Эпидемия мыслебоязни в фантастике

5. Бедность мира, окружающего авторов.

Она выпирает из многих сочинений, а в фильмах прямо-таки бросается в глаза. "Азирис Нуна", призванный возродить детско-юношеский приключенческий кинематограф, за вычетом спецэффектов сравним с "Таджикфильмом" застойной поры. А могло ли быть иначе? Ведь чтобы ярко мыслить, красочно воображать, шикарно воплощать, надо жить в ярком, красочном, шикарном мире, а не в "этой стране". Иначе на страницах и экране рисуется одно - убожество.

Скудость материальная и духовная порождает страх, зависимость и отставание. Когда наши фантасты начинают описывать будущее, у них наполнение окружающей жизни/мира беднее, слабее, хуже, чем гаджеты у современного подростка. Ужас! Вместо того, чтобы предсказывать будущее, писатели отстают от современности. Чтобы избежать этого, остаётся впасть во что-нибудь вневременное: разборки вампиров в центре Москвы или дебри психологии. Но это не всем дано. По крайней мере, надо знать психологию.

6. Старые песни на новый лад, остановка "Село Переделкино".

Перепевы и пересказы проверенных, тотчас узнаваемых авторов и сюжетов. Не покидает гнетущее впечатление, что Гоголь почти исчерпал запас сюжетов, выделенных свыше для Украины, и остаётся лишь вновь юзать и юзать ресурсы Николая Васильевича. Или шумно ознаменовать смутное отражение "Стармании" в образе "Дикой энергии" - мол, мы тоже Франция. Но рано отчаиваться! есть ещё визионёрские сочинения Сковороды, есть богатейшие залежи Ивана Франко (скажем, перекатать "Лиса Микиту", будет третий, если не четвёртый римейк). Только бы Лесю Украинку не трогали...

Россия не отстаёт - переснят "Вий" (правда, в картонных реалиях США), снова освоена неувядаемая "Муха-Цокотуха", очередь за "Репкой" и "Курочкой-Рябой", они не подведут! А впереди ждёт золотой запас - "Конёк-Горбунок" (авантюрный SF-супер-экшн), "Городок в табакерке" (типичный киберпанк от князя Одоевского, наш ответ "Матрице"), слащавое глюковище мадам Чарской и тягомотные бредни Кота Мурлыки...

А по сути - своих сюжетов нет, да плюс формат, да чтобы узнавалось наперёд, да чтобы читатель с мозгами, проштампованными школьной программой - этот учёный осёл, - увидел, обнюхал, опознал и заржал. Конкуренция, битва за пустые головы читателей. Главное - напомнить об уже знаемом. Типа: "Анекдот № 17!" - и все смеются.

7. Словесные извраты.

Журналисты в этом преуспели, теперь фантасты взялись. Поиграем-ка в слова!

"Портал, порталю и буду порталить!" (см. Портал-2007).

При проверке правописания компьютер подставил: "Портач, портачу и буду портачить!"

Ай, пойдёмте и мы туда! С учётом "языка падонков" - это модно, стильно, даже патррриотично! "Превед, медвед!" Или: "Ай лав ИПК, зпт, тчк!" Как ответил Саша Чёрный на выверты Корнейчука: "В экзотике названий - пол-успеха"...

Конечно, когда ребёнок изучает возможности речи, слушать его интересно и забавно, но когда взрослые дяди впадают в детство - "Тетя Валя всех повалит, перевалит, вывалит", "О рассмейтесь смехачи, о засмейтесь смехачи" и т.д., - это наводит на размышления.

Словоизвраты - цветы на обочине мастерства; они должны органично вплетаться в текст, а не становиться самоцелью. Иначе коны полностью превратятся в конкурсы хохм и скороговорок. Мы будем лепетать, как дети, обмениваться старыми мыслями, потёртыми штампами, сюжетами с бородой и комплексами. Такая вот мыслебоязнь.

Чего же так боятся авторы-фантасты?

Симптоматика ясна, а как насчёт этиологии, то есть причины, порождающей болезнь?

Чего же так боятся авторы-фантасты?

