Русская история в зеркале русской мысли. Лекции.

Если обратиться и к истории. Да, бывали такие периоды. Если пользоваться вот этой методологией. Например, начало шестнадцатого столетия. И первые годы царствования Ивана Грозного. Или, например, эпоха перед тем, как Петр пришел к власти. Скажем, это конец семидесятых, восьмидесятые годы семнадцатого столетия. Во правление, соответственно, Федора Алексеевича. И Анны Иоанновны. И князя Голицына. Ой, Анны. Софьи, значит, Алексеевны. Я оговорился уже. И вот этот период. Да, в русской истории бывали периоды, когда Россия шла к этому пути. Но то, чего достигла Европа… Я когда-то занимался Германией. И вот как раз с этими проблемами, должен сказать, что в Германии, вы знаете, тоже трагическая история, драматическая. И не только двадцатого столетия. Но постепенно они сумели выработать вот это вот, социальные гарантии плюс свобода.

Социальные гарантии плюс свобода. Это задача любой страны. Это задача любой страны, вне зависимости, Китай ли это, Штаты, Бразилия, мы и так далее. Идем ли мы сейчас туда? Нет, не идем. Но это не только власть. Это мы с вами. Где профсоюзы, которые защищают интересы трудящихся? Где сам народ? Где общество, которое защищает свои интересы в борьбе с властью? И в сотрудничестве с властью. Это процесс. Пока мы с вами, пока студенты не будут защищать свои права в рамках университета, они не будут иметь никаких прав. Это касается всех и всегда. Это непреложный закон. Ну, русская история знает эпохи, когда Россия собиралась и даже отчасти шла в этом направлении. То есть, все не так безнадежно.

Вопрос: Говоря о причинах сейчас спада нашей общественной мысли российской, Вы называете, в том числе физическое уничтожение. Но если сейчас обратиться к Западу, то невольно возникает вопрос, что там мы также не видим ни Гегелей, ни Диккенсов, ни Марксов. Хотя они не переживали подобных крутых социальных трансформаций. В чем, на Ваш взгляд, причина того, что они сейчас также находятся в определенном кризисе в данной ситуации? В данной сфере.

Ответ: Ну, я с Вами не согласен. Во-первых, мы не знаем. Каждая данная эпоха, непонятно, кто гений, кто Диккенс, кто Маркс. Это крайне сложно узнать. Вот, особенно в социальной мысли, в таких вопросах. Вот, Перельман решил какую-то теорему Пуанкаре, это все поняли. И вот, ясно, да, математик наш. А здесь не ясно. И я профессионально занимаюсь изучением западной науки, западной мысли. Должен сказать, что она и в двадцатом веке порождала гениев. Она и в двадцатом веке порождала умы, которые давали ключ, открывали шифр к разгадке социального развития, политического и так далее, и так далее. Что касается нас. У нас и физически, и всячески иначе выкорчевывали ту культуру, которая породила феномен русской мысли, русской литературы и так далее. Я подчеркиваю. Только в свободной стране, только при наличии свободных людей возможна свободная, ответственная, глубокая, адекватная мысль. И русские -- народ редкой талантливости. Потому что в таких условиях они все равно что-то, мы с вами что-то порождаем. Не мы с вами лично, но наш народ порождает. И это восхищает. Я не говорю об упадке общественной мысли сегодня. Нет, я знаю, что и сегодня в России, за ее пределами, много российских людей выдающегося ума, уровня знаний, которые открывают. Вот люди здесь с истфака, я могу сказать, на истфаке еще недавно работал Леонид Васильевич Милов. Специалист по средневековой России. Это великий русский историк, который очень много открыл в русской истории. И это можно говорить и про социальные аспекты, и про экономику. У нас есть блестящие умы.

Я говорю несколько о другом. О том, что русская мысль, это был такой непрекращающийся разговор о России, который шел полтора столетия, который вели сотни и сотни русских людей. Из них несколько десятков, может быть, были выдающимися и даже гениями. И которые, в общем, дали нам в руки некие возможности, нам, нашим умам понять прошлое России, настоящее, и сделать предположение о будущем. Может быть, такое возродится снова. Может быть, я не знаю. Пока еще этого нету. Еще, видимо, сроки не приспели еще. Время не пришло. Но, безусловно, такое интеллектуальное возрождение России, оно абсолютно, оно естественно. Понимаете? Потому что, когда люди освободились, они начинают думать, не боясь. Ведь было еще такое ощущение страха. Люди запрещали себе думать. Внутренняя самоцензура. Я все это знаю по себе. Я жил в те времена. И я все это знаю по себе. Мы читали книжки, мы думали, мы разговаривали. Но страх сидел вот здесь. Понимаете? Обычный, физический страх. Посадят. Посадят! И твоя молодая прекрасная жизнь закончится в одночасье. В таких условиях только самые сильные люди, типа Александра Исаевича Солженицына и, там, еще несколько десятков человек, могли действительно по-настоящему реализовать себя. Люди послабее, они и оказались послабее. Поэтому дерзайте. У вас есть все возможности.