Золотая волчья голова на боевых знаменах. Оружие и войны древних тюрок в степях Евразии

В период существования Кыргызского каганата наибольшим разнообразием отличались трехлопастные, плоские и четырехгранные наконечники стрел. В арсенале средств ведения дистанционного боя значительно возросло количество бронебойных стрел, ориентированных на пробивание панцирных пластин, рассечение и раздвижение кольчужных колец.

В ближнем бою воины могли атаковать врага ударными копьями, палашами, саблями, боевыми топорами и булавами. Для защиты они использовали чешуйчатые, ламеллярные и комбинированные панцири, шлемы и деревянные щиты ^{145}. Боевые кони были защищены попонами из железных пластин.

В течение VIII–X вв. оружие древних тюрок развивалось и совершенствовалось. Оно соответствовало уровню состояния военного дела, характерного для других тюркоязычных кочевых народов Центральной Азии.

В это время значительно расширился арсенал боевых средств легковооруженных воинов, которые помимо луков и стрел были вооружены клинковым и ударным оружием, что давало им возможность успешно действовать в ближнем и рукопашном бою.

Знатные воины имели полный набор оружия дистанционного и ближнего боя и средства защиты. Они могли успешно действовать против тяжеловооруженного противника.

Древнетюркские этнические группы, жившие на территориях, подвластных уйгурам и кыргызам, не могли формировать отряды панцирной конницы. Тяжеловооруженные воины воевали в составе племенных ополчений.

Глава IX.

ДОБРЫЕ КОНИ И ЛИХИЕ НАЕЗДНИКИ.

ВОЕННО-ДРУЖИННАЯ КУЛЬТУРА ДРЕВНИХ ТЮРОК

Выход древних тюрок на арену мировой истории в середине I тыс. н.э. совпал со многими значительными переменами в военном деле номадов, начало которым было положено в предшествующие столетия под воздействием постоянных длительных и большей частью успешных войн со странами оседло-земледельческой цивилизации. Древние тюрки органично впитали все предшествующие достижения кочевого мира в военной сфере и затем в процессе своих обширных завоеваний распространили их на всю степную Евразию. Благодаря военным успехам древних тюрок их достижения в военной области, а также отдельные элементы военно-дружинной культуры были очень быстро заимствованы и освоены практически всеми другими кочевыми племенами, находившимися под влиянием тюркских каганатов.

В середине VI в. н.э. многочисленные племена номадов, населявших бескрайние степные просторы евразийских степей на всем их необъятном протяжении — от Желтого моря на востоке до Черного моря на западе и от заснеженной сибирской тайги на севере до пустынь Средней Азии и Восточного Туркестана, Великой китайской стены на юге, — были объединены железной рукой древнетюркских каганов в могущественную военную державу. Выдающуюся роль в этом сыграли первые тюркские каганы, Бумын и Мухан-каган. Под воздействием и по примеру древних тюрок кочевые племена, стремившиеся быть похожими на победителей, в течение нескольких десятилетий изменили весь этнокультурный облик кочевого мира ^{146}.

Одно из важнейших достижений центральноазиатских кочевников в области военного дела в предшествующий период господства в степях сяньбийцев и жужаней — создание тяжеловооруженной конницы в качестве отдельного рода войск, а также изобретение жесткого седла со стременами, упрочившего посадку всадников. В это же время завершилось формирование у кочевников азиатской десятичной системы деления войска и народа, которая в своем законченном виде впервые зафиксирована у жужаней ^{147}.

Все эти новшества во многом результат предшествующего развития военного дела в кочевом мире в хуннское и сяньбийское время. Успешное применение хуннскими воинами высокоэффективных дальнобойных сложносоставных луков позволило им поражать своих противников в дистанционном бою на расстоянии полета стрелы, оставаясь при этом практически недосягаемыми для ответных вражеских ударов. Чтобы иметь возможность успешно и эффективно противостоять хуннским легковооруженным конным стрелкам, их главным историческим противникам и соперникам в борьбе за господство над кочевым миром, сяньбийцам на востоке, юэчжам на западе нужно было перевооружить свои наиболее боеспособные вооруженные силы, отряды конницы, более мощным ударным оружием ближнего боя и средствами защиты.

В наилучшем виде это удалось сделать сяньбийцам, которые во II в. н.э. стали все более успешно бороться с хуннами в ближних столкновениях во время тяжелых, кровопролитных сражений. Обладая эффективным древковым оружием, ударными копьями и клинковым оружием — мечами и палашами, а также надежной защитой — чешуйчатыми панцирями и шлемами, сяньбийские воины могли не опасаться обстрелов из луков с дальних дистанций со стороны хуннов, у которых было очень мало специальных бронебойных стрел. Сяньбийцы смело атаковали, шли в бой под градом стрел, стремясь сблизиться с противником и навязать ему рукопашную схватку, прокладывая себе путь копьями сквозь вражеский строй или рубясь мечами и палашами. Шлемы и панцири спасали сяньбийских панцирных всадников от больших потерь в дистанционном бою, а оказавшись лицом к лицу с врагом, они имели неоспоримое преимущество в ближнем бою благодаря своим ударным копьям, длинным мечам и палашам ^{148}.

Однако облачение воинов в тяжелые доспехи и применение ими древкового колющего оружия потребовали усовершенствования конского убранства. В тяжелом железном панцире было труднее запрыгнуть на спину лошади прямо с земли, поэтому стали использовать для посадки в седло одностороннюю подножку, которую подвешивали с левой стороны коня к седлу. Поставив ступню в проем подножки, воин мог легко вскочить в седло с земли. Для его более прочной посадки, чтобы не вылететь из седла и не упасть на землю при встречном ударе копьем, седлу был необходим жесткий остов с выступающими передней и задней луками, скрепленными с полками ленчика. Такие остовы седел стали делать из дерева.

Появление седел с жестким остовом значительно упрочило посадку всадников, что было необходимо в первую очередь в условиях активизации столкновений в ближнем и рукопашном бою, во время которых воины наносили друг другу удары большой силы копьями.

Завоевание сяньбийцами Северного Китая и возникновение государств с правящими, кочевыми по происхождению, династиями Муюнов и Тоба, сохранявшими воинские традиции номадов и обладавшими высокоразвитой ремесленной оружейной базой, позволили создать крупные отряды тяжелой панцирной кавалерии. Такие же отряды появились в Корее и в Жужаньском каганате. Ко времени выхода на историческую арену древних тюрок тяжеловооруженная панцирная конница и применяемая этой кавалерией тактика таранной атаки плотно сомкнутым строем в ближнем бою повсеместно доказали свою эффективность в кочевом мире. Те кочевые этносы, которые могли создать, обучить, вооружить и обеспечить всем необходимым отряды панцирной кавалерии, могли рассчитывать на успех в сражениях и войнах с другими номадами в борьбе за гегемонию в Центральной Азии ^{149}.

Одним из таких кочевых племен в середине I тыс. н.э. оказались древние тюрки, которые после многих десятилетий неудачных войн и поражений в южных районах Центральной Азии признали свою вассальную зависимость от жужаньских каганов и были переселены ими в Горный Алтай в качестве военных поселенцев и опоры своей власти ^{150}.

Именно здесь, на южных склонах Алтайских гор, в районе Рудного Алтая, они наладили оружейное производство, обеспечив себя тем самым в достаточной мере клинковым оружием ближнего боя и защитными панцирями, и получили значительное военное превосходство над местными, горно-алтайскими, а затем и центральноазиатскими телесскими кочевыми племенами, используя военные силы которых смогли сокрушить и уничтожить Жужаньский каганат ^{151}.