История России XVIII-XIX веков

Дворянский конституционализм играл заметную роль в общественной жизни. В 1862–1865 гг. предложения Орлова-Давыдова и Платонова не раз сочувственно обсуждались в губернских собраниях петербургского и московского дворянства, в дворянских собраниях других губерний. В январе 1865 г. московское Дворянское собрание значительным большинством голосов приняло предложенный Орловым-Давыдовым адрес на высочайшее имя, который содержал пожелания олигархической конституции. В адресе говорилось: «Призванному вами, государь, к новой жизни земству, при полном его развитии, суждено навеки упрочить основу и крепость России. Довершите же, государь, основанное вами государственное здание созванием общего собрания выборных людей от земли русской для обсуждения нужд, общих всему государству. Повелите вашему верному дворянству с этой же целью избрать из среды себя лучших людей». За опубликование этого адреса «Весть» была закрыта, Орлов-Давыдов выслан из Москвы. Настроение дворянства было таково, что Александр II в беседе с молодым лидером московских дворян Д. П. Голохвастовым в сентябре 1865 г. был готов обещать в скором времени конституцию. Вместе с тем он пояснял свою позицию: «И теперь вы, конечно, уверены, что я из мелочного тщеславия не хочу поступиться своими правами! Я даю вам слово, что сейчас на этом столе я готов подписать какую угодно конституцию, если бы я был убежден, что это полезно для России. Но я знаю, что сделай я это сегодня — и завтра Россия распадется на куски. А ведь этого и вы не хотите».

Идеологи самодержавной власти.Здесь Александр II был прав. Польское восстание 1863 г. обратило внимание российской общественности на вопрос о государственном единстве империи, которое в либеральных и консервативных кругах стало пониматься как высшая ценность. Выразителем этих общественных настроений стал Катков. На страницах «Русского вестника» и редактируемой им газеты «Московские ведомости» он доказывал благодетельность самодержавной власти и самодержавной инициативы, отстаивал идею особого пути политического и социального развития России, обличал Герцена и Бакунина, в которых он видел «изменников русскому делу». Перемена во взглядах недавнего западника-англомана и сторонника конституции была разительна, но она отвечала эволюции большинства российского общества. После каракозовского выстрела и представители олигархического дворянства «помирились» с верховной властью.

Идейно-теоретическое обоснование российский консерватизм получил в сочинении бывшего петрашевца Н. Я. Данилевского «Россия и Европа», над которым он работал в середине 1860-х гг. Книга Данилевского содержала изложение оригинальной исторической концепции, в основе которой лежало представление о смене культурно-исторических типов, высшим из которых признавался славянский. Данилевский последовательно отстаивал идеи политического панславизма, писал о необходимости освобождения славянских народов силой русского оружия. Он мечтал о создании Всеславянской федерации «с Россией во главе, со столицею в Царьграде». Самодержавие он понимал как органичную форму государственной власти в России. Он утверждал, что Россия «составляет единственное обширное государство, имеющее под ногами твердую почву, в котором нет обезземеленной массы, в котором, следовательно, общественное здание зиждется не на нужде большинства граждан, не на необеспеченности их положения, где нет противоречия между идеалами политическими и экономическими». Основа российского экономического консерватизма, подчеркивал он, заключается «в крестьянском наделе и в общинном землевладении». Последнее утверждение — дань, которую российский консерватизм платил распространенной в обществе вере в особый путь развития России, основанный на крестьянской общине.

Нигилизм. В радикально-разночинной среде изменение общественных настроений нашло выражение в публицистике Писарева. Сидя в Петропавловской крепости, Д. И. Писарев помещал статьи в подцензурной печати, где учил, что долг честного человека состоит в разрешении вопроса «о голодных и раздетых людях». Он верил в социальное переустройство общества, которое будут осуществлять «мыслящие реалисты», вооруженные последними достижениями науки. Под его влиянием разночинная молодежь увлеченно занималась естествознанием, стремилась к распространению в народе грамотности и элементарных знаний о мире. Писарев проповедовал отрицание старых общественных норм, связывая утверждение нового порядка вещей как с мирной пропагандой, так и с возможностью радикального переворота.

