Любовные утехи Екатерины II

Вечером она возвращалась промокшая насквозь от дождя с обветрившейся кожей. А па рассвете следующего дня она снова уходила, вскакивала на лошадь и мчалась вдаль. Екатерина чувствовала себя счастливой только на охоте, вдали от своего ничтожного супруга, который всегда застревал в зарослях кустарников, хлеща немилосердно собак, потерявших след, окруженного постоянно слугами, которых он приблизил к себе. Она смело мчалась через лес. Белые березки, как лесные призраки, убегали от нее. Она больше всего полюбила свежесть, которую оставляет на лице мелкий северный дождь. Полюбила загар, который появляется от ласки ветра.

Однажды Екатерина остановилась на перекрестке. Свора подавала голос вдали. По какой дорожке лучше всего добраться до егермейстера? В чаще затрещали сучья, деревья вдруг раздались. Всадник схватил поводья ее лошади.

Сергей, вы испугали меня, – воскликнула она.

Лошади приветливо протянули друг к другу шеи и соприкоснулись мордами. Екатерина была в небесно-голубой амазонке, отделанной серебряным галуном и хрустальными пуговицами.

Сергей Салтыков глядел на нее не отрываясь. В этом наряде в черной небольшой шляпе она в свои двадцать два года была привлекательнейшей из всех княгинь.

На этот раз вы не сбежите от меня, – сказал он. – Позвольте мне любить вас. Вы знаете, что я страстно люблю вас. Вы сомневаетесь? Почему вы зажимаете мне рот своею рукой? В строжайшей тайне я научу вас радостям, которых вы не знаете. Скажите же что-нибудь, отвечайте мне.

Какая смелость! Какая дерзость! Может быть, мое сердце уже занято.

Это кокетство разжигает его желание, возбуждает его ревность. Он пытается поймать руку, которая ускальзывает от него. – Как вы жестоки и как вы мне нравитесь!

А Екатерина прибавляет насмешливо:

Можете наслаждаться мысленно, этого я вам не запрещаю.

Благодарю за разрешение, мадам, но. подобное наслаждение дает мало отрады. Посмотрите на меня и сознайтесь, что я говорю не из хвастовства, но что я действительно лучше всех других мужчин при Дворе. Сознайтесь, что вы предпочитаете меня.

Охотно сознаюсь, что питаю к вам склонность, но прошу вас: удалитесь.

Я не уйду раньше, чем вы скажете мне, что я не безразличен вам.

Страх, что их могут застать, а может быть и любовь- продиктовала великой Княгине ответ.

Она рассмеялась, говоря:

Да, да, вы мне нравитесь, но уходите!

Сергей позволил лошади унести его к остальным охотникам. Поднявшись в стременах, он оглянулся. Екатерина упрямо качнула головкой с пепельными волосами и крикнула – нет, нет!

– В то время, как он отвечал вдали – да, да! – Иногда от одного слова зависит судьба человека.

II. ДЕВСТВЕННОСТЬ ПОД НАДЗОРОМ

– Ради Бога, прекратите ваши шутки, мне необходимо поговорить с великой Княгиней, – воскликнула Чоглокова, гувернантка со странными причудами, которую императрица приставила к своей племяннице. Партия в фараон только что кончилась, и Екатерине с трудом удавалось скрыть под легкой гримаской безудержный смех, который овладевал ею при виде шуток и штук, выкидываемых Львом Нарышкиным. Этот сиятельный вольнодумец обладал талантом прекрасно имитировать Чоглокову, высмеивая ее странности и манеру говорить. Он постоянно передразнивал ее. – Подобная манера выражаться не была бы угодна ее величеству. Императрица не потерпела бы подобного неуместного поступка. – 0н только что произнес эти слова, когда гувернантка, как, вихрь, влетела в комнату.

Екатерина нашла, что ее надзирательница еще более смешна, чем обычно, и отвернулась, чтобы не встречаться со взором лукавых глаз насмешника Нарышкина- Чоглокова, постоянно находившаяся в какой-либо из стадий беременности, была выбрана её. величеством для того, чтобы служить достойным примером своей высокопоставленной питомице. Но напрасно она прогуливала свой величественных размеров живот перед самым носом великой княгини, пример не был заразительным. Обманутая в своих надеждах, она решила, кроме того, прибегнуть и к красноречию. – Вы знаете, каких усилий и мук стоило бы мне обмануть своего супруга. И все же, если нашей стране понадобилась бы моя добродетель, то я отбросила бы всякую щепетильность и с радостью принесла бы эту жертву. – И она замолчала, словно из робости. Екатерина, улыбаясь, предложила ей место.

