Теневая история Евросоюза. Планы, механизмы, результаты

В реализации этой стратегии «германизации» можно совершенно чётко выделить три направления:

1) децентрализация государственной власти (федерализация, регионализация, в английском варианте — деволюция) с целью передачи регионам максимальных полномочий и закрепления их прямых отношений с институтами ЕС;

2) создание трансграничных регионов и других форм межрегионального сотрудничества для размывания границ и обеспечения горизонтального «срастания» регионов;

3) защита прав этнических и национальных меньшинств с целью достижения их автономии и создания самостоятельных этнических регионов (проект «Европы племён»).

Как конкретно и с помощью каких структур и механизмов осуществляется фрагментаризация европейского континента и к каким последствиям она ведёт?

Децентрализация или регионализация национальных государств, которую сейчас многие исследователи называют «тихой революцией», родилась из «региональной политики» ЕС, которую тот стал проводить с начала 1970-х гг. в связи с необходимостью выравнивания и преодоления разрыва в развитии отдельных регионов в условиях возникновения общего рынка. Тогда было принято решение о создании Европейского фонда регионального развития (ЕФРР) для оказания помощи слабым регионам и Комитета по региональной политике. Однако реальное воздействие их оставалось слабым и незначительным и никак не способствовало преодолению начавших расти диспропорций, которые после кризиса 1973―1974 гг. только усилились.

С начала 1980-х гг. в связи с переходом к неолиберальной стратегии в региональной политике стартовали серьёзные изменения. Новый курс на превращение конкурентоспособности в ключевой принцип экономической политики и ограничение социально регулирующей роли государства привели к тому, что проблему навёрстывания в развитии отдельных регионов стали связывать не столько с их финансовой поддержкой, сколько с их возможностью самостоятельно решать свои проблемы. Это поставило на повестку дня задачу передачи им широких функций и полномочий.

Поскольку в условиях конкуренции главной задачей для регионов становится привлечение транснационального капитала, децентрализация мыслится как двуединый процесс: не только как расширение внутренней самостоятельности территориальных образований, но и как обеспечение их права выхода на международное сотрудничество, минуя национальные власти.

Так складывался союз между транснациональной европейской бизнес-элитой, европейской бюрократией и местной элитой наиболее развитых регионов, которой поручалась ответственная миссия «подтачивания» национального суверенитета с целью максимального ослабления позиций центральных властей, стоявших на пути неолиберального варианта интеграции. А в это время средства информационного прикрытия представляли результаты этой хорошо координируемой деятельности региональных элит как «естественный процесс кризиса» государства-нации или естественную диффузию, т.е. «перетекание» власти к регионам.

Идея регионализации исходила от немецких политиков и впервые была изложена в 1981 г. на Конференции местных и региональных властей СЕ (КМРВ) в докладе представителя Германии А. Галетт «Региональные институты в Европе», в котором говорилось о необходимости предоставления широкой автономии регионам во всех областях, включая финансовую, и который можно рассматривать как первый общий проект регионализации Европы [121]. В 1984 г. проходит первая совместная конференция уже самого Европейского сообщества по теме «Парламент - регионы», которая разработала рекомендации по созданию автономных региональных органов власти и установлению прямых контактов между ними и европейскими институтами. Главную роль в продвижении этой программы стали играть две организации, оформившиеся в 1985 г., — Совет коммун и регионов Европы (СКРЕ) и Ассамблея европейских регионов (АЕР), призванные добиться того, чтобы местные власти играли основополагающую роль в реализации европейского объединения.

Именно СКРЕ, исходя из идей, изложенных в докладе А. Галетт, подготовил принятую в 1985 г. Советом Европы «Европейскую хартию местного самоуправления», в которой были сформулированы общие принципы, касающиеся деятельности местных властей в сфере администрации, экономики, финансов и международного сотрудничества. Речь шла пока о местных, а не региональных органах власти, но главное — основа была заложена.

СКРЕ является сегодня самой представительной организацией, объединяющей более 100 тыс. территориальных образований, входящих в 50 крупных национальных ассоциаций местных и региональных властей 40 стран Европы и примкнувшего к ним Израиля. С 1997 г. её возглавляла такая влиятельная политическая фигура, как Валери Жискар д’Эстен, а в настоящее время — мэр Штуттгарта Вольфган Шустер (Жискар д’Эстен остался почётным председателем). В условиях кризиса Совет активизировал свою деятельность, заявив, что необходима новая модель управления Европы, и в своей рабочей программе на 2012 г. указал, что, поскольку кризис заставит заново определить европейский проект, необходимо находить новые перспективы, и в этих условиях он должен воспользоваться ситуацией и представить местные и региональные власти с их представительными органами в качестве «ключевых участников на передовой линии европейского развития» [122].

Что касается Ассамблеи европейских регионов (АЕР) [123], то хотя она и возникла по инициативе французов, испанцев и португальцев, но очень быстро руководство ею перешло к правительственной группе земли Баден-Вюртемберг, которая и превратила её в выразителя политических интересов Германии. Документы АЕР, положенные впоследствии в основу Конституции ЕС, разрабатывались в соответствии с немецкими планами этнической федерализации континента. Решающее в этом отношении значение имели так называемые Мюнхенские тезисы, принятые на конференции премьер-министров германских земель, представляющие собой концептуальные положения «региональной идеологии» — идеи строительства «Европы с федеративными структурами», основанной на признании историко-культурной и этнической самобытности, региональной идентичности и одновременно «Европы граждан с равными возможностями».

В АЕР входят 250 регионов из 35 стран, причём не только европейских, но и из Турции, Азербайджана, Армении, а также России (5 регионов — Самарская область, Татарстан, Ингушетия, Мордовия, Карелия). В 2002 г. АЕР составила карту регионов Европы, отображающую её видение будущего Европы.

В 1986 г. Европарламент принимает «Хартию Сообщества по проблемам регионализации», а в 1991 г. — «Хартию регионов Сообщества», призвавшей страны с централизованной структурой управления к осуществлению децентрализации. Непосредственно же решить вопрос об участии регионов в работе Сообщества позволил уже Маастрихтский договор 1992 г., в соответствии с которым была институционализирована роль территориальных образований внутри ЕС: в 1994 г. был создан Комитет регионов, обладающий правом политической инициативы. Комитет регионов обладает большими возможностями по сравнению с СКРЕ и АЕР, так как он гарантирует разработку законодательных актов. Идеологи регионализации планируют, что со временем этот Комитет наряду с Советом ЕС, Европейским парламентом и Еврокомиссией станет главным институтом ЕС, а в случае реформы Европарламента будет преобразован в его верхнюю палату.

Тут важно также упомянуть революционный по своему значению документ — «Хартию о региональном самоуправлении», которая была принята в 1997 г. в качестве рекомендации № 34 Комитетом местных и региональных властей Совета Европы. Она значительно повышает политическую роль регионов, позволяя им, минуя государственный уровень, устанавливать прямые связи с европейскими инстанциями Брюсселя и проводить в жизнь самостоятельную политику. Этот документ настолько серьёзно меняет отношения властных полномочий между регионами и государством, что из-за несогласия стран он так и не был подписан и не вступил в силу.