Солнце встает над селом Дзауга (СИ)

-На, молодой, - Атар протянул Кокою шарабан анаши – Соображай. Ты у нас корабельный мастер.

Алан забил королевский косяк в патрон от "Богатырей", и они пускали друг другу парики, не слезая с мотоциклов. Через пару минут все стали весело хихикать. Внезапно Тимур заткнулся и уставился в одну точку.

-Вот черт…

-Что, Габо? – Кокой еле переводил дух от смеха – Тебя что, контузило?

Габарай молчал и напряженно вглядывался в скрюченную в нескольких метрах от них фигуру. Бомж сидел, покрытый пылью зыбкого света, сгорбившись, свесив обросшую сальную голову. Грязное, ничтожное, изнасилованное жизнью существо. Тимур разглядывал его с неподдельным интересом, как редкого зверька, и его проницательные голубовато- стальные глаза поблескивали в темноте, будто были наполнены слезами.

-Черт возьми… - снова невнятно пробормотал он – Ну что за жизнь настала!

Габарай выглядел расстроенным.

-Куда ты смотришь? – Атар сдвинул брови – На эту парашу?

-Может, бывший академик, или еще хер знает, кто… - Тимур пожал плечами – Вот вам, пожалуйста… Жалкая, беспомощная отрыжка прошлого. Мы здесь, а он там… Сучья жизнь!

Хмырь слегка пошевелился, приподнял голову и с величайшей осторожностью вытащил из внутреннего кармана пузырь, так трепетно и благоговейно, словно доставал из груди свое драгоценное сердце. Желтый фонарный блик вспыхнул на гладком горлышке, как маячок в темноте. Тимур медленно поднял свой ТТ-шник, прицелился и с дребезгом выбил бутылку из его рук.

В следующую секунду у всех свело животы от хохота при виде округлившихся глаз и животного страха в них. Инстинкт самосохранения - великая вещь!

Тимур стал беспрерывно долбить по скамейке рядом с его съежившимся телом. Деревянные щепки полетели фонтаном. Перепуганный бомж корчился и прикрывался руками, издавая какие-то писклявые звуки. Наконец, нервы сдали, и он сделал самую большую глупость - вскочил и побежал.

Как по команде, мотоциклы зарычали, и словно охотничьи псы ринулись за ним. Бомж бежал со всех ног, спотыкаясь, вопя и трогательно размахивая руками. Пацаны временами сбавляли скорость, великодушно позволяя ему оторваться и поверить в спасение, чтобы потом с увеселительным свистом гнать его до изнеможения, едва ни наезжая на пятки. Когда он пытался свернуть с дороги, кто-нибудь заезжал на тротуар и сгонял его обратно. Было удивительно, как у этой паршивой развалины еще не лопнуло что-нибудь внутри от такого крутого марафона. Он хрипел и брызгал слюной, как загнанная лошадь, но все бежал и бежал, падал, отползал и снова бежал… Для большей остроты ощущений Тимур за его спиной палил из ствола по воздуху.

-Давай, давай, свинья! Шевелись!

Но шевелился он все слабее. Травля начинала становиться скучной – пришлось снизить скорость до минимальной. Ноги его заплетались, он все чаще спотыкался, хрипел и задыхался; тело его содрогалось от кашля. Вскоре откуда-то, то ли изо рта, то ли из носа хлынула кровь.

Алан, успевший подобрать где-то длинную палку, подъехал слева и принялся, подгоняя, тыкать его острием в бок.

-Ну давай, давай, вонючая мразь! Тащи скорее свой грязный зад! Дава-а-а-ай!!! – он орал с ужасающим остервенением – Хочешь жить, сука?! Беги!!! Хочешь жить, хочешь спиваться и гнить дальше? Беги! Беги, падла!!!

Хмырь приостановился и хотел, было, свернуть, но Алан огрел его палкой по спине, и он побежал дальше.

-Грязная скотина!

Он бежал. Мотоциклы начали набирать скорость. Он бежал из последних сил. Ноги его уже волочились по земле. Наконец, споткнувшись в очередной раз, он растянулся на дороге, не делая больше попыток встать. Игра была окончена. Алан отбросил палку и проехал мимо.

Все трое разом газанули, и Габарай, мчавшийся посередине, с размаху налетел на распластанное по земле тело. Послышался мелодичный хруст костей. Алан удивленно обернулся.

Габарай и Атар через некоторое время поняли, что их друг остался где-то сзади.

-Кокой! – Тимур притормозил, развернул мотоцикл и посмотрел на длинную, глянцево- черную в свете редких фонарей дорогу – Где этот сучонок?

-Опять, небось, ищет приключений на жопу. Поехали за ним.

   Они вернулись назад к перекрестку, который украсили окровавленным трупом бомжа. Кокоевский мотоцикл с вывернутыми колесами валялся черте- как на дороге, сам он, склонившись, сидел на корточках рядом с телом.

-Цы хабар у, Кокой? Какого хрена? – Тимур слез с мотоцикла и подошел к нему. Алан медленно, даже чуть заторможено поднял лицо. Свет фонаря, падая сбоку, просачивался сквозь его зрачки, и глаза казались прозрачно- изумрудными.

-Слышь, Габарай… Ты его… Мы же его убили!

-Не гони!!! – Тимур изумленно поднял брови – А может, нет? А ну, давай, окажи первую помощь!

Он засмеялся, все еще возбужденный сумасшедшей гонкой. Алан буркнул что-то сквозь зубы и снова посмотрел на труп. Тот лежал на боку, скорчившись и прижав руки к груди. На штанах его отчетливо темнело пятно.

-Ты только посмотри! – Атар подкатил к нему и со смехом пнул ногой – Эта скотина пока бежала, обоссалась со страху.

-На тебя бы я посмотрел, Варвар, - усмехнулся Тимур – Ну что, Кокой? Подымайся. Или будем тут сидеть, ждать мусоров?

Алан медленно привстал. Было очевидно, что он сильно нервничает.

-Габарай… Мы… Мы же поступили… - он запнулся, судорожно подбирая слова – Не надо было этого делать, - выдавил он наконец, и это прозвучало так комично, что пацаны не выдержали и прыснули.

-Ой, и не говори, Кокой! – Тимур озадаченно развел руками – Сам не знаю, как так получилось… Мне очень жаль! – они снова заржали. – Давай, поперли отсюда, - он наконец хлопнул его по плечу – И расслабься. Ничего нам не будет.

-Твои мозги, да я не об этом! – разозлился Алан – Мы же его убили, ты сечешь? Он же был живой, такой же, как ты, и как я… А теперь… Черт, ведь это же человек, пацаны!

-Где? – презрительно переспросил Атар – Вот это человек? Это кусок свинячьего говна, а не человек! Скотина! – он с отвращением сплюнул.

-Скотина… - Алан рассеянно посмотрел себе под ноги.

-Так даже лучше для него, - продолжал Атар – Мы ведь избавили его от страданий, волокешь? Кому он, на хер, нужен в этой жизни? А теперь у него все путем. Без проблем, мать его…

Алан покачал головой - Он жить хотел.

Габарай рассмеялся.

-Мало ли, что он хотел! Для него это слишком большая роскошь.

-Тимур, это не наше дело. Это была его жизнь, а не наша!

-Ни хрена, Кокой! Это наша жизнь, НАША! Это наша земля, наш город, и все здесь наше!