На броненосце Князь Суворов" (Десять лет из жизни русского моряка, погибшего в Цусимском бою)

Большое спасибо Нине Митрофановне и Володе за посылку. Масло и обе пасхи, а также и киевское варенье исчезли необыкновенно быстро, сало же подается только к столу, почему еще держится. К моему конфузу, Гриша оказался значительно выше меня, а Ганя, хотя и несколько меньше ростом, но значительно превосходит водоизмещением. Мне очень грустно, что я не попаду на Лилину свадьбу.

После завтра уходим в Кронштадт, где я надеюсь, скоро выяснится, можно ли рассчитывать на отпуск. Вы не можете себе представить, как бы мне хотелось иметь возможность провести хотя бы небольшую часть лета в Жердове.

Либавский порт мне ужасно не понравился. Порт-Артур куда лучше. Вообще, я не могу себе представить плавания в Балтийском море, да и порядки здесь неважные, судя по тому, что пришлось видеть и слышать.

Холодина здесь ужасная. В Финском заливе еще лед, и неизвестно, как мы доберемся до Кронштадта. Ходят слухи, что уже всех наших офицеров расписали на здешние корабли. Буду всеми силами стараться как- нибудь избавиться от этого удовольствия. Господи, что бы я дал за четыре месяца отпуска летом. Говорят, на Востоке опять осложнения: Алексеев экстренно уезжает в Артур. Пожалуй, не дадут ни повидаться с Вами, ни кончить классы, а угонят воевать с японцами. Перспективы все какие-то мрачные, ну да даст Бог, все устроится. Я ничего бы не имел против возвращения на Восток и даже войны с Японией, только бы дали побывать в отпуску и кончить классы.

XLI. Кронштадт. “Дмитрий Донской”. 11 мая 1902 г.

Мы наконец в Кронштадте. Только что избавились от нашествия французов, но смотров нам еще никаких не было. В Петербурге я еще не был, да меня туда вовсе не тянет. Если поеду, то по необходимости заказать обмундировку. Относительно лета ничего утешительного сообщить не могу. Здесь такой недостаток в офицерах, что даже одно из судов кадетского отряда должно было кончить кампанию. На нашу эскадру давно уже точат зубы, и об отпуске нечего и думать. Вероятно, летом удастся урваться недели на две, не больше, да и то, слава Богу, “Донской” кончает кампанию 30 мая. Куда меня денут после этого, ничего неизвестно. Я хлопочу попасть на лето в минный отряд, т.к. уже подал рапорт о поступлении осенью в минный класс, да и условия плавания там сравнительно лучше.

Лиля со своей свадьбой заставила меня перенести не одну неприятную минуту, побудив хлопотать об отпуске у нашего адмирала, от которого нечего ожидать никакой любезности, и обязываться ему мне хотелось бы менее всего на свете. Если бы Вы знали, как мне хотелось бы провести это лето в Жердове и как все это тяжело. Эти дни у нас была прямо беда с французами (приезд в Россию президента Лубэ – Ред. изд. 1910 г.): я никогда не ожидал, чтобы альянсы могли доходить до такой степени, и главное, все это делается совершенно искренне, от чистого сердца, чему я не раз имел случай убедиться.

Приход эскадры представлял прямо грандиозное зрелище, благодаря несметному количеству пароходов, вышедших навстречу. Погода стояла чудная, прямо на редкость. Я был как раз на вахте, все прекрасно видел, но зато совершенно охрип от команд, столько пришлось выкрикивать всевозможных распоряжений. Что делалось в течение последующих дней на рейде и в городе, про Петербург я уже не говорю, трудно себе вообразить: достаточно сказать, что перед уходом на “Guichen” было девять нетчиков, а на “Montcalm” тридцать, на “Cassini” же один матрос опился и умер, а другой захотел спьяну переплыть Неву и, конечно, утонул. От нас к французам был прикомандирован мичман Северцов, ему пришлось сопровождать их на все торжества, и могу Вас уверить, что он недаром получил французский орден, на него прямо было жаль смотреть. Я отделался довольно благополучно, да и то рад, что все кончилось.

В середине наступающей недели нас посетит Государь, а затем будут произведены смотры комиссией, которые будут продолжаться всего три дня. Я уже начал шить себе платье. По самому скромному подсчету мне придется истратить около 600 рублей, т.к. мне приходится обзаводиться буквально всем с ног до головы: в моем гардеробе не осталось ни одной мало- мальски приличной вещи, а от белья осталось одно приятное воспоминание, благодаря милейшим прачкам всех оттенков кожи.

