Порт-Артур (Том 2)

- Кроме того, эскадра в ближайшие дни попытается прорваться во Владивосток, и матросы сейчас нужны на кораблях. Их ведь не заменишь стрелками, - подпустил шпильку адмирал.

- Использование матросов для вылазки, конечно, поставит наши суда в затруднительное положение, - поддержал Витгефта Григорович.

- Для вылазки наиболее пригодны пограничники - эти артурские пластуны, вмешался в разговор Кондратенко. - Они привыкли незаметно подкрадываться к врагу.

- В таком случае назначим две роты пограничников и роту квантунского экипажа, - решил Стессель. - Общее руководство операцией возлагаю на генерала Кондратенко.

На "Цесаревиче" Витгефта поджидала телеграмма наместника, только что доставленная китайцем-джонщиком из Чифу.

- "С мнением совещания флагманов и командиров о невозможности выхода эскадры из Артура не согласен. По повелению его величества, приказываю идти во Владивосток, избегая при этом боя. Напоминаю всем начальствующим лицам о подвиге "Варяга" и предупреждаю, что невыход эскадры в море в случае падения крепости поведет к ее несомненной гибели. Вся ответственность за этот позор Андреевского флага и честь родного флота целиком ляжет на вас, адмиралов и командиров. Настоящую телеграмму сообщить им всем под расписку. Адмирал, Алексеев". - Кончив чтение, Витгефт, забыв о своем лютеранстве, набожно по православному перекрестился.

- Теперь уже больше разговаривать и спорить нельзя, Вильгельм Карлович, проговорил довольный Матусевич. - Надо идти на прорыв. Завтра же с утра соберем всех командиров и ознакомим с полученным распоряжением.

- Действуйте, Николай Алексеевич. Я на все согласен. Победить мы не победим, но хоть умрем с честью, коль от нас этого потребуют, - печально проговорил командующий флотом и, отпустив Матусевича, засел за длинное письмо своей семье, в котором, трогательно прощался с нею "ввиду неизбежной нашей гибели в предстоящих боях".

Расставшись со Стесселем, Кондратенко в сопровождении своего начальника штаба подполковника Науменко и Звонарева тотчас поскакал в Новый город, где располагались пограничники. Генерал целиком был поглощен мыслью о предстоящей вылазке и быстро прикидывал в голове различные варианты организации поиска столь опасной для крепости батареи. Науменко и Звонарев молчаливо следовали за ним.

- Я уверен, что подполковник Бутусов сумеет найти зловредную батарею, а быть может, и уничтожить ее, - задумчиво произнес Науменко.

- Неожиданный отход Фока с Волчьих гор поставил крепость в критическое положение. Хорошо, что японцы еще сразу не кинулись за нами и не ворвались в Артур на плечах отходящих частей. Несдобровать бы нам при нашей неурядице, отозвался Кондратенко.

- Недаром же Стессель даже пошел на отстранение Фока от оперативной деятельности, - поддакнул Науменко.

- Это не отстранение. Фок назначен начальником общего резерва с подчинением непосредственно Стесселю. Получается, что Смирно", хотя и является комендантом крепости, но распоряжаться резервом без ведома начальника района не имеет права, - возразил Кондратенко.

- Район-то уже весь в руках японцев. Осталась одна крепость, подчиненная Смирнову как ее коменданту. Стессель, в сущности, сейчас ни при чем. Его власть кончилась с занятием района японцами.

- Тем не менее Стессель фактически командует всем, а Смирнов - ничем. Тут трудно что-либо понять. Потребуются разъяснения из Питера или Маньчжурии, продолжал сетовать Кондратенко.

Несмотря на позднее время - было около полуночи, - Бутусов еще не спал и встретил гостей, как всегда, весьма радушно, пригласив генерала и его спутников к столу. Кондратенко быстро объяснил подполковнику цель своего позднего визита. Ознакомившись с районом, который надо было осмотреть, Бутусов сказал:

- До рассвета не успеем его как следует обшарить. В пять светает, через полчаса выступим. На поиск останется всего четыре часа. Надо спешить. - И он вышел, чтобы отдать необходимые распоряжения.

Через полчаса отряд выступил. Кондратенко, как всегда, напутствовал солдат. В зеленой форме пограничники были совершенно незаметны в ночной темноте. Мягкие соломенные туфли-зори делали движения солдат бесшумными, хорошо пригнанная амуниция нигде не звенела и не скрипела. Традиционные у пограничников папахи были заменены защитными фуражками.

- К утру будет туман, - потянул носом воздух Бутусов. - С моря тянет влагой, и звезды сильно мигают. Я, ваше превосходительство, беру с собою трех китайцев, в том числе садовника генерала Белого. Они жители тех деревень, где сейчас находятся японцы, и послужат нам проводниками ночью.

При нужде останутся и на день в японском тылу для розыска батареи.

- Доверия-то они заслуживают? - спросил генерал.

- У одного японцы изнасиловали и убили жену, у другого зарезали отца, у третьего сожгли дом. Им есть за что мстить японцам. Я их знаю уже несколько лет и вполне доверяю им.

- Раз так, значит, все в порядке. Китайцы могут быть нам очень полезны, согласился Кондратенко.

Бутусов отдал несколько коротких распоряжений, и отряд неслышно двинулся.

Люди шли налегке, без шинелей и вещевых мешков, но с саперными лопатами и пироксилиновыми шашками.

Стояла теплая, тихая, безлунная ночь. Легкий туман закрывал долины и овраги. Тишина нарушалась лишь лаем собак и воем шакалов, да в ароматной по-ночному траве неумолчно трещали цикады, чуть шелестел гаолян. Нигде не было слышно ни единого выстрела, только белые ленты бессонных крепостных прожекторов, то затухая, то разгораясь, скользили по окрестным сопкам и долинам.

Отряд Бутусова быстро добрался до сторожевого охранения и здесь остановился. Собрав у себя в небольшой придорожной фанзе командиров рот и взводов, подполковник еще раз указал по карте районы поисков и направление движения каждого взвода. Затем вызвал проводников-китайцев. Они должны были провести пограничников в японский тыл, где предполагалось расположение зловредной батареи.

Пять взводов двинулись по указанным направлениям, а три остались в резерве. Пройдя сотню шагов, солдаты растаяли в ночном сумраке.