опасное для него положение. Вне своей среды он переставал существовать как личность. Не случайно еще в XI в. в Исландии самым страшным наказанием, которому подвергались лишь за совершение наиболее тяжких преступлений (убийство родича, например), было изгнание, объявление человека вне закона. Утрата своего места в системе социальной иерархии создавала для человека почти непреодолимые трудности: лишенный покровительства, человек не мог рассчитывать на защиту и помощь, его имущество, земля и сама его жизнь переставали быть огражденными от посягательств более сильного.

Не случайно так заботит Беовульфа судьба его дружины, если он погибнет в поединке с матерью Гренделя. Не случайно и требование англосаксонских судебников, чтобы каждый человек имел сюзерена и покровителя. Утрата связей со своей средой уничтожает человека, лишает его всего: определенного положения в социальной иерархии, имущества, земли. Более того, зачастую он теряет даже свое имя. [16]

Душа самурая – меч, смысл жизни – смерть, главный жизненный принцип – честь, профессия – война, постоянное занятие – воинские искусства, отдых – изящная словесность и живопись. Воины не умели делать ничего другого, кроме как воевать. Война была их повседневным занятием и источником средств существования. Ничего иного у них не было и не могло быть.

Конница бенефициариев Карла Мартелла – продукт мобилизации той маргинальной части франкского общества, которая не имела ничего, но готова была сражаться и умирать на поле боя только ради того, чтобы не гнуть спину вместе с крестьянами, физическим трудом зарабатывая кусок чёрствого хлеба. Этим маргиналам были немедленно выданы средства на приобретение вооружения, естественно не в денежном выражении, а в виде недвижимого имущества – земли, которая являлась источником богатства и материального благополучия.

Примечательно, что воевать «за деньги» считалось гораздо менее престижным. Деньги никогда не были абсолютной ценностью, земля же могла дать её владельцу всё необходимое, в том числе, и в первую очередь средства на вооружение. Деньги же в чистом виде всего лишь деньги, которые воин не мог инвестировать, не мог при– умножить каким либо иным способом, а мог только потратить. По сути и в военном, и в политическом, и в финансовом отношении средневековые феодалы были предоставлены сами себе. Но только до тех пор, пока могли распоряжаться своей землёй. Так с течением времени сформировалась система вассальной зависимости.

Верность долгу и господину изначально была замешана на меркантильных соображениях, лишь прикрытых некими высшими идеалами. Рыцарь без своих замков, земель, вассалов, крестьян и прочих феодальных атрибутов не представлял из себя ничего. Лишённый милости сеньора, земель и владений, он терял всё. Нарушить долг перед господином означало обречь себя на жалкое существование, на голодную смерть в конце концов.

Таким образом, верность долгу и господину целенаправленно культивировалась всевозможными кодексами чести и общественными нормами, в эпоху Средневековья возведёнными в ранг абсолюта. Само собой, она подразумевает безоговорочное отречение от всего остального, идущего в разрез с пониманием сущности долга.

Жизненная позиция странствующих рыцарей и ронинов – «самураев без господина» – в этом контексте весьма показательна: не имеющие иного имущества, кроме своего меча, и иного владыки, кроме Господа Бога, они, таким образом, были свободны от каких бы то ни было обязательств, кроме обязательств перед собой. Естественно эти люди всячески порицались общественным мнением и находились в положении изгоев.

Вообще служение чему-либо предполагает безусловное отречение, в частности, служение иррациональным идеалам предполагает отречение от профанных ценностей повседневной жизни. Отречение приобретает, в том числе, форму монашеских обетов, которые давали не только служители культа, но и различные монахи-воины. Смысл самоограничения на самом деле заключается в освобождении от всего того, что мешает оторваться от мирских ценностей повседневного мира. Связанный мирскими делами, одержимый низменными страстями и привязанный к материальному миру человек неспособен духовно возвыситься и подняться над профанными ценностями. Душевные терзания, порождённые неудовлетворённостью и стремлением к земным благам обрекают человека на духовную нищету, а боязнь потерять сиюминутные удовольствия толкает на неблаговидные поступки.

Справедливо утверждение, что, находя богатство – теряешь совесть, находя любовь – теряешь рассудок, находя истину – теряешь веру… и только потеряв всё – обретаешь свободу… Самоограничение есть ни что иное, как единственный путь обрести чистоту помыслов и истинную свободу. Богатство, слава и женщины связывают волю, заставляя направлять силы не на подвиги, а на мелочные распри и склоки, поэтому обеты бедности, нестяжания и безбрачия несут в себе вполне однозначный смысл, направляя Воинов Господа по пути Истины.

Так, например, введение целибата не было случайным. Речь шла о восстановлении перед лицом класса воинов автономии и власти класса священников. Конечно, Григорий VII таким образом в первую очередь стремился достичь обновления и очищения духовенства, в частности, не допустив образования церковных династий, но основной смысл здесь заключается в устранении одного из наибольших мирских соблазнов.

Конфликт из-за женщины является лейтмотивом многих эпических произведений Античности и Средневековья. Троянская война, начавшаяся из-за прекрасной Елены, вестготская Испания, ставшая лёгкой добычей арабов как прямое следствие любовной трагедии, и, наконец, конфликт между королём Артуром и лучшим из рыцарей Круглого Стола Ланселотом из-за королевы Гвиневры. Понимание истины приходит слишком поздно, когда мир, повергнутый в пучину кровавого хаоса, уже невозможно восстановить.

Таким образом, следует полагать, что верность долгу есть квинтэссенция абстрагирования от мирских ценностей, отличающая настоящую элиту от квазиэлиты. С другой стороны, посредством самоограничения элита всегда пыталась ограничить негативные явления, как то вероломство, лицемерие и двуличие (о которых речь шла вы– ше), являющиеся прямым следствием стремления к обладанию мирскими благами.

Возможности и потребности. Если говорить об отречении от мирских благ ради иррациональных по своей сути ценностей, нельзя обойти вниманием немаловажный аспект – иерархию потребностей человеческого существа, чему психологи уделяют немалое внимание.

Еще в 1940-х годах американский психолог Абрахам Маслоу разделил все потребности человека на пять основных уровней и сформировал пирамиду потребностей. Согласно его теории, люди стремятся удовлетворить, прежде всего, свои физиологические по– требности (первый, низший, уровень). После того как они удовлетворены, человек стремится к достижению следующего уровня – безопасности и т.д., пока не достигнет вершины пирамиды.

Иерархия потребностей Маслоу выглядит следующим образом. Физиологические потребности: то, что необходимо человеку для поддержания жизни и продолжения рода – еда, вода, пристанище, секс. Эти потребности потому так важны, что без их удовлетворения сама жизнь индивидуума и всего человечества находится под угрозой исчезновения.