История японского народа

Ростки культуры нового времени проявлялись в разных областях.

Наблюдалось стремление обратиться к идеям европейского Возрождения, но японская культура так и не познала периода Возрождения. Ее проявления были уничтожены в самом зародыше. Вследствие самой общественной структуры Японии того времени, освободительное движение японского народа, проявившееся, например, в восстании крестьян провинции Ямасиро и в движении за установление республиканской системы правления в вольных городах, таких, как Сакаи, не пошло дальше первых шагов и не стало движением всего народа. Между этими отдельными выступлениями не существовало связи, они были разобщены и изолированы, а поэтому их легко было подавить.

Эта трагедия японского народа нашла свое отражение и в истории возникновения чайной церемонии (тядо). Правила чанной церемонии возникли впервые у горожан Сакаи, иначе говоря, в японских городах с республиканской системой правления в период зарождения городской культуры нового времени.

Выдающимся мастером чайной церемонии был Сэнно Рикю, о котором говорили, что его искусство могло «горы превратить в долины, Запад — в Восток». Чайный домик, построенный им, имел такой «узкий вход, что входящий должен был снять меч [51]»

И этого гениального представителя мирной городской культуры заставили прислужничать Хидэёси. Один раз он совершил перед ним чайную церемонию, но дальше не мог вынести всех унижений, бежал от Хидэёси и снова вернулся в Сакаи, а в 1591 году покончил жизнь самоубийством.

С уничтожением ростков городской культуры, возникших в Сакаи, осталась лишь одна форма чайной церемонии. Забылся первоначальный смысл, который вкладывали в нее горожане Сакаи, и преобладать в ней стало феодальное содержание.

В то время христианство пыталось оказать на зачатки новой культуры реформаторское влияние, но христианство не получило со стороны высших слоев японского общества той поддержки, на которую оно рассчитывало. «Почти все, кто принял новую религию, при назначении на высокие посты отказывались от этой веры» [52].

Поддержка, которой пользовалась эта религия у парода, была недолговечной: с 1637 по 1638 год [53]. В битве на острове Амакуса 20 тысяч крестьян и горожан, включая детей, были окружены огромной армией самураев, насчитывавшей 260 тысяч человек, и после сражения, длившегося свыше двухсот дней, были разгромлены и подверглись жестокой расправе.

Глава пятая

Перестройка феодальной власти и начало антифеодальной революции

В период с XVI по XVII век движение японского народа за освобождение от крепостничества было разгромлено, а ростки движения за установление системы республиканского правления в вольных городах уничтожены. В этот период шла перестройка и укрепление феодальной системы. В результате политики закрытой страны [54] японский народ на протяжении трех столетий стоял в стороне от достижений мировой цивилизации, страдая от жестокого феодального гнета.

В результате издания Хидэёси так называемого указа «катанагари» господствующий класс феодалов лишил народ права иметь оружие. При существовавшей тогда системе строгой социальной регламентации 90 процентов всего населения, принадлежавшего к сословию крестьян и горожан, а по существу, являвшихся крепостными, подвергалось жестокой эксплуатации и вследствие внеэкономического принуждения продолжало влачить жалкое существование под тяжестью бремени налогов и трудовой повинности.

В то же время самураи, составлявшие лишь 10 процентов населения и являвшиеся, по существу, классом феодалов, то есть классом крупных землевладельцев, с помощью внеэкономического принуждения, так как по своему социальному положению они имели право носить оружие, держали народ в крепостной зависимости. Они подвергали парод жестокой эксплуатации и создали такую систему, благодаря которой жили за счет налогов и трудовой повинности, тяжелым бременем ложившихся на плечи крепостного народа.

В основе феодального господства токугавского правительства лежала система, в силу которой подавляющее большинство народа было прикреплено к земле в качестве крепостных и вынуждено было нести тяжелое бремя налогов и принудительного труда. Правительство всеми силами поддерживало и укрепляло эту систему.

Основными законами, с помощью которых токугавское правительство поддерживало и укрепляло эту систему, были закон «О введении книг регистрации для гонингуми» [55], направленные против крестьян указы и закон «О строгом наказании за участие в восстаниях и бегство».

На основании этих законов подавляющее большинство народа было прикреплено к земле в качестве крепостных. Чтобы обеспечить сохранение власти феодалов, взваливших на плечи народа тяжелое бремя налогов, которые состояли из продуктовой ренты, достигавшей около 2/3 урожая, главным образом риса (его крестьяне должны были выращивать в обязательном порядке), трудовой повинности (она состояла из различных видов работ, например дзёгоэки — работы по перевозке и транспортировке товаров, принадлежавших феодалам), а также отработочной ренты и различных налогов, накладываемых на торговлю и промышленность, эти законы прикрепили народ к мелким участкам земли. В соответствии с этими законами была установлена взаимная слежка, основанная на принципе круговой поруки, создана феодальная полицейская система, основанная на принципе «разделяй и властвуй», при которой людей принуждали к тайным доносам и лишили народ свободы собраний, союзов и прочих свобод. Кроме того, была создана специальная полиция для контроля над населением, дабы оно не подверглось влиянию христианской религии. Вновь по всей стране были воздвигнуты заставы, которые ограничивали свободу выбора места жительства. Вся эта система, натравленная на поддержание феодального господства, могла существовать в конечном счете лишь благодаря политике изоляции страны от внешнего мира.

«Не удивительно поэтому, что историки, ориентировавшиеся на токугавское правительство, считали реакционную политику изоляции страны необходимой мерой, обеспечивающей мир и счастье Японии.

Однако и сейчас среди японцев еще немало людей, которые находятся под влиянием этой ошибочной точки зрения, о чем можно только сожалеть; это является самым лучшим и непосредственным доказательством того пагубного влияния, которое оказало на сознание японского народа чувство повиновения, привитое ему токугавским правительством. В силу существовавшего режима доносов и клеветы эти критики искажали действительность, и я сомневаюсь, что появится возможность восстановить истинное положение» [56].

После революции Мэйдзи Окума Сигэнобу [57], вспоминая период, предшествовавший революции, писал: «Существовала поистине страшная и поразительная система. Свобода личности ущемлялась. Вся страна была покрыта сетью шпионов. Народ слышал одни лишь грубые окрики: «Дурак! Идиот!» [58].

Такое положение продолжало существовать, ибо подавляющее большинство населения по-прежнему занималось натуральным хозяйством, объединявшим мелкое сельскохозяйственное производство и ремесло, носившее домашний характер; понятно, что люди были изолированы и разобщены. Это объяснялось также тем, что в то время еще не существовало условий, которые позволили бы объединить парод в производственном отношении в масштабах всей страны, это становится возможным лишь в условиях развития промышленности, основанной на разделении труда, что характерно для нового времени.

Хотя весь народ в условиях господства феодализма находился в одинаково тяжелом положении, но, будучи изолированным и разобщенным, он не имел возможности объединиться и создать свои организации, которые защищали бы его интересы. Поэтому и создалось такое положение, когда организацией обладала только абсолютистская система.