Удобно устроившись на бержерке, беременная дама продолжала свой урок.

– Я буду говорить с вами без всяких ухищрений. Необходимо, чтобы вы поняли меня. Россия ждет от вас наследника. Он необходим империи, весь народ просит этого в своих молитвах.

Смущенная Екатерина не прерывала гувернантку. Она и сама прекрасно чувствовала ту опасность, которой она подвергала династию, заставляя пустовать царскую колыбель. Те самые русские, которые приняли ее с криками радости – уже начинали понемногу отвертываться от нее. Когда она проходила, то до ушей ее доносился шепот: – Наследница без наследника! Бесплодная немка. – Нетерпеливый народ ждал этого ребенка, как подарок, на который имел полное право. Возможно, что к их ропоту неудовольствия прислушиваются и другие. Она рисковала тем, что ее прогонят с позором. Но, увы, что же делать, если великий князь не проявлял по отношению к ней никакого чувства, не говоря уже о мужественности? Чоглокова нагнулась к самому ее уху. – Простите мою откровенность, но, верно, среди окружающих вас найдется кто-либо, кого вы предпочитаете всем остальным? Выбирайте между Сергеем Салтыковым и Львом Нарышкиным. Мне кажется, что именно последний больше пользуется вашей благосклонностью. – О нет! Нет! – В таком случае выберите первого, – заключила Чоглокова, запыхавшись вся.

Екатерина была удивлена выше меры. Ее честность возмущалась. Даже если она и кокетничала, и была иногда слегка фамильярной, но никогда еще не дарила своих ласк кому бы то ни было. Она даже заподозрила, что тетка поставила ей ловушку. Какое ей дело до нравственности этой монархини, чьи ужины кончаются простым кутежом! Странный пример для молодой женщины, которая, встретив случайно на своем пути фаворита императрицы, должна ласково и почтительно улыбаться ему. Но неужели тирания готова простереться и на ее тайные инстинкты? Неужели она не вольна распоряжаться своим телом по своему усмотрению? И раз муж пренебрегает ею, то неужели не имеет она права остаться и впредь целомудренной по собственному желанию? Во, имя морали ее принуждают взять любовника! Наказание это, правда, может стать весьма сладостным. С того дня, когда Салтыков признался ей в любви, его красивое лицо всюду преследовало ее, вызывая какое-то томление, лишая всякой энергии и силы. Противиться ли ей, или уступить?

Едва успела гувернантка уйти, как дверь снова распахнулась перед канцлером Бестужевым – старой лисой, с острым носом и ртом скупца. Хитрый царедворец приблизился с величайшим почтением и сообщил ей проект относительно порядка престолонаследия, в том случае, если великий князь умрет бездетным. Проект этот не был еще выработан окончательно, но его уже обсуждали всесторонне.

Вы забываете, – высокомерно прервала его Екатерина, – что даже если у меня не будет детей, то ближе всего к трону стою я. Как смеете вы вообще говорить об этих вещах. Я буду жаловаться!

Кому? Тем, кто прислал меня? Я здесь, чтобы получить от вашего императорского высочества распоряжения. Благоволите разрешить привести к вам графа Салтыкова. – Сколько этак на добродетель, уже готовую пошатнуться!

Раздраженная всеми этими промедлениями, императрица вызвала к себе гувернантку и сделала ей жесточайший выговор. – Вы не умеете обращаться со всеми этими сопляками. В прежнее время не церемонились подобным образом; умная женщина никогда не умирает без наследника. – Слова эти были переданы Екатерине, которая в свою очередь решила передать их в этот же вечер Сергею Салтыкову. Во время этого свидания оба поклялись, как верные подданные, следовать буквально инструкции императрицы. Подчинившись ей, Екатерина страстно полюбила того, кто давно не отходил от нее ни на шаг, и чье пылкое признание она выслушала в лесу, полюбила его малиновые сочные губы, полюбила того, кого ей приказали полюбить.