Писарев был кумиром тех, кого именовали нигилистами и о ком говорили, что они «волос не стригут и в баню не ходят». Нигилистки, напротив, ходили коротко стриженными. Нигилисты демонстративно презирали общественные условности, жили коммунами, отвергали собственность и традиционную мораль. Нигилизм был формой молодежного протеста. Последователей Писарева и сторонников Чернышевского разделял вопрос о роли народа в исторических событиях. Нигилисты недооценивали народные массы и верили в сильную личность, которую считали двигателем прогресса, тогда как разночинцы-шестидесятники сохраняли надежду на крестьянскую революцию. Споры между ними, шедшие на страницах «Современника» и «Русского слова», издание которых было возобновлено в 1863 г., вызвали «раскол в нигилистах» и свидетельствовали о необходимости выработки новых идей, объединяющих передовую молодежь. Знамением времени стал написанный в крепости роман Чернышевского «Что делать?» Опубликованный в «Современнике», он рисовал социалистические идеалы будущего, приближению которого должны были содействовать кружки и артели, создаваемые на общинных началах. Хрустальные дворцы, о которых мечтали герои романа, стали символом утопического сознания.

Идейный «раскол в нигилистах» отразился в деятельности студенческого кружка, возникшего в 1863 г. в Москве сначала как пензенское землячество. Руководил им студент Н. А. Ишу-тин. По примеру героев Чернышевского ишутинцы организовывали разного рода артели и производственные ассоциации, что неизменно кончалось неудачей. В 1865 г. среди них выделилась группа, именовавшая себя по названию низкопробного трактира, где она собиралась, группой «Ада». Она установила связи с петербургским подпольем, которое возглавлял И. А. Худяков. Члены группы уповали на героизм отдельной личности, способной на «поступок». Из «Ада» вышел Д. В. Каракозов, который, стремясь изменить ход истории, 4 апреля 1866 г. в Петербурге стрелял в Александра II. Покушение было неудачным, Каракозов был казнен, ишутинский кружок разгромлен.

В стране началась, по тогдашнему выражению, полоса «белого террора», за которой последовал спад общественной активности. Были окончательно закрыты «Современник» и «Русское слово», выражавшие взгляды радикальных шестидесятников. Правительственные репрессии в значительной степени предопределили судьбу идей социализма в России. Еще недавно излагаемые в подцензурной печати, они подверглись преследованию и запрещению и стали исключительным достоянием революционного подполья. В общественном сознании их стали связывать с насилием и террором.

Эпоха шестидесятых годов пришла к своему завершению.

§ 2. НАРОДНИЧЕСТВО

Особый путь развития России. В первое пореформенное десятилетие происходило оформление идей русского социализма в стройную систему воззрений, которая получила название «народничества». Само понятие не отличалось определенностью и допускало различные толкования. Самые разные явления, объединенные интересом к народу и сочувствием к его тяжелой доле, именовались народничеством, которое было и идейным течением, и стилем эпохи. Сердцевину народничества составляли идеализированные представления о простом народе, о социальных отношениях в русской деревне. Народничество выросло из формулы Герцена: «Человек будущего в России — мужик».

Наибольшим влиянием в народнической среде пользовалось учение, которое связывало воедино особый характер русского общественного развития, основанного на существовании крестьянской поземельной общины, с верой в возможность благодаря этому прийти к установлению в России справедливых общественных отношений. Эти отношения понимались как социалистические. Народники постоянно вели споры о том, какие средства необходимо использовать для достижения социалистического идеала. Многие из них верили в эффективность революционного преобразования общества. Именно к ним приложима формула Г. В. Плеханова: «Под социалистами-народниками мы понимаем всех тех социалистов, по мнению которых община должна составлять главный экономический базис социалистической революции в России».