Голод 1932-1933 годов в СССР

В результате коллективизации предполагалось ликвидировать эксплуатацию в деревне и обеспечить за счет крестьянства дополнительную рабочую силу для освоения природных ресурсов страны, прежде всего в северных и восточных районах СССР.

И хотя производственное кооперирование крестьянских хозяйств (т. е. коллективизация сельского хозяйства) должно было проводиться постепенно на сугубо добровольных началах, не в порядке нажима и принуждения, а в порядке показа и убеждения, на практике этот основополагающий принцип кооперирования не соблюдался.

Сразу же после XV съезда началась кампания по созданию новых колхозов, разрабатывались планы по развертыванию коллективизации и т.п. Так, весной 1928 г. Наркомзем РСФСР и Колхозцентр РСФСР планировали вовлечь в колхозы за годы пятилетки 1,1 млн крестьянских хозяйств. Несколько позднее Союз союзов сельскохозяйственной кооперации предусматривал коллективизировать в течение пятилетия уже 3 млн крестьянских хозяйств, а в начале сентября 1928 г. в Госплан и Совнарком СССР был представлен план о коллективизации 15-2 Сталин И.В. Соч. Т. 10. С. 305-306.

16% хозяйств РСФСР, т. е. примерно 3,5-4 млн крестьянских хозяйств[3].

Некоторое представление о том, как шла коллективизация в первой половине 1928 г. дает доклад Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР в СНК СССР о состоянии колхозного строительства (11 сентября 1928 г.). НК РКИ СССР летом 1928 г. обследовал около 400 вновь созданных колхозов в отдельных округах Украины, Северного Кавказа, Поволжья, Центрально-Черноземной области, Сибири, Урала и других регионов и отмечал, что весной 1928 г. наблюдался «бурный» рост коллективизации, что являлось «прямым следствием проводимых в этом году мероприятий с/х политики» (налоги, самообложение, заем, хлебозаготовки), а также результатом «кампанейщины». В ряде мест, говорилось в докладе, «наблюдался чисто кампанейский метод работы по организации колхозов, выливавшийся часто в форму простой разверстки (объявление двухнедельника по организации колхозов и т.д.). Это сказывалось как на организационном обслуживании колхозного строительства, так и на хозяйственно-финансовом обслуживании»[4]. Подавляющее большинство вновь организованных колхозов являлось коллективными хозяйствами лишь по уставу. «Лишь в небольшой части вновь организованных колхозов, — отмечалось в докладе НК РКП СССР, — мы видим попытки организовать коллективное производство, но обычно это не идет дальше совместной обработки некоторой части 3 История советского крестьянства. Т. 2: Советское крестьянство в период социалистической реконструкции народного хозяйства. Конец 1927 — 1937. С. 120.

4 Трагедия советской деревни: Коллективизация и раскулачивание: Документы и материалы: в 5 т. 1927-1939. Т 1: Май 1927 -ноябрь 1929. М., 1999. С. 384-385.

земель и совместного пользования некоторыми видами с/х инвентаря... У них нет ни организационно-производственных планов, ни каких бы то ни было агротехнических улучшений, нет даже правил внутреннего распорядка, нет счетоводства и учета, нет никаких признаков улучшения бытовых и культурных условий»[5]. Поэтому, считали авторы доклада (заместитель наркома РКП СССР Д.З.Лебедь и руководитель с/х группы НК РКП Ф.А.Цылько), «не будет ничего удивительного, если после небывалого и совершенно исключительного подъема темпа коллективизации весной этого года мы будем иметь к весне будущего года такой же массовый распад организованных в этом году колхозов, если сейчас же, немедленно не примем соответствующих мер... Но если мы этого не сделаем, мы рискуем скомпрометировать самую идею коллективизации в глазах крестьянства и на долгие годы затормозить дальнейшее развитие колхозного строительства»[6].

В результате экономического нажима на крестьянство, главным образом, на середняков и зажиточных, уровень коллективизации к лету 1928 г. вырос более, чем в два раза по сравнению с 1927 г. В целом по СССР количество колхозов в 1928 г. увеличилось почти на 18,5 тыс. по сравнению с 1927 г. (с 14 832 до 33 258), а число крестьянских хозяйств в колхозах возросло с 194,7 тыс. до 416,7 тыс. (с 0,8% до 1,7%). В Российской Федерации прирост числа колхозов за это время составил 13 261, а уровень коллективизации вырос с 0,7 до 1,6%, на Украине соответственно: колхозов — на 4168, а уровень кол5 Там же. С. 390.

6 Там же.

лективизации поднялся с 1,4 до 2,5%, в том числе в Степной Украине — с 1,6 до 3,8%[7].

К осени, на 1 сентября 1928 г., уровень коллективизации крестьянских хозяйств в СССР и в союзных республиках характеризовался следующими данными[8]:

Республики

Число колхозов

Крестьянских хозяйств в них, тыс.

% коллективизации

СССР

38139

533,7

2,1

РСФСР

23469

330,0

1,9

УССР

12042

172,5

3,3

БССР

994

8,5

1,1

УзССР

867

14,7

1,5

ТуркССР

80

1,5

0,8

ГрССР

325

6,5

1,6

АзССР

75

2,3

1,4

АрмССР

287

4,9

1,4

Как показывают приведенные в таблице данные, хотя уровень коллективизации вырос к осени 1928 г. в два раза, он по-прежнему оставался низким. Основную массу членов новых колхозов составляли бедняки. По данным Колхозцентра РСФСР, социальный состав новых колхозов (по 3039 колхозам) представлен следующим образом: 7 Сдвиг в сельском хозяйстве СССР между XV и XVI партийными съездами: Статистические сведения по сельскому хозяйству за 1927-1930 гг. М.; Л., 1931. С. 22-23, 25.

8 См.: История советского крестьянства. Т. 2. С. 124.

крестьянские хозяйства безлошадные и однолошадные составляли 85,1%, а без коров и с одной коровой — 73,1 %. В новых коммунах Северного Кавказа бедняки составляли 94,6%, а середняки — только 5,4%; в артелях соответственно — 82,4%, 16,7% и зажиточных — 0,9%; в товариществах по совместной обработке земли — 75,1%, 22,0% и 2,9%. Это значит, что середняцкие хозяйства «предпочитали идти в те виды колхозов, где элементы обобществления хозяйства представлены в наименьшей степени»[9].

Экономический нажим на середняков увеличился после XV съезда ВКП(б). Интересно в этой связи письмо кооперативного работника Смоленской губернии Н.М.Маркова председателю ВСНХ РСФСР С.С.Лобову от 1 сентября 1928 г.: «работая все время в кооперации и непосредственно сталкиваясь с крестьянином, — писал Марков, — я пришел к выводу, что у нас на этом фронте неблагополучно; после XV съезда поход на кулака задел основательно и нс только задел, но изменил наш курс на советского середняка в деревне. Нет сомненья, что основная наша задача — коллективизация деревни, но мы еще не можем отбросить главного товаропроизводителя, а это наблюдается в широких размерах...

Классовая политика, проводимая без тактического подхода к середняцкой массе — не мудрая политика, приводит к реакции как политически, так и экономически. Ты скажешь, что это замечено и есть соответствующие решения, исправляющие перегибы весеннего курса. На деле происходит примерно вот что: в вопросе поднятия товарности сельского хозяйства, по-моему, получает9 Трагедия советской деревни. Т. 1. С. 381.

ся (шаг вперед, два назад) не систематизированные отношения с середняком — дергают его и не дают спокойно и уверенно развивать хозяйство: самообложение, проводившееся методами продразверстки, дает тот же результат — переход на потребрельсы, а скачок сельхозналога приведут к тому же результату.

Пишу это из практических наблюдений по Сычевскому уезду — массовый отказ от земель, даже надельных, сокращение продуктивного скота в угрожающих размерах, а с будущей весны неизбежное сокращение посевных площадей... Скачки сельхозналога примерно таковы: прошлый год на хозяйство падало 38-40 руб., ныне 160-180...

Недовольство принимает скверные формы — есть случаи, когда заслуженные красноармейцы из крестьян срывают с себя ордена Красного Знамени. Об этом следует подумать».

Н.М.Марков предлагает исправить положение «и не одними статьями в газетах, а реальными мероприятиями, а какими — об этом вам следует позаботиться»[10].