Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры
Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры читать книгу онлайн
Книга Мишеля Шово, почетного члена французского Института восточной археологии Каира, открывает неизвестные страницы истории Египта в эпоху, когда безраздельно царствовала великая Клеопатра. В повседневной жизни обитателей этого могущественного и таинственного региона перемешивались древние традиции фараоновских времен и греческая культура, проникшая в Египет вместе с воинами Александра Македонского. Используя самые последние археологические открытия, автор словно оживляет египетскую цивилизацию, которая долго сопротивлялась Риму, прежде чем покориться его власти, окончательно установленной с победой Августа в битве при Акции.
Книга дополнена хрестоматией и снабжена интересным иллюстративным материалом.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Традиционно территория Египта делилась на сорок относительно стабильных географических, административных, экономических и религиозных единиц. В додинастическую эпоху политические объединения, напоминавшие союзы племенных вождей, имели каждый свое собственное название и, объединяясь, они могли иногда образовывать целые районы, что впоследствии способствовало образованию первого единого Египетского Государства. В позднюю эпоху все округа были внесены в канонические списки: двадцать в Нижнем Египте, двадцать два — в Верхнем Египте. Греки называли эти образования номами. Этот термин обозначал деление сельскохозяйственной территории по принципу автономии, потому что именно так проводились границы округов. Птолемеи сохраняли это разделение даже в том случае, если, следуя местной необходимости, некоторые номы уничтожались и взамен их создавались новые. Номы, чьи египетские названия были связаны с древними обозначениями, были переименованы на греческий лад в соответствии с именем главного города округа. Так, например, Заячий округ превратился в ном Гермополя, а округ Дельфина стал Мендесским номом. Эти факты весьма показательны, так как греки называли провинции именами главных городов того или иного нома. Столицы номов развивались вплоть до периода римских завоеваний — в то время у них уже были свои политические институты, которые делали их настоящими городами.
Во время правления Лагидов главный город нома по традиции, восходящей еще к Египту фараонов, исполнял функции только местной административной единицы. С течением времени глава нома превратился в светского чиновника, назначенного царем, в обязанности которого входил контроль над всей сельскохозяйственной деятельностью, начиная с управления работами, связанными с наводнением земель, до взимания налогов с собранного урожая. Этот номарх— по выражению греков — обыкновенно был выходцем из знатной семьи и, помимо прочих многочисленных доходов, получал прибыль с храмов, находящихся в его ведении. Настоящий хозяин положения в периоды ослабевания централизованной власти, он становился человеком зависимым и строго контролируемым во время ее расцвета. В правление первых Птолемеев номарх исполнял роль чиновника, занимающегося исключительно сельскохозяйственными проблемами, {97} но появившийся на горизонте новый персонаж быстро лишил его большинства привилегий и поставил в зависимое от собственной персоны положение. Полномочия номарха затмил — стратег. Этот термин, обозначающий чин «военного начальника», пришел из Греции. Стратег нома сначала был командующим греческими войсками, расположившимися в том или ином номе, затем его полномочия распространились и на сферу общественной жизни. Вскоре он стал отвечать за свой округ, военные полномочия перешли его подчиненным: гипарху, ответственному за кавалерийские подразделения, и фрурарху, в чьи полномочия входил контроль за городскими гарнизонами.
В целях эффективности работы, а также для ограничения количества высших чиновников, многие номы довольно часто объединялись под властью одного стратега. Это было правилом даже в Фиваиде до конца II века. {98} Над стратегами в начале этого века стоял эпистратегхоры. По своим функциям эта должность приравнивалась к должности министра внутренних дел, чья власть распространялась на весь Египет, кроме Александрии. Второй эпистратег был назначен в Фиваиду, {99} чтобы лучше обеспечивать безопасность этого ненадежного региона, который был местом постоянных национальных волнений и восстаний с 205 по 186 год. Номы, перегруппированные под единое командование, все же имели своего собственного эпистата, представителя стратега. В самом начале чиновниками могли быть только греки, но к концу II века на столь важных постах стали появляться и египтяне. В это же время количество стратегов увеличилось, так как их власть ограничивалась все больше и больше одним номом. Во время правления Птолемея Авлета и Клеопатры VII в большинстве номов Верхнего Египта стратегами были египтяне, которые часто передавали эту должность по наследству, возобновляя таким образом древнюю традицию преемственности звания, распространенную в эпоху фараонов. Так произошло с Харемефисом из Панопольского нома во время правления последней Клеопатры, {100} с Пахомом, прозванным Хиераксом, в Дендере и Эдфу, {101} или с Монкоресом из Перефив. {102} Однако высшие чины, а на тот момент это был эпистратег из Фиваиды Каллимах, {103} оставались в руках греков.
Местный представитель царя, стратег, обладал не только исполнительной властью в округе, но и законодательной. Он должен был знать обо всех делах, происходящих на подчиненной его власти территории, а также принимал жалобы, касающиеся частных тяжб и адресованные царю. {104} Чтобы все его решения беспрекословно выполнялись, ему были подчинены все местные органы правопорядка.
Среди подчиненных стратега большинство занималось экономическими и налоговыми вопросами. Нужно было размечать и вносить в записи сельскохозяйственные угодья, планировать необходимые работы по ирригации земель (строительство каналов, запруд), осуществлять обязательный набор работников для выполнения «барщины». Единожды определенные, засеянные площади должны были оцениваться для последующего сбора государственных налогов. Кроме того, нужно было обеспечивать сбор пшеницы, принадлежащей царю, и последующий отвоз ее либо в Александрию, либо в гарнизоны. Необходимо было, наконец, организовать сдачу на откуп налогов и царских монополий. Все эти задачи контролировали чиновники, которые по мере уменьшения чина отвечали за уменьшающуюся территорию нома: кантоны ( топы) и деревни. Вначале эконом(управляющий) играл главную роль: местный представитель министра финансов, всемогущий диойкет занимался всем, что касалось царских расходов нома. Среди прочих, ему помогали эклогист(бухгалтер) и антиграф(контролер учетных записей).
Однако другой персонаж приобретал все больше и больше значимости — царский писарь. {105} Это звание, в отличие от эконома и его помощников, восходило к древнеегипетской традиции. Его греческий титул, звучащий как базиликограммат, дословно переводился на местный язык ( сэш-несу— на египетском классическом или сех-ан-пераа— на демотическом). Эта должность была уделом египтян. В администрации нома царский писарь в конце концов вытеснил эконома в течение II века, став, таким образом, вторым человеком в округе после стратега. Такому повышению статуса писаря без сомнения способствовало знание одновременно двух языков, которым отличались все египтяне, состоявшие на службе у Птолемеев, тогда как греки редко и с трудом овладевали местным египетским наречием. Также к положительным сторонам этой работы относилось прекрасное знание сельской местности и местного менталитета, что было несомненным козырем в решении проблем, касающихся сельского хозяйства. В нижней ступени иерархической лестницы роль царского писаря выполняли топограммат(писарь кантона) и комограммат(деревенский писарь). Естественно, все они были египтянами. {106} Их роль в управлении сельскими территориями была первостепенной, как показывают сохранившиеся архивы комограммата из Керкеозириса в Фаюме, некоего Менхеса. {107}