Тайны дома Романовых

Сергей Михайлович был смиренным рабом Матильды Феликсовны, послушно выполняя все ее причуды. Он купил для нее в Стрельне на берегу Финского залива в 20 верстах от Петербурга великолепную дачу, а в 1904 году начал строительство знаменитого особняка, получившего имя его хозяйки и по праву считающегося шедевром архитектуры в стиле «модерн». Особняк представлял собою настоящий дворец с анфиладой парадных залов и большим зимним садом, только на отопление которого уходило до двух тысяч рублей в зиму. Ситуация с постройкой особняка была не лишена известной пикантности, ибо происходила после того, как Матильда Феликсовна родила сына, но не от Сергея Михайловича, а от его двоюродного племянника Великого князя Андрея Владимировича, который был на семь лет младше балерины.

Она познакомилась с двадцатилетним Андреем Владимировичем 13 февраля 1900 года, в день своего артистического десятилетнего юбилея, на большом праздничном ужине, данном в ее честь. «Великий князь Андрей Владимирович произвел на меня сразу в этот первый вечер, что я с ним познакомилась, громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив, – писала впоследствии Кшесинская. – С этого дня в мое сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала. Мы все чаще и чаще стали встречаться, и наши чувства друг к другу скоро перешли в сильное взаимное влечение. Я влюблялась все больше и больше». Когда Кшесинская писала о «чувстве, которого давно не испытывала», она имела в виду свою любовь к цесаревичу Николаю. Его она любила всю жизнь и хотела назвать своего сына Николаем, но так как холодная расчетливость всегда брала у нее верх над чувствами, то и на этот раз победил разум, и она назвала мальчика Владимиром в честь его деда – Великого князя Владимира Александровича. Когда 23 июля 1902 года мальчика принесли в дворцовую церковь на крестины, Владимир Александрович необычайно растрогался, заметив, что внук сильно похож на него. Он подарил ребенку крестик из темно-зеленого александрита на платиновой цепочке – свой родовой камень, который был открыт в день рождения Александра II и назван в его честь. А Владимир Александрович был сыном царя-освободителя. Сыну Кшесинской дали фамилию Красинского, чей графский польский род дал начало роду Кшесинских.

Своеобразие создавшейся ситуации состояло в том, что Матильда Феликсовна продолжала жить с Сергеем Михайловичем, сохраняя в тайне роман с его молодым племянником. Однако, оказавшись в положении, она должна была признаться в своей связи с Андреем Владимировичем. «У меня был тяжелый разговор с Великим князем Сергеем Михайловичем, – писала Кшесинская. – Он отлично знал, что не он отец моего ребенка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на все, остаться при мне и ограждать меня, как добрый друг. Он боялся за мое будущее, за то, что может меня ожидать… Я так обожала Андрея, что не отдавала себе отчета, как я виновата была перед Сергеем Михайловичем». Любовь Сергея Михайловича к Матильде воистину не знала предела. Он не только простил ей роман со своим племянником, но и искренне полюбил ее сына, посвящая ему все свои досуги.

О том, что произошло со всеми нашими героями дальше, будет рассказано в свое время.

Самый младший из «Михайловичей» – Алексей – умер в 1895 году от туберкулеза, когда ему было всего 20 лет.

Автор «Книги воспоминаний», не раз цитируемой в этой главе, Великий князь Александр Михайлович после женитьбы на дочери Александра III Ксении не успел провести медовый месяц на южном берегу Крыма – умер Александр III, и молодожены вернулись в Петербург вместе с прахом императора. А после свадьбы Николая II и Александры Федоровны две пары молодоженов очень сдружились, и даже их спальни в Аничковом дворце располагались в смежных комнатах. Потом они вместе переехали в Зимний дворец, летом, не разлучаясь, жили то в Гатчине, то в Петергофе, а осенью то в Абас-Тумане, рядом с больным Георгием, то в Крыму.

В 1896 году Александр Михайлович написал по просьбе Николая II докладную записку о положении дел в русском военно-морском флоте, беспощадно раскритиковав дядю – Великого князя, генерал-адмирала Алексея Александровича и морского министра адмирала Н. М. Чихачева. Эту записку, размножив тиражом в сто экземпляров, разослали всем морским начальникам высшего ранга, которые стали свидетелями неслыханного скандала, когда капитан второго ранга подвергает публичному разносу главнокомандующего флотом и морского министра.

