Феномен Руси, или Народ, которого не было

Здесь перед нами предстает калейдоскоп имен различной этимологии. К примеру, Роальд — имя распространенное у германцев, Алдан — у тюрков и иранцев, Воист — у славян, и следует заметить, что все носители этих имен считают себя «от рода русского», что доказывает не этнический, а профессионально-социальный характер русской общности. С другой стороны, мы не должны забывать, что в прежние времена, равно как и в нынешние, происходило заимствование имен. Мое имя, к примеру, греческое — Константин. Это вовсе не означает, что я грек.

Язык общения русов. Русь общалась на словенском языке. Об этом прямо говорится в «Повести временных лет»: «А Словенескъ языкъ и Руский единъ есть, отъ Варягъ бо приидоша, прозвашяся Русью, а пръвое беша Словени, аще и Поляне прозвахуся, занеже въ поле седяху, а языкъ Словенескъ бе имъ единъ» (Типографская летопись). Тем не менее, известна история с наименованием днепровских порогов у Константина Багрянородного. Ромейский император сообщал о росах, отправляющихся с моноксилами [130] из «Росии» (Ρωσία) в Константинополь следующее:

«Прежде всего они (росы. — К.П), приходят к первому порогу, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски (ρωσιστί) и по-славянски «Не спи» (Εσσουπη). Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия [131], а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая и приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул. Ввиду этого росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах, затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их], чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски Улворси (Ουλβορσι), а по-славянски Островунипрах (Οστροβουνιπραχ), что значит «Островок порога». Он подобен первому, тяжек и трудно проходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксиды, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый Геландри (Γελανδρι), что по-славянски означает «Шум порога», а затем так же — четвертый порог, огромный, нарекаемый по-росски Аифор (Αειφορ), по-славянски же Неасит (Νεασητ), так как в камнях порога гнездятся пеликаны. Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов [132]. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах, проводят рабов в цепях по суше на протяжении шести миль, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по сю сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски Варуфорос (Βαρυφορος), а по-славянски Вулнипрах (Βουλνηπραχ), ибо он образует большую заводь, и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски Леанди (Λεαντι), а по-славянски Веручи (Βερουτζη), что означает «Кипение воды», и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски Струкун (Στρουκουν), а по-славянски Напрези Ναστρεζη), что переводится как «Малый порог» [133].

Исходя из сообщения Константина Багрянородного следует, на первый взгляд, что русский и славянский языки в его время представляли из себя два различных языка. Норманисты утверждают, что «по-росски (ρωσιστί)» это то же, что и по-скандинавски, поскольку русь это скандинавы.

Однако не все так просто.

Известны не только скандинавские этимологии «русских» названий днепровских порогов. К примеру, М. Ю. Брайчевский в статье ««Русские» названия порогов у Константина Багрянородного» показал, что «русские» названия можно объяснить с помощью алано-осетинского языка. Эта этимология согласуется с гипотезой, согласно которой русь это аланы. В последнее время данная гипотеза развивается д. и.н. Е. С. Галкиной [134]. Кроме того, в разного рода литературе можно найти любые варианты вышеуказанных этимологий, начиная от еврейской и заканчивая тюркской. Между тем, обычно не принимается в расчет то элементарное соображение, что в реальности речь может идти не о различных языках, а о двух вариантах славянских наименований, тем более, что наименование первого порога одинаково как «по-русски», так и «по-славянски».

Дело в том, что восточные авторы единодушно отмечают существование трех больших групп руси.

Ал-Истархи, к примеру, сообщает: «Русы. Их три группы (джинс). Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куйаба, и он (город) больше Булгара. И самая отдаленная из них группа, называемая ас-Сла-вийя, и (третья) группа их, называемая ал-Арсания, и царь их сидит в Арсе. И люди для торговли прибывают в Куйабу. Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто-нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители) убивают всякого чужеземца, приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о делах своих и своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. И вывозятся из Арсы черные соболя и олово [свинец?]» [135].

«Худуд-ал-Алем» дополняет сведения Ал-Истархи: «Куйа(б)а — город русов, ближайший к мусульманам, приятное место и резиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи. Сла(ви)а — приятный город, и из него, когда царит мир, ведется торговля со страной Булгар. Артаб — город, где убивают всякого чужестранца и откуда вывозят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму» [136].

Таким образом, новгородцы (ильменские словены) могли называть днепровские пороги «по-словенски», а русы из Киева могли называть пороги «по-русски». Я думаю, что отрицать подобное нельзя.

Кроме того, говорить о «русских» и «славянских» названиях порогов терминологически не совсем корректно.

У Константина Багрянородного употребляются слова Ρωσ и Σκλαβηνοι.

Во времена раннего Средневековья ромейские авторы называли склавинами западную ветвь южной группы славян, а восточную, обитавшую в районе Днепра, называли антами.

Кстати говоря, к склавинам в раннее средневековье ромеи причисляли и фракийских гетов [137], а во времена Константина Багрянородного склавинов, живших «по ту сторону» Дуная, называли еще аварами, о чем выше уже было упомянуто. Любопытно также и то, что геты в старокитайской транкрипции именовались юэчжи [138], они же восточные тохары, тугары, возможно еще и югуры (Рубрук), ойхор, огоры [139], которые разделялись на хунни и у ар, причем последние (уар) известны еще и как авары, вернее, псевдоавары (о том в «Истории» у Феофилакта Симокатты). Короче говоря, часть уар и хунни в свое время переселилась в Европу, соединилась с туземными аварами и наделила своего правителя титулом каган. Между тем известно, что правитель росов назывался именно каганом, а не князем или же конунгом.

Так вот, ныне в исторической литературе бытует расхожее мнение, что во времена Константина Багрянородного (905–959 гг.) ромеи именовали склавинами уже не группу южнославянских народов, а все славянство, однако данное утверждение представляется крайне сомнительным. Византийские авторы называли территорию и население Восточной Европы — Великая Скифия, что следует хотя бы из текста ПВЛ: «В лето 6415 (907) иде Олег на Греки, а Игоря остави в Киеве. Поят же варяг множество и словени, и чюдь, и кривичи, и мерю, и поляны, и северы, и древляне, и радимичи, вятичи, и хорвата, дулебы, и тивирицы, иже суть толковины. И си звахуся от грек Великая Скифия (выделено мной. — К.П.)» [140]. Северо-восточные славяне в византийской литературе иногда именовались еще и как скифы-гиперборейцы [141].