А - мыслепреступления... Как бы чего не сказать, да как бы чего не вышло, как бы кого не обидеть. Это давно и горько обозначила Тэффи: "Вместо политики". Очень сложно жить в эпоху, когда за слово берут на карандаш, и спасибо, если обойдётся только этим. Вроде бы XXI век, а мотив звучит прежний, древнеримский, времён Суллы и проскрипций: "Молчи, язык - хлеба дам". Чок-чок, зубы на крючок!

Но писатель по определению творец. Даже графоман - не лентяй, не бездельник, а существо усердное и плодовитое. Молчать, сидеть сложа руки - для писателя финал, кончина. Значит, надо что-то кропать! Как обойти барьеры мыслебоязни? Наконец, станешь взывать к аморфному Оно: "Чего же тебе надо?!" Молчит Оно. Сам догадайся. И сложный мучительный процесс само- и взаимокопания приводит к выводу: пиши комфортно. Делай приятно. Развлеки всех руками и языком!

Появляются простые ответы, воплощаются в методики; цветочки вызревают в ягодки и даже в яблочки. Добро пожаловать на рынок! Полюбуйтесь на плоды.

1. В отсутствие идеи хорошо идёт проплаченная позитивная государственная реклама. Даже не капитализм, потому что его у нас нет. Просто пропаганда того отсутствующего здесь и сейчас факта, что государство - это здорово. Всё разумное действительно, всё действительное разумно. Требуется признать и прокачивать, что началось процветание, "Всё будет хорошо!" и впереди - счастье. Это предусматривает наличие некоей когорты на всё согласных, в т.ч. на коленно-локтевое положение. Они купят и другим посоветуют.

Итогом является литературный, квасной - даже квашеный! - квазипатриотизм, этакий текстовый суп из черепахи Квази, лозунгово обозначающий, но не касающийся подлинных живых проблем. Достоверности в нём не больше, чем в яркой маске на лысом черепе.

Дополнительным следствием служит обязательное участие в опусе русского Ивана, но именно как Дурачка и героя Александра Матросова, кладущего жизнь, "чтоб землю Флориды арапам отдать". Заодно рисуется необъяснимый, сугубо личный героизм киллеров и спецназовцев, смутно помнящих о какой-то Родине.

Иначе говоря, от автора подспудно требуется т.н. чувство позитивизма - штука химерическая, родная сестра советского "чувства глубокого удовлетворения". Исключая когорту согласных, оно нигде не катит и посему вызывает закономерную отдачу - литературу отврата, помоев, матерщины и прочего постмодерна вкупе с "Лесом еду - лес пою" и натурализмом a la Пелевин.

До кучи рекомендуется воспеть светлые образы доброго олигарха и честного пиарщика. Без комментариев.

2. Пишем смех! Вернее, смешинки, смешочки и те двукоренные слова, начинающиеся на "смех-", которые произнести неловко. Но пишем-пишем-пишем. Это ироническая и юмористическая SF&F. Просто ради ничего. Оно прочтётся! Мало ли, что через год никто не вспомнит. Есть-то надо сейчас!

3. Эпика нас спасёт. Идёт Изаура с продолжением, бразильский сериал про эльфов. Три книги мало?.. будет шесть! Стахановские темпы. Чтобы духовный корм не стрял в глотке, он щедро сдабривается приправой, годной к любому блюду от мемуаров шефа президентской охраны до философского детектива и подростковой мистики (см. далее).

4. Сексушки! Самостоятельной литературы не образуют (вернее, она проходит по ведомству крутой эротики и граничащей с нею порнографии). С этим перчиком любое начинание становится литературой интимной щекотки и петтинга, над которой звучит забойная мантра из "Дивного нового мира" - "Пей, гуляй, веселись, друг-подруга единись!"

Примеров того, как унылая тошнятина путём впрыскивания сексушек приобретает статус "Посоливши, можно есть" - несть числа. Изымите из этих текстов голых девиц, и вы забуксуете на прологе. Даже если книга повествует о страданиях разумных медуз или нравственных муках камикадзе, отдел маркетинга вляпает на обложку сексапильную деваху. Ясен пень, кто купит эту книгу! а потом стошнит в ЖЖ: "Да читал я этого "Пикирующего самурая Минамото", фигня, отстой!" Ну конечно, человек-то ждал интима, а ему бусидо впарили.