“16-го у нас был Государь. Смотр прошел блестяще. ”

XLII. Кронштадт. 18 мая 1902 г.

Только что получил Ваше письмо с вложением денег. Большое спасибо, я, право, не рассчитывал на такую сумму, и мои планы были гораздо скромнее. Курьезно, что мы с Вами написали друг другу в один и тот же день (насколько мне помнится, мое последнее письмо тоже от 11 мая). Из этого письма и со слов Саши, которому я рассказал подробно свои планы, Вы теперь знаете, как печально обстоит вопрос с отпуском. Приходится хлопотать, чтобы устроить себе на лето мало- мальски приличное существование, а то того и гляди, попадешь в артиллерийский отряд к свирепому адмиралу Рожественскому, где не только отпуска не получишь, но еще рискуешь быть проглоченным этим чудищем. Перспектива кадетского отряда не лучше. Я возлагаю большие надежды на минный отряд, куда надеюсь попасть заведующим миноноской; там есть маленький шанс на кратковременный отпуск; во всяком случае, там люди симпатичные и дышится много легче.

16-го у нас был Г осударь. Смотр прошел блестяще. Государь разговаривал со всеми нами совсем просто. Из адмиральских разговоров во время смотра окончательно выяснилось, что нас отнюдь не собираются увольнять в отпуск, а наоборот, питают относительно нас самые гнусные намерения. Завтра Чухнин спускает свой флаг, и в течение недели нам будет производить смотры адмирал Сиденеснер с комиссией. После смотра “Донской” идет в Либаву, где и будет зимовать. Буду ли на нем во время перехода в Либаву, еще неизвестно, т.к. после смотра нас распишут по разным отрядам.

“Я получил миноноску № 9 и уже пришел с ней в Транзундт в составе минного отряда. ”

XLIII. Транзундт. 13 июня 1902 г. Текер-сари.

Я получил миноноску № 9 и уже пришел с ней в Транзундт в состав минного отряда. Об этой комбинации я Вам уже писал, когда она еще была в проекте, теперь все устроилось как нельзя лучше. Отпуск на все лето оказался окончательно невозможным, но я думаю теперь устроится так, чтобы это лишение, очень для меня тяжелое, чувствовалось возможно менее. Я уже Вам писал, что если мне будет невозможно к Вам приехать, то постараюсь устроить так, чтобы Вы могли провести хотя бы часть лета у меня; теперь все устроено, и дело только за Вами. Вот как все устроено: прежде всего, у меня взята дача, т.к. на миноноске жить нельзя.

Дача состоит из двух комнат, кухни и закрытой стеклянной галереи, так что могу поместить массу народа. Столуемся мы компанией на другой даче и держим сообща кухарку, кроме того, у меня заведено, на всякий случай, собственное хозяйство. Служба занимает у меня всего около 6 часов в день, когда я выхожу на миноноске на рейд стрелять миной от 8 ч 30 м до 11 ч утра и от 2- х до 6-ти дня, остальное время я совершенно свободен, по субботам же и воскресеньям свободен целый день. Живу я на острове Текер-сари на берегу бухточки, где под самым берегом стоит моя миноноска: вообще, тут очень мило и хорошо живется, так что я думаю, вам здесь понравится.

Удобства жизни ничуть не хуже, чем в любом дачном месте, но зато нет ничего похожего на сутолоку и скуку дачных мест. Живется здесь, вроде как в Жердове. Маршрут вам будет весьма несложен: из Петербурга утренним поездом вы выезжаете в Выборг, оттуда каждый день в 3 ч дня отваливает канонерская лодка “Дождь”, которая поддерживает сообщение минного отряда с Выборгом. Перед приездом вы мне телеграфируйте по адресу: Транзундт. Минный отряд. Миноноска № 9, и я выеду вас встретить, если же почему-либо это мне не удастся, то на “Дожде” будут предупреждены о вашем прибытии. Приезжайте, дорогой папа, и чем скорее, тем лучше! Вы меня глубоко огорчите, если не приедете: что Вам здесь будет хорошо, и Вы увидите много интересного, за это я Вам ручаюсь.