Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы

В первых числах мая, точно не помню, кажется 4-го не то пятого, когда еще Советская Армия добивала разрозненные остатки немецких войск, в Берлин прилетел по заданию ГОКО А.И. МИКОЯН.

Я встретил А.И. МИКОЯНА на Темпельховском аэродроме.

Через час после стакана чая Анастас Иванович собрал всех хозяйственников, во главе с генерал-лейтенантом Николаем Александровичем АНТИПЕНКО — этим неутомимым труженником тыла фронта, и подробно разобрал наши продовольственные и медицинские возможности помощи немецкому народу, оказавшемуся в тяжелом и бедственном положении. Не считаясь с трудностями, возможности были найдены и помощь была оказана. Надо было лично видеть радостные лица простых людей Берлина, когда вместо наказания, которым их запугивала гитлеровская пропаганда, им выдавали хлеб, крупу, сахар и другие виды неотложной помощи. Немцы говорили: «так может поступать только великодушный русский народ».

Когда еще шли ожесточенные сражения на Одере, к нам прибыл товарищ Вальтер УЛЬБРИХТ. Я его никогда лично не видел, но многое слышал о нем, как о принципиальном, непоколебимом руководителе немецких коммунистов.

Первой их заботой было желанье избежать каких-либо эксцессов во взаимоотношениях наших бойцов с немцами. Немецкие товарищи говорили, что в душе каждого советского бойца горит желание наказать немцев за все те бедствия, которые причинили гитлеровцы советским людям, но как сказано в обращении ЦК Коммунистической партии Советского Союза, Советская Армия идет в Германию не как каратели, а как освободители немецкого трудового народа от фашизма.

Мы заверили немецких товарищей, что наш советский народ хорошо понимает свой интернациональный долг и не допустит беззаконий.

Мы предложили товарищу В. УЛЬБРИХТУ поехать в части Советской Армиии послать своих немецких товарищей для разговора с советскими бойцами.

Это предложение было принято.

Возвратившись из частей, немецкие товарищи с большой теплотой отзывались о наших бойцах и о их широком политическом кругозоре и большой их человечности.

После захвата Берлина нам приходилось часто встречаться с В.УЛЬБРИХТОМ и немецкими товарищами, не покладая рук работавшими над ликвидацией тяжелых последствий войны, проявляя максимум внимания заботам о людях, их быте и организации труда немецкого народа.

В заключение коротко остановлюсь на интервью бывшего президента ЭЙЗЕНХАУЭРА, которое он дал в текущем году в Чикаго вашингтонскому корреспонденту Эдварду ФОЛЬЯРЦУ.

По мнению ЭЙЗЕНХАУЭРА, проводившаяся покойным президентом США РУЗВЕЛЬТОМ политика, требовавшая безоговорочной капитуляции немцев, была большой ошибкой. ЭЙЗЕНХАУЭР утверждает, что она затягивала войну. ЭЙЗЕНХАУЭР говорит: «Германия потерпела поражение после битвы в Арденах… К 16 января все было кончено и всякий разумный человек понимал, что это конец… от всякой весенней компании следовало отказаться. Война кончилась бы на 60 или 90 дней раньше».

После войны мне часто приходилось разговаривать с ЭЙЗЕНХАУЭРОМ на эту тему, но он тогда не высказывал своего несогласия с политикой безоговорочной капитуляции. Тогда он вроде даже осуждал профашистские элементы Америки и Англии, которые хотели бы сохранить в Германии угодные им порядки.

Высказанное в Чикаго мнение ЭЙЗЕНХАУЭРОМ не является для всех нас новым и оригинальным. Такие мысли высказывались значительно раньше: в мемуарах покойного У. Черчилля, английского военного историка Дж. Фуллера, западно-германских военных историков ТИППЕЛЬСКИРХ, В. ГЕРЛИЦ и других западно-германских генералов.

Провозглашенная союзниками политика о безоговорочной капитуляции Германии, как в области военной, экономической, так и политической, преследовала цель ликвидации фашизма во всем общественном и государственном строе Германии.

ЭЙЗЕНХАУЭР многое не договаривает.

Но, как известно, после сражения в Арденах действительно гитлеровцы прекратили вооруженную борьбу против американских и английских войск и перебросили все основные силы с запада на восток против Советской Армии с тем, чтобы не допустить ее в Германию. Против экспедиционных сил союзников ничего серьезного гитлеровцами оставлено не было.