Оба адмирала на следующий же день потребовали от автора записки официальных извинений, грозясь в противном случае подать в отставку, а критикана, даже если он и извинится, отправить на Тихий океан командовать броненосцем «Император Николай I». Александр Михайлович от извинения отказался и был уволен в отставку. А Николай II не поддержал его, сказав, что для него превыше всего поддержание дисциплины, соблюдение субординации и сохранение мира в семье.

Кто более всех радовался такой перемене в судьбе Александра Михайловича, так это его жена Ксения, которой ничуть не улыбалось одиночество, тем более что у нее еще в июле 1895 года родилась первая дочь – Ирина, а в 1896 году она была снова беременна. Даже среди весьма плодовитых своих родственниц Ксения Александровна едва ли не была рекордсменкой: с 1895 до 1902 года, за семь лет, она родила дочь и пятерых сыновей – Андрея, Федора, Никиту, Дмитрия и Ростислава. Дети росли в Крыму, где Александр Михайлович из образцового морского офицера превратился в преуспевающего фермера, работавшего в розарии, на виноградниках, в садах, прикупавшего все новые и новые земли вокруг его имения Ай-Тодор. Самыми частыми гостями счастливых супругов были царь и царица, жившие в соседней Ливадии, и княгиня Зинаида Юсупова, навещавшая их вместе со своим десятилетним красавцем-сыном Феликсом Юсуповым. Кто мог знать тогда, что пройдет 18 лет и крохотная девочка Ирина станет его женой?

Так прошло три безмятежных года, а в 1899 году генерал-адмирал сменил гнев на милость и возвратил «кавказского мятежника», как называл он своего племянника – правдолюбца и бунтаря, – на службу во флоте. В 34 году Александр Михайлович стал капитаном первого ранга и командиром броненосца Черноморского флота «Ростислав», а еще через два года император назначил его начальником Главного управления торгового мореплавания в ранге министра и, присвоив Александру Михайловичу чин контр-адмирала, ввел его в Совет Министров, где он оказался самым молодым членом правительства.

В императорской семье Романовых было еще три ветви. Первая шла от дочери Николая I, Великой княгини Марии Николаевны, и ее мужа, герцога Максимилиана Лейхтенбергского; вторая – от герцога Ольденбургского Петра Георгиевича, женившегося на дочери императора Павла – Екатерине; и третья – от брака Великой княгини Екатерины Николаевны с герцогом Мекленбург-Стрелицким.

О герцоге Максимилиане Лейхтенбергском и его жене подробно говорилось в главе, посвященной Николаю I, теперь же расскажем об их детях – Евгении, Николае и Георгии. Евгений более всего был знаменит благодаря совершенно необыкновенной, воистину сказочной красоте его жены Зинаиды Дмитриевны Скобелевой, родной сестры знаменитого полководца. Выйдя замуж за герцога Евгения Лейхтенбергского, она получила титул графини Богарнэ. Великий князь Александр Михайлович писал о ней так: «Когда я упоминаю ее имя, я отдаю себе отчет в полной невозможности описать физические качества этой удивительной женщины. Я никогда не видел подобной ей во время всех моих путешествий по Европе, Азии, Америке и Австралии, что является большим счастьем, так как такие женщины не должны часто попадаться на глаза. Когда она входила, я не мог оставаться с нею в одной комнате. Я знал ее манеру подходить в разговоре очень близко к людям, и я сознавал, что в ее обществе я становлюсь не ответственным за свои поступки. Все молодые Великие князья мне в этом отношении вполне сочувствовали, так как каждый страдал при виде ее так же, как и я. Находясь в обществе очаровательной Зины, единственное, что оставалось сделать – это ее обнять, предоставив церемониймейстеру делать, что угодно, но мы, молодежь, никогда не могли собраться с духом, чтобы решиться на этот единственный логический поступок. Дело осложнялось тем, что Великий князь Алексей Александрович был неразлучным спутником четы Лейхтенбергских, и его любовь к герцогине уже давно была предметом скандала. В обществе эту троицу называли „царственный любовный треугольник“, и все усилия императора Николая II воздействовать на своего темпераментного дядю не имели никакого успеха. Я полагаю, что Великий князь Алексей пожертвовал бы всем русским флотом, только бы его не разлучали с Зиной». К великому огорчению, Зина умерла молодой от внезапной короткой болезни. Два брата герцога Евгения – Николай и Георгий – из-за слабого здоровья почти постоянно жили в Париже и потому имели в Санкт-Петербурге самое малое влияние.