Что касается Советской Армии, в январе 1945 года она только что развернула наступление с рубежа: Тильзит, Варшава, река Одер с целью разгрома противника в Восточной Пруссии и в Польше. В последующем имелось в виду провести собственно Берлинскую операцию и занять Берлин.

По рассуждениям ЭЙЗЕНХАУЭРА получается: советские войска должны были в январе 1945 года остановить своё наступление, отказаться от весенней компании и кончить войну, не достигнув ни основной военно-политической цели, ни Берлина, ни даже границы фашистской Германии.

Короче говоря, сделать то, о чем так мечтали гитлеровцы, сидя в подземельях имперской канцелярии, о чем так печалятся в настоящее время монополисты и реваншисты всех мастей.

Первые шаги в контрольном совете по Германии

11 мая я был в Москве. Вечером мне позвонил ПОСКРЕБЫШЕВ и передал, чтобы я приехал в Кремль.

После взаимных приветствий СТАЛИН сказал: «Вы смотрите, что делают ЧЕРЧИЛЛЬ с МОНТГОМЕРИ. В то время, как мы всех солдат, офицеров, генералов немецкой армии обезоружили и направили в лагеря военнопленных, англичане сохраняют немецкие части и устанавливают с ними сотрудничество. До сих пор штабы немецких войск, во главе с их бывшими командующими, не только неа пользуются полной свободой, но и выполняют указания МОНТГОМЕРИ о сборе и приведении в порядок оружия и боевой техники фашистских войск. Я думаю англичане стремятся сблокироваться с немцами и использовать их в своих целях».

Обращаясь к МОЛОТОВУ, СТАЛИН сказал: «Надо ускорить отправление нашей делегации в Контрольную Комиссию, которая должна решительно потребовать от союзников ареста всех членов правительства ДЕНИЦА, немецких генералов и офицеров. Нам нужно внимательно следить за интригами союзников».

МОЛОТОВ: «Думаю, что после смерти РУЗВЕЛЬТА ТРУМЭН быстро столкуется с англичанами. Советская делегация завтра же выезжает во Фленсбург».

Я доложил, что «американские войска до сих пор находятся в провинции Тюрингия и по имеющимся сведениям забирают особо важные ценности немецкой промышленности, науки и техники. Особенно охотятся за новейшими патентами и учеными, сманивая их в свою зону».

И далее. Я написал ЭЙЗЕНХАУЭРУ письмо и просил его ускорить отвод войск из Тюрингии. Он собирается приехать в Берлин, чтобы установить личный контакт со мною. Я думаю, что следует потребовать от него соблюдения договоренности о зонах оккупации. В противном случае следует воздержаться от допуска в Берлин и размещения персонала союзников в зонах Большого Берлина».

СТАЛИН: «С волками жить — по-волчьи выть. Всё это делается союзниками для торга с нами».

Затем СТАЛИН сказал, что в начале июня в Берлин прибудут ЭЙЗЕНХАУЭР, МОНТГОМЕРИ и ДЕЛАТР ДЕ ТАССИНЬИ для подписания декларации о поражении Германии, в которой предусматривается:

— Правительство Советского Союза, США, Англии и Франции берут на себя верховную власть в Германии, включая всю власть, которой располагают Германское правительство, верховное командование и любое областное, муниципальное или местное правительство или власть. — Полное разоружение всех германских вооруженных сил, включая сухопутные, воздушные, противовоздушные и военно-морские силы, СС, СА, гестапо и все другие силы или вспомогательные организации, имеющие оружие, с передачей оружия союзникам. — Арест всех главных лиц и лидеров, подозреваемых в военных преступлениях. — Принятие союзниками таких мер по разоружению и демилитаризации Германии, какие они сочтут необходимыми для будущего мира и безопасности и другие вопросы, вытекающие из безоговорочной капитуляции Германии. Затем были изложены основные вопросы по организации Контрольного Совета по Германии:

В Контрольный Совет от Советского Союза назначался я. От США — ЭЙЗЕНХАУЭР, от Англии — МОНТГОМЕРИ, от Франции — ДЕЛАТР ДЕ ТАССИНЬИ.

Все постановления Контрольного Совета действительны при единогласном решении